Охотник - Владимир Поселягин Страница 6

— Мы на пятом этаже живем, окна на другую сторону выходят, — сказал Толик.

— Ага, — принял я информацию к сведенью

Двор как я уже говорил, был пуст, хотя тропинки расчищены, да доносился детский смех и визг из-за угла дома.

— Там снежная горка, все дети из соседних домов туда после школы и садика бегают.

— Ага, — повторил я.

С этой стороны дома был сделан кованный железный забор с острыми зубьями сверху, было проделано только три прохода к подъездам, в остальном забор шел ровно, находясь на полуметровом фундаменте. Наверняка, так же как и дом он был царской постройки, хотя судя по едва заделанным щербинам на стене, но уже закрашенный известью, дом был покрашен в белый цвет, бои шли и тут.

В это время сверху я отчетливо расслышал скрип окна, кто-то открывал одну из створок. Посмотрев наверх, я рассмотрел парня моих лет, который смотрел на нас и щерился. Брат почему-то заспешил попасть во второй подъезд, где видимо мы жили. Парень показался мне знакомым, поэтому я помедлил, переводя взгляд с него на забор и обратно, после чего последовал за братом.

Брат, поднимаясь по скрипучей деревянной лестнице на пятый этаж, говорил:

— Сегодня четверг, все на работе. Так что в это время редко кого встретишь. Сейчас я тебе покажу нашу квартиру, а потом побегу за Лидкой и Томкой, потом мы еще зайдем в магазин, надо будет купить хлеба, молока и сметаны.

— Толя, знаешь, думаю, что в магазин я и сам схожу, заодно прогуляюсь и осмотрюсь.

— Но…

— Я не инвалид, разберусь.

— Ладно, — сдался брат. — Тогда мы с сестренками на горку по пути зайдем, покатаемся.

Причем лицо у него было такое, что он бы и сейчас туда рванул.

'Совсем еще ребенок', - с неожиданной теплотой подумал я, с легкой улыбкой наблюдая за подошедшим к одной из двери на лестничной площадке братом.

Подойдя к одной из двух дверей, к той, что находилась справа и, не пользуясь ключом, тот просто открыл ее.

'Ах да, тут же коммуналка', - подумал я, разглядывая шесть звонков, рядом с каждым карандашом была написана фамилия с инициалами. Соколовы шли третьими.

Когда я следом за братом зашел в прихожую и тоже начал снимать обувь, из первой же двери справа вышел тот самый паренек что я видел стоявшим на подоконнике.

'Не ошибся, он это', - мысленно подумал я спокойно глядя на ненавистное лицо.

Брат как-то сжался, но я спокойно посмотрел на парня.

— Вернулся значит? — фыркнул тот и скрылся у себя в комнате.

— Кто это? — спросил я Толика, следуя за ним к нужной комнате.

— Пашка Ромов.

— Хороший пацан?

— Не сказал бы.

— Понятно.

Мы прошли по длинному коридору и подошли к четвертой двери слева. Понюхав воздух я понял что с кухни тянется запах жаренного лука и еще чего-то незнакомого.

Коммунальные квартиры были разные. Были такие где соседи жили держась друг за друга и помогая чем есть, в общем, дружные и хорошие соседи. Были и плохие, там, где царила грязь, боль и страх. Эта явно относилась к первой, жили похоже тут дружно, атмосфера навеяла на эти мысли.

Брат ключом отпер замок и распахнул дверь, мы прошли в мое временное жилище. Обстановка была немного спартанской, но музыкальный прибор с огромной жестяной трубой, показывал на небольшой достаток в семье. Комод с хрусталём и другой посудой только подтверждал это. Был еще ковер на стене и широкая тахта. Про стол у окна и несколько стульев не стоило и говорить. В стене слева от входной двери виднелся открытый дверной проем.

— Тут мы обедаем и родители спят, а наша комната там, — указал брат на дверной проем. — Раздевайся, вот твои тапки.

За десять минут, после того как мы сняли верхнюю одежду и повесили их на крючки у входной двери, он показал мне наши комнаты, общие туалет, ванную и кухню, а так же объяснил кто где живет. Кроме нас и уже знакомой семьи Ромовых было еще четыре семьи. В основном молодые, пенсионеров не было. Большая часть были работниками автохозяйства рядом с домом. Я ошибся — это был не завод, а ремонтный цех автохозяйства, где работал отец диспетчером. Остальные четыре семьи носили фамилии Ивановых, Дашкиных, Судаевых и Розовых. Родителей еще не было, но часть школьников у которых должны были закончиться занятия скоро начнут пребывать домой. Кроме нас в этой коммуналке было еще семь детей. Одного мы видели, остальные видимо или в школе или в садике.

— Не надо меня опекать я не маленький, — сказал я Толику, который медлил идти в садик за сестрёнками. Тот вздохнул и, достав из кармана мятый бумажный рубль и горсть монет.

— Бидоны для сметаны и молока на полке у двери, я тебе показывал. Там же сумка. Магазин через три дома от нашего в переулке. Называется 'Колхозник' у любого прохожего спросишь, укажут.

— Ты мне уже это говорил. Я только прошлое забыл, с теперешней памятью у меня все в порядке.

— Ладно, твой ключ висит у входной двери, не забудь запереть, — сказал брат и тут же выскочил, когда я зарычал. Даже мне начало надоедать инструкции, которые повторяются пять раз подряд.

Убрав деньги в карман брюк, я помедлил и стал обходить комнаты. Взяв вещи, я уложил все на свою кровать, потом уберу в шкаф, повесив чехол с гитарой на гвоздик забитый в стену. Ранее тут видимо висела скрипка.

Побродив по комнатам, привыкая к обстановке и запаху стоявшему в них, я потрогал вещи и поправив криво висящую картину с натюрмортом, направился к вешалке где снял пальто и шапку. Пора идти в магазин.

Сунув оба жестяных бидона в сумку, один тот, что для сметаны был эмалированным литра на два, а для молока алюминиевый, литра на три с половиной, вышел из комнаты и закрыл нашу квартиру на ключ.

Пока я одевал обувь и спускался во двор мне так никто и не встретился. Только на выходе со двора на улицу, попалась девочка лет десяти, которая тихо поздоровался и, получив бодрый ответ, остановилась и долго буравила мне удивленно спину.

Повернув за углом я уточнил у прохожего где магазин, после чего найдя его отстоял небольшую очередь и направился домой неся в руках тяжелую сумку с двумя буханками черного хлеба, бидонами с молоком и сметаной. Все это было на разлив из огромных фляг. В магазине витал неповторимый и даже немного знакомый запах.

Когда до дома осталось полквартала я увидел книжный магазин на первом этаже пятиэтажного здания и, помедлив, повернул к нему. Денег осталось мало, но можно же просто посмотреть.

— Игорь, здравствуй, — окликнул меня дородная продавщица лет за сорок с явно выраженным вторым подбородком.

— Простите?

— Ой, ты же ничего не помнишь, — жалостливо улыбнулась та. — Я Людмила Андреевна Андреева, мы живем в соседней коммунальной квартире на одной с вами площадке. Моя Настя учиться с тобой в одном классе.