Тень воина - Владимир Перемолотов Страница 6

Шар позеленел и колдун вздохнул. Нет. Жизнь не была виденьем. Все тут было взаправду.

— С кровью взяли?

— Не без этого… Хорошие воины у князя Черного. Двоих моих подранили.

— Сочувствую, — бесстрастно отозвался колдун, сдерживая бушевавшую в груди радость, в которой не было места чужим неприятностям. Его собеседник, словно почувствовав его настроение, отозвался:

— Брось… Не стоит. Не так уж они, выходит, хороши были, если позволили себя ранить. Кстати, спасибо за колдовство. Если б не оно, еще не ясно чем бы там все кончилось… Когда ты собираешься заплатить нам остальное?

Теперь шар был похож на стеклянный кубок, заполненный мутной зеленой водой. Голос разбойника стал деловым.

— Как и договаривались — при первой же встрече… — мгновенно ответил колдун. Радость, что плясала в нем, просилась наружу, и он не сдержался. — Я рад, что у тебя все вышло!

— Верю тебе, — отозвался собеседник. — Похоже, что не только я, но и ты на этой вещи кое-что заработаешь.

Колдун не позволил своему смеху вырваться наружу. Что он знал, что понимал, этот разбойник?

— Не знаю как я, а ты — точно… Дорогу, что ведет из Чернигова в Журавлевское княжество, знаешь?

Невидимый собеседник засмеялся.

— Хаживал…

Шар вместо зелени вспыхнул желтым светом.

Колдун понял, что спросил не то. Тот, другой, не столько хаживал по дороге, сколько сиживал где-нибудь за кустами, в удобном месте, поджидая купцов. Ну, да ничего. Не страшно.

— Если ты в Чернигове еще, то выйдешь через южные ворота, и по дороге, никуда не сворачивая. Понятно?

— Понятно.

Шар снова стал мутнозеленым. Митридан довольно кивнул. Теперь разбойник не врал — все понял. Да и как тут не понять?

— Через три дня встретимся на ней у брода через Кузяву. Найдешь?

— А что «у брода»? Давай я его к тебе принесу.

Колдун замолчал. Соблазн был велик. День, ну, может быть два дня, и талисман будет у него в руках…

Он встряхнул головой, отгоняя глупые мысли. Нет нельзя. Тут был свой волхв, немалой силы, а талисман следовало бы держать подальше от такого сильного волхва. По крайней мере, пока. Пока он сам не понял, что это такое.

Что-то этот талисман мог. Что-то такое, о чем он, Митридан, пока не знал, но о чем следовало бы побольше разузнать. Не зря им заинтересовался один из самых сильных магов Империи. Он постучал пальцами по столешнице, мечтательно прикрыл глаза. Кто знает? Может быть, в нем скрывается сила, которая поставит его, Митридана, вровень с самыми сильными? Соблазн завладеть таким сокровищем мог возникнуть у любого колдуна. Поэтому не стоило искушать ни их, ни Судьбу и он твердо сказал:

— Не стоит. Мне так удобнее.

Разбойник молчал, словно не верил в окончательность ответа.

— Или ты боишься брод не найти? — усмехнулся колдун.

— Отчего не найти? Найду. За хорошие деньги я много чего найти могу — и брод и человека.

Шар по-прежнему светился зеленым, разбойник был искренен. Колдун ощутил скрытую угрозу, исходящую от него, но не обиделся. Слишком хорошо было на душе.

— Не бойся. Не обману. Что обещал — все получишь.

— Добавить бы надо.. — предложил разбойник, угадав случай. — За кровь. А то вдруг заблужусь?

— Добавить?

— Да. Самую малость…

Не любил Митридан таких разговоров, ну так и не он его начал…

— Жемчугу бы шапку. Шапочку. Или золота…

Ох, некстати этот разговор. Митридан посмотрел на свечу, на пергамент ждущий его.

— Ладно. Поговорим позже. Не бойся… Можешь надеяться…

Разбойник вздохнул с облегчением, но словами постарался не показать этого.

— А что мне бояться? Я свое дело сделал, половину денег получил. Это тебе бояться надо, чтоб ничего с твоей вещичкой не случилось. Красивая… Где такие только делают? Золота одного, сколько пошло… Ну и камешек, конечно… Хоть и невзрачный…

Митридан представил, как разбойник рассматривает то, что должно принадлежать только ему и сжал кулаки.

— Убери, — спокойно сказал он. — Спрячь так, чтоб на глаза никому не попалось, а твое от тебя не уйдет.

— Конечно.

Разбойник даже не попытался скрыть усмешки.

— Спрячу так, что даже ты не найдешь.

Шар затих, будто он отвлекся, и впрямь засовывал свою добычу в какое-то тайное место.

— Ты имей ввиду, колдун, что получишь его, не раньше, чем твое золото в моих руках зазвенит, — напомнил он уговор.

— Зазвенит, зазвенит, — довольно сказал Митридан. — Значит через три дня. Ты сам, главное, не опоздай.

— Не опоздаю. Я за деньгами еще никогда не опаздывал. Ты сам дорогой не потеряйся. Может все же занести тебе его? Тут ведь рядом…

Колдун оглянулся. Дом, только что тихий и уютный, показался ему маленьким и грязным.

— Так-то оно так, только… Да считай, нет меня тут уже. Нечего мне больше тут высиживать. Одного барана я сам обстриг, другого ты… Теперь надо и другими делами заняться.

— Ну, как знаешь… Тогда через три дня! — напомнил голос из шара. Свет там последний раз вспыхнул и пропал. Колдун еще несколько мгновений сидел перед шаром неподвижно, а потом дал волю чувствам. Со счастливой улыбкой он несколько раз ударил кулаком по столу, при каждом ударе приговаривая:

— Получилось! Получилось!! Получилось!!!

Умел бы плясать — в пляс бы пустился. Не обманула птица…

Пододвинув ближе кувшин, налил вина, выпил. Жизнь становилась ясной. Если утром она была похожа на затопленную туманом лесную поляну, то теперь можно было сравнить ее с чистым полем или дорогой, что вела путника туда, куда ему нужно.

Он представил степь и дорогу прямо до Мараканды, где через месяц-другой соберутся маги и колдуны, волхвы и волшебники и где он будет равным среди равных. Представил, как пойдет, загребая теплую пыль босыми ногами, а на груди у него…

Дверь от удара распахнулась, вырывая колдуна из будущего в прошлое. «О, Боги! — мелькнуло в голове. — Ну почему именно сейчас?»

Еще находясь во власти добрых вестей, он улыбнулся входящему князю и поклонился.

Князь, не ответив на поклон колдуна, бухнулся на лавку. Лицо его было похоже на миску с кислой капустой. «Как обычно, — подумал колдун. — Не меняется князь». И разговор Круторог начал, так же как и всегда.

— Ну?

К такому началу разговора Митридан уже привык, как, наверное, и князь привык к его ответу.

— Тружусь, князь. — Он показал на пустой стол. — Видишь, даже ночей не сплю. Кусок в рот положить некогда.