Алгоритм судьбы - Валерий Большаков Страница 6

– Дивинус-структура сбалансирована по сумме фатал-векторов. В данное время идёт каскадная корреляция модели «Оракул».

– Спасибо… – пролепетал Тимофей и поскорее покинул блок.

Ничего он не мог с собой поделать – как зародился в нём страх перед предиктором, так и оставался. Стыдно, конечно, а что делать? Кнуров напрягался, когда тестировал системы, ибо чувствовал, знал, что за панелями этих систем выстраиваются в «генеральную фатум-линию» миллиарды судеб, а где-то в гель-кристаллических глубинах помечаются даты рождений и смертей, крушений и извержений, экономических кризисов и вооружённых конфликтов.

Кнурову мотало нервы сознание того, что он, вкупе с другими работниками проекта, создаёт и пестует всеведущего ясновидца, материю, отягощённую злом абсолютного знания. И ведь не случайно проект назвали «Гото»! Видать, от слов «Гото предестинация» – «Божье провидение». Так вроде назывался фрегат Петра Первого. «Гото»… А не «Мефисто» ли?

Тимофей, испытывая острую необходимость в пятидесяти граммах коньяка для поднятия тонуса, спустился этажом ниже. Вот где его инструменты! Забытый с вечера футляр лежал на гудевшем кондиционере, дувшем по ногам тёплым воздухом. А за дверью блока прохладно. И ещё этот голубой свет негреющий… Как в склепе.

Девятый блок отвечал за эмоциональную сферу. «Гоша» ничегошеньки не понимал в чувствованиях людских, но различал их мельчайшие оттенки, чётко вымерял непохожесть бурной страсти на её имитацию, отделял правду от лжи.

В этом блоке любили бывать Гоцкало с Царёвым. Особых проблем для инженера-контролёра и оператора-информатора блок не создавал, но уж очень интересной была приходящая информация…

Тимофей наугад подключился к микроинформатору КТ00589045, и на экране появилась брюнетка – хорошенькая длинноногая девушка… Нет, скорее ей лет тридцать. Но фигурка у неё восхитительная и грудь красивая… Брюнетка сидела голой на диване, поджав и разведя коленки, а мужик, седой и узкоплечий, осторожно сбривал ей волосики на лобке. Это приятное занятие обоим очень нравилось, а Тимофея оно несколько удивило – обычно женщины удаляли все волосы на теле в салонах, один раз и навсегда. Даже гладенькая Рита вспомнилась… К чему бы? А потом и слова её насчёт подглядываний на ум пришли. Так, где ж они подглядывают?! Правильно Гоцкало говорит – они ведут исследовательскую работу, контролируют информационные поля в важной подсистеме человеческих отношений… Но Ритке разве докажешь?

На первом подземном этаже, минус-первом, Кнурову повстречался Царёв. Инженер-контролёр тестировал эффекторы в технологическом модуле – здесь предиктор строил свои модели. Никто в них ничего не понимал, даже Бирский, и объяснить, зачем «Гото» вдруг потребовалось лепить нечто вроде маленькой карусельки с вертевшимися в разные стороны пропеллерами, затруднился бы и Леонардо.

– Привет, – пробасил Геннадий. – Гляди, что Гошка смастерил!

Он поднял с пола металлическую спираль, вписанную в гироскоп на колёсиках.

– Тут ещё антенна встроена для приёма ЦТВ, генератор случайных чисел, и ещё какая-то хрень… Что к чему?

– Слушай, – сказал Тимофей задумчиво, – а тебе не кажется, что Гоша просто издевается над нами?

Царёв хмыкнул.

– Мозгов не хватит нас дурить! Это ж просто усилитель.

– Какой же это усилитель?

– Усилитель предвидения! Весь этот дуракгель-кристаллический исполняет одну-единственную функцию – предсказывает будущее. Во всём остальном он – во!

И Генка выразительно постучал по панели. Кнуров глубокомысленно послушал гулкий, но короткий звук и сказал:

– Может, ты и прав… А то я уже суеверный ужас начинаю испытывать, когда к нему приближаюсь. Скоро большим пальцем начну обмахиваться: изыди!

Царёв хохотнул и полез в утробу климатизатора.

– И избави нас от лукавого! – донёсся его глухой бас.

Тимофей быстро проверил все цокольные блоки и спустился на самый низ башни, в «подвалы». Скелетов в ржавых цепях здесь не держали, в «подвалах» день и ночь гудели генераторы и трансформаторы, подкрепляя силы предиктора.

– А это ещё что такое? – удивился программист, рассмотрев в дальнем углу зиявшую дверь. Он сам открывал её позавчера для ухарей из «Мосгаза». Выходит, что ухари так её и не закрыли? Вот раззявы!

– С-секретный объект! – прошипел Кнуров, пробираясь к двери. – Эй! – крикнул он в туннель. – Есть тут кто?

Он прошёл метров сто, не меньше, миновал три люка пугающей толщины и вышел к подстанции. Дальше ход вёл прямо к магистрали и не перекрывался.

– Чёрт бы вас побрал! – бушевал Тимофей, возвращаясь. Мысль о том, чтобы сообщить охране о вопиющем нарушении режима секретности, возникла и пропала, утонула в злости: поразводили тут тайны Мадридского двора? Вот и следите за ними сами! А я в юные друзья РВ не записывался!

Хмурый и злой, инженер-программист вернулся в лабораторию и снял синюю куртку. За терминалом сидел один Бирский и устало пялился в раскрытый над пультом видеокуб. В экране-кубе извивались мнемографики, сплетая и расплетая синие кривые и вихлявшиеся спирали.

Начпроекта исхудал, брился через день, стал очень нервным. Да и было отчего. Проект завершался, подходил к финишной прямой, а как проверишь истинность прогноза? Вот брякнет предиктор: «В Новый год случится землетрясение там-то и там-то». И что? Сидеть и ждать до Нового года? Предупредить, кого надо? И что сказать? Мол, машина нагадала толчки силой девять с половиной баллов? «Не смешно!» – скажут на том конце канала связи и будут правы. Что ж тут смешного? Хуже того, никто и не позволит Бирскому куда-то звонить, ведь проект «Гото» – строгая гостайна, попробуй только сболтни! А что, если и вправду тряхнёт? Совесть же потом замучает – знал и не помог! «Цыц!» – говорит государство в лице Разведывательного ведомства. Точка – и ша!

– Привет начальству! – бодро поздоровался Кнуров и прошествовал к своему пульту. Отсюда он вводил новые программы во все базовые блоки «Гото», здесь на него работала целая связка мощных компов типа «Сферос». И ему было приятно ощущать такой концентрат терабайт и петафлопсов.

– Привет, привет… – поднял голову Михаил. – Какое сегодня число?

– Пятнадцатое было с утра.

– Скоро закончим, – вздохнул Бирский. – «Гото» довёл точность до девяноста девяти целых девяноста девяти сотых процента…

– Хорошо… – неуверенно сказал Тимофей.

– И даже лучше! – подхватил Михаил. – Завтра надо будет прийти пораньше, посмотреть, что и как…

– Придём, – сказал Кнуров. – Посмотрим.

Ворвалась Рита, как всегда опаздывая на «законные пятнадцать минут». Это была высокая худенькая блондиночка с большими серыми глазами и грудью третьего размера. Несмотря на цвет волос, Ефимова отличалась умом и сообразительностью.

– Ой, я, кажется, опоздала! – прощебетала девушка, целуя Тимофея в щёчку, а начальнику посылая поцелуй воздушный.