Тени Амиран. Белый рыцарь для ведьмы - Александра Мурри Страница 6

Дождь и в самом деле дал лишь один день передышки, после чего зарядил с прежней силой. Деревня плавала. Как и бОльшая часть Импении.

В подвалах домов плескалась вода, ее выносили ведрами, выливая подальше от собственного дома, но помогало это мало. Она возвращалась.

Соседи же тоже не обрадуются, если опустошать ведра ближе к ним. Относить к лесу... так ноги отвалятся скорее, чем толк будет.

Копать траншеи для отвода тяжело — земля-грязь неподъемная, но копать все равно приходилось. Женщины, младшие сыновья... Старшие мужчины в семьях были заняты тем же, но копали они на полях.

Cреди потопа — приближающийся праздник Солнца, на который обычно выпадала жара. В это время ночи оставались светлыми, словно день, бесконечно длинными, благоухающими ароматом цветущих лугов.

Пропустить его и не отпраздновать как полагается: с кушаньями, вином и кострами до небес — значит, проявить неуважение и разозлить старых богов. Тех, в которых еще верили тут, в глуши.

Иногда Аги казалось, они и в самом деле имеют здесь свою силу. Необъяснимую и могущественную. Вода ли, лес или горы... Их близость заставляла иначе смотреть на мир и человека в нем.

Дар Аги также немало ей в этом способствовал. Слышать стихию, что шепчет обо всем на свете, — это как прикоснуться краем к божественному. Не доброму, не злому — просто иному. Или — сложно иному.

За день до праздника, когда в деревне царил хаос борьбы с наводнением и одновременного приготовления к гуляниям, Аги увидела его.

Стража.

Остановилась, как вкопанная, и пялилась, не осознавая своего поведения. Зависла, как бывает, когда натыкаешься на что-то странное. И этой странностью притягательное.

Очнулась от наваждения вовремя, успела зайти за угол дома за секунду до того, как страж повернул голову в ее сторону. Очень надеялась, что не заметил ее.

Неожиданно.

Не готова оказалась встретиться с ним лицом к лицу. И поэтому сразу бежала домой, не закончив разносить заказы клиенткам. Не прятаться, нет... привести мысли в порядок.

Значит, страж добрался уже и до их деревни...

Он и вправду оказался высоким и плечистым. Не кабинетный бумагомаратель — осанка ли, или неуловимые, чем-то напоминающие хищника, походка, повадки выдавали в нем солдата.

Светлые волосы обкорнаны почти под ноль. От былых ангельских кудрей не осталось и намека.

Аги помнила. Хотела бы забыть, остаться равнодушной, да не получалось.

Он вымахал... В монастырь привели мелким, упрямо не плачущим, изо всех сил сдерживающим слезы мальчишкой.

Новеньких поступивших отправляли сначала мыться, выдавали робу, забирая старую одежду, подстригали, чтобы вшей не завелось. Аги видела, что мальчик-экран дрался, не желая отдавать свою одежду. Конечно — та была куда лучше и теплее той, которую ему давали взамен. Аги в свое время тоже дралась и кусалась.

Но дерись, не дерись — не поможет. Старшие сильнее против детей. Выделяться инаковой одеждой в монастыре не разрешалось. Даже смотрители ходили в одеждах из того же серого сукна — ноского и жесткого.

Аги в тот день поручили состричь новенькому волосы.

Как ей было жалко те кудри! Помнится, она не удержалась и сохранила локон — мягкий, шелковистый на ощупь, светлый, как лучик солнца, он завивался идеальными кольцами-пружинками.

Тогда они не перемолвились и парой слов. Агнес была из старших, на тот момент ей уже исполнилось одиннадцать, мальчику — около семи. Жили они также на разных этажах. Молчаливый экран оставался ей абсолютно чужим. Только волосы она ему подстригала... как и многим другим.

Эту обязанность Старший смотритель перепоручил ей, и Настоятельница согласилась, что неплохая возможность усилить ее контакт с потоками одаренных — совместить полезное с еще более полезным, по ее мнению.

И приходилось заниматься стрижкой довольно-таки тупыми ножницами раз в два-три месяца, прикасаться к детским головам... вникать и слушать, хоть и не хотелось. Абсолютно.

Радостного и мирного, детского, в тех детях было мало. Медиаторы — оголенные сгустки эмоций, экраны поспокойнее... но тоже придавлены грузом монастырской дисциплины.

Шесть лет. Аги провела в Амиране долгие шесть проклятых лет.

Этот Ангелочек... сколько? Когда именно его привели? Не так чтобы задолго до штурма... года два, два с половиной.

Аги помнила, но смутно. Ее внимание тогда было направлено на другое. На выживание и обуздание дара медиатора. Наставница Ирида никому спуску не давала, подобным Аги слухачам-стихийникам — тем более.

Аги одернула себя, не желая углубляться в те воспоминания. Сейчас у нее нет сил, чтобы противостоять убийственной апатии и бессилию, которые они в ней вызывают. Все еще... В ее-то зрелые годы!

Как она узнала Ангелочка спустя столько времени? И можно ли доверять этому «узнаванию»?

Светлые серые глаза, тогда, в монастыре, казавшиеся больше голубыми, нежели стальными, как сейчас. Выражение в них стало столь далеко от того давнего — наивно-упрямого и открытого. Открыто бунтарского.

Сейчас этот взгляд нечитаем. Даже для Аги. Грозовое небо, заволоченное тяжелыми тучами.

В лицо его заглянула мимоходом... Могла ошибиться? Может, просто похож? Ангелочек-экран из монастырского прошлого и этот повидавший жизнь воин имели мало общего. Что внешне — что, по всему, внутренне.

Что конкретно заставило ее соединить два этих противоположных образа воедино?

Сидя дома у печки, ровно поглаживая свою-не свою безымянную кошку, Аги придумывала — как ей проверить догадку. И что изменится, в зависимости от результата этой проверки?

Изменится ли что-то?

*

... Соседнее поселение. Самое крупное в округе. Аги добралась сюда на телеге торговца, обратно поедет так же, благо, дорога главная не земляная, а щебневая — хоть как-то проехать, да можно.