Баронесса, которой не было - Олеся Стаховская Страница 6

Карта была потрепанной, засаленной и на сгибах прорывалась. Наверное, ею пользовался барон в те времена, когда еще жил в замке, пожалованном его отцу вместе с титулом за беспримерный героизм, проявленный во время последней войны с Белояром. Барон, получив в наследство замок и титул, как и отец, отвечал за безопасность северной границы. В замке располагался гарнизон, которым и командовал барон д’Варро, не покидая места службы дольше чем на пару недель. Но так было в доопальные времена. Когда, кстати, случилась эта опала? Ну да, три года назад, когда на той самой границе обнаружились вражеские отряды. Один, немногочисленный, удалось ликвидировать на месте, два других прорвались вглубь земель, находившихся под протекторатом соседствующих баронов, из-за чего и случился нешуточный скандал, и дело замять не удалось. Барон д’Варро не справился с поставленной задачей, не сберег неприкосновенности вверенных земель.

Инцидент вылился в дипломатическую истерию между империей и варварским Белояром. Кромак, король Белояра, обвинял империю в провокации, направленной на дискредитацию королевства и развязывание войны, и клялся, что его люди не нарушали границ. Дипломатическими же усилиями конфликт удалось свести на нет, а новую войну на время отложить. Виновные были найдены и понесли заслуженное наказание. Это единственное, что Тали знала.

Верт на все ее вопросы о случившемся выдавал потоки забористой брани, отчего девушка краснела, бледнела, а потом и вовсе перестала интересоваться этой темой. К тому же она искренне считала, что жизнь вдали от границы, пусть и не в таком большом и загадочном доме, как замок д’Варро, гораздо комфортней и интересней. До столицы всего пять дней пути в карете, поэтому сплетни о придворной жизни, хоть и не самые свежие, а заодно и последние веяния моды долетали до них гораздо раньше, чем до той самой границы, о местоположении которой юная баронесса имела весьма смутное представление. Да и не дело молодой барышне интересоваться всякими там приграничными разборками, барышни должны поэмки читать да акварельки рисовать. Так по крайней мере уходил от ответов Верт, памятуя о тяжести хозяйской руки.

Размышления были прерваны кормилицей.

– Смотри внимательно, вот мы, а вот Эбролья, – Дарна водила пальцем по карте. – Переправа в этом месте. Видишь? Тут еще деревня большая есть, названия не помню, то ли Пеньки, то ли Дубки. Переберешься на другой берег, поедешь по тракту в сторону баронского замка. Вот он на карте. Но туда тебе не надо. В полудне пути от переправы будет село Перебе́ги, оно недалеко от замка барона, там живет моя сестра Лирка. Третий дом от леса. Запомнила?

Тали кивнула, пытаясь уложить в памяти названия и имена.

– Вот конверт, передашь его Лирке. В нем письмо от меня. Схоронишься у нее на какое-то время. Соседям скажете, что ты дочка моей подруги, сирота. А там, глядишь, все успокоится, тогда барон за тобой и приедет.

– А послание герцогу? – поинтересовалась Тали.

– Его светлости герцогу д’Ирву. Не забывай, ты мальчишка-посыльный и разговаривать должна как простолюдин, а не как благородная дама.

Тали подумала, что не научена разговаривать как благородная дама, поскольку в доме, как назло, не проживало ни одной, а с Минькой и другими дочками соседствующих помещиков она общалась, не прибегая к тонкостям придворного этикета. Она, конечно, прочитала несколько книг на тему «как вести себя благовоспитанной девице, желающей сделать удачную партию», да и события любимых романов разворачивались на балах или в салонах именитых светских львиц, где волей автора сталкивались влюбленные герои. Но этого было явно недостаточно.

Так называемых дам, путешествовавших в компании жениха и его приятелей, девушка откровенно недолюбливала. Причиной тому были ее догадки об истинном, далеко не благородном, происхождении и роде деятельности этих самых дам. Копировать их манеру поведения она поостереглась.

– Вот письмо для его светлости. Но тебе к нему ехать не надо. Письмо на тот случай, если стражники привяжутся. – Кормилица протянула второй конверт, запечатанный сургучной печатью с гербом барона.

Дарна помогла девушке переодеться. Придирчиво оглядела с ног до головы. Игнорируя изумление Тали, выудила из шкафа полотняную шапочку, а следом простые добротные сапоги. Девушка чем угодно готова была поклясться, что еще вчера в этом шкафу находились лишь платья.

И когда Дарна все успела? Значит, барон знал о недобрых планах Виллема. Знал и имел на этот счет другое мнение.

Обувшись и натянув шапку, Тали предстала на строгий суд кормилицы. Девушка не могла похвалиться пышностью форм, поэтому мужской костюм смотрелся на ней вполне естественно, превращая ее в миловидного отрока. Только одна деталь нарушала достоверность образа: из-под шапки, сшитой из грубой ткани и формой напоминавшей перевернутую ночную вазу, свободно струились длинные волнистые пряди. С костюмом посыльного они совершенно не гармонировали, поэтому Дарна усадила девушку перед туалетным столиком, сняла с нее уродливый головной убор и принялась вынимать из волос заколки и шпильки. Черные локоны мягкими волнами укрыли плечи.

Баронесса по праву гордилась своими волосами. Густые и шелковистые, сияющие на солнце и при свете свечей, они опускались ниже талии. Тали заплетала их в косу или оставляла распущенными, перехватывая у висков и на затылке заколками, но когда требовал случай, непокорную гриву укладывали в высокую прическу, отчего черты лица юной баронессы делались изящными и аристократичными, даром что дворянство было пожалованным.

Дарна, с сожалением покачав головой, взялась за ножницы. Тали не успела понять, что происходит, как первые пряди черными змейками полетели на пол. Слезы потоками хлынули из глаз. Что же это такое? Чем она прогневила богов? Почему за одно утро у нее отняли прежнюю жизнь, имя, отца, жениха (как бы ни был он противен, сам факт помолвки стал предметом черной зависти подруг, что приятно щекотало тщеславие), чудесные платья и даже волосы? Но в полной мере предаться горю не позволила Дарна. Она нацепила шапку на взлохмаченные короткие кудряшки девушки и потянула ее к выходу, подхватив сумку. Замерла у двери, вслушиваясь, и вышла в коридор осмотреться. Не обнаружив признаков опасности для подопечной, вытолкнула ее из комнаты и потащила за собой по лестнице для прислуги. Привела к конюшне, где сдала в руки Верту. Крепко обняла на прощание и ушла не оглядываясь.

Всегда жизнерадостный, сейчас ординарец был хмур и неразговорчив. Без привычного балагурства вывел молодую кобылку, на которой ездил один из отцовских посыльных. Видно, Ласточка останется здесь, что вполне объяснимо. Слишком хороша лошадка для простого гонца. А лишнее внимание к персоне Тали сейчас ни к чему. Да, может, оно и к лучшему, что любимая лошадь, чья масть так удачно сочетается с цветом волос, будет дома, в безопасности.

Верт повязал на талии девушки пояс с ножнами и коротким легким мечом. Этот меч Тали преподнес отец сразу после странной болезни, отнявшей память, объяснив столь неординарный подарок тем, что пошатнувшееся здоровье нужно укреплять физическими упражнениями. От фехтования гораздо больше пользы, чем от бесцельного блуждания по парку, сказал он, видя недоумение на лице дочери. Тали не спорила. Фехтование определенно было интереснее математики, геральдики и этикета. Владеть мечом учил Верт. Он же обучал верховой езде в мужском седле. Как будто они знали, что все это может пригодиться.