Путь домой. Четыре близнеца - Наталья Щёголева Страница 6

– Отойди!!! – зарычал Бетенгтон старший.

– Нет. Остановитесь! Прошу вас! – ничуть не дрогнул Френсис.

– Это мой дом! Мой закон! Я…

– Вы ещё даже не познакомились с Анри, а уже рветесь убить его? Это…

– Даже если и так…

– Он мой человек!

– Здесь нет ничего твоего!!! – закричал герцог, и этим нечеловеческим криком дал выход своей ярости, – Не смей мне перечить!!! Здесь всё принадлежит мне!!! Ты…

– Я ваш сын! – Френсис гордо вскинул голову, – Не заставляйте меня краснеть за вас!

– Что?!? – и герцог едва не задохнулся от возмущения.

– Я ваш сын, – Френсис повторил это уже спокойнее, даже чуть подался вперёд, – И пусть здесь всё принадлежит вам, но Анри Монсо мой человек. Такова была именно ваша воля. А ваша воля закон.

Ох как много герцог уже хотел было сказать строптивому сыну! Кто знает, в какую ещё безумную форму воплотилась бы его лютая ярость, но тут вдруг раздался вкрадчивый голос Генриха Рая:

– Ребятки, на выход. Дайте старшим поговорить.

Юноши искренне решили, что их учитель спятил. Допустима ли сейчас такая вольная манера речи?!?

– Я сказал, на выход! – теперь в голосе Рая послышался метал.

И всё-таки Френсис и Анри не были уверены, в праве ли учитель так распоряжаться в присутствии самого герцога. Их взгляды обратились к хозяину замка, и всё решилось в тот же миг. Оказалось, что внимание герцога теперь было полностью обращено только к Раю, и именно его он был намерен убить. Вот только это не очень-то задевало самого Рая. Он смотрел на герцога так… Молодые люди ни разу не видели своего учителя таким… да, злым. Рука Рая метнулась в сторону двери, и юноши повиновались.

– И закройте за собой дверь! – бросил им вслед Рай.

Что ж, они выполнили и эту его волю.

Здесь, в примыкающей к кабинету комнате, юноши столкнулись лицом к лицу с ошеломлёнными праиэрами. Даже лицо Пита рассталось с «восковой маской» безразличия, что уж говорить про остальных. Видать, они что-то слышали, а остальные детали дорисовало их услужливое воображение. И потому они уже не ожидали увидеть Анри невредимым. Не осталась незамеченной и сокрытая в ножнах шпага Френсиса, которую он продолжал держать в руке.

Но ни праиэры сейчас занимали внимание юношей. Они дружно обернулись к закрытой двери:

– Что это было?! – выдохнул Френсис.

Анри растерянно пожал плечами и смахнул волосы с вспотевшего лба.

– Он хотел тебя убить?! – теперь Френсис прямо развернулся к другу.

– Мне показалось, что он… – Анри взялся было ответить, но вдруг осёкся.

– Что?! Говори! – возбуждённый Френсис нуждался в ясности.

Анри с досадой поджал губы:

– Мне кажется, он допускал мысль, что я смогу увернуться. Он словно проверял это, снова и снова…

– А учитель даже не шелохнулся, – кивнул Френсис, – Но мы-то с ним знаем, о твоём особом даре, а герцог…

– Получается, и он знает, – кивнул Анри.

– О каком даре речь?! – не выдержал Ламороу.

При звуке голоса первого праиэра Френсис чуть вздрогнул, он и правда успел забыть о том, что они с Анри здесь не одни, но теперь молодой герцог развернулся к Ламороу и посмотрел на него с выражением такой удивлённой досады, что праиэр-альбинос тут же поджал губы.

– Я уже готов поверить, что все праиэры совершенно не знакомы с этикетом, – вместо ответа обронил Френсис и жестом предложил Анри отойти в сторону.

Что ж, и Ламороу вернулся к своим товарищам.

За дверью кабинета было тихо, и сейчас никто не взялся бы сказать однозначно, какие именно чувства будила в их душах эта тишина. Азарт? Надежду? Страх?

Френсис и Анри думали, что знают своего учителя, но сегодня он открылся для них с новой стороны. Возразить… Так возразить самому герцогу Бетенгтону, который к тому же так яростно разбушевался?!!

Праиэры отлично знали своего господина, но происходящее не вписывалось и в их картину мира. Ламороу, Рон и Фил предельно тихо обменивались впечатлениями, а вот Пит так пытливо рассматривал Френсиса и Анри, что от этого его взгляда юноши почувствовали, как по их спинам забегали мурашки.

К счастью, эта тягостная неопределённость не затянулось. Дверь кабинета герцога резко распахнулась, и все увидели откровенно удовлетворённого Рая. Да, на его лице читалось именно удовлетворение и ещё, пожалуй, удивление. Он плотно закрыл за собой дверь и направился к праиэрам.

– Его Светлость желает, чтобы его не беспокоили. Так что отправляйтесь по своим комнатам, используйте это время, чтобы отдохнуть с дороги, – Рай даже счёл возможным улыбнуться.

– Я сам узнаю волю Его Светлости! – взвился Ламороу.

Улыбка Рая из приветливой быстро превратилась в откровенно злорадную:

– Давай, приятель, действуй! Вот только кто потом покажет Рону его комнаты?

– Что? – Ламороу и правда не понял.

– За эти годы герцог научился прощать слугам ослушание? Нет? Тогда… Я надеюсь, ты помнишь, где в этом дворце расположены комнаты первого праиэра. Помнишь? Отлично. Рона поселишь рядом. А Питу комнаты покажет Фил, – продолжал спокойно распоряжаться Рай, – Вам, четверым, если пожелаете, ужин накроют внизу, а нет, так подадут прямо в комнаты.

Отдав эти распоряжения, Рай в миг утратил к праиэрам всякий интерес и теперь обратил взгляд к своим воспитанникам, жестом указал им на выход, предлагая следовать за ним.

– Старик! – вдруг воскликнул Ламороу.

Рай словно и не сразу понял, что это обратились к нему. Он медленно развернулся и открыто смерил Ламороу взглядом с ног до головы и обратно. Первый праиэр возмущённо ощетинился:

– Сейчас же объясни, что происходит! И не думай, что я позволю тебе относиться ко мне без должного уважения! Я…

– Ты всего лишь праиэр, – сурово перебил его Рай, – Знай своё место!

И, не давая Ламороу опомниться, Генрих Рай так решительно двинулся на праиэра-альбиноса, что тот даже чуть отшатнулся. Учитель Френсиса и Анри ростом был ниже Ламороу, и телосложением изящнее, но это ничуть его не смущало. Рай подошёл вплотную и заговорил быстро, предельно тихо, так, что его мог слышать только Ламороу. Тот слушал, и его лицо начало быстро наливаться кровью. Он вдруг вскинулся, чуть отступил, чтобы лучше видеть Рая, но на этом весь его боевой запал и иссяк.

В этот момент ни Френсис, ни Анри не могли видеть выражение лица своего учителя, но они очень хорошо видели, как Ламороу, словно мелкая собачонка перед грозным хозяином, осёкся, присмирел, даже чуть уменьшился в размерах. За другими праиэрами тоже оказалось интересно наблюдать – Рон изумлённо распахнул рот, лицо Фила озарила довольная улыбка, словно он увидел давно ожидаемое чудо, а Пит пытливо сощурился, что, наверно, тоже должно было бы выражать крайнее удивление. Так или иначе, Ламороу расстался с мыслью качать перед Раем права.