Сливки - Ольга Гуляева Страница 6

Там же жила кормилица Влада, пышущая деревенским здоровьем женщина средних лет, Серафима. Именно она утешала меня в первые, самые тяжёлые дни, после ухода Влада.

В ее же объятиях я оказалась после того как безуспешно попыталась найти следы детей на базе или в Солнечной.

Я была ужасно раздосадована тем, что база так жестоко предала меня, встретив удручающей безмолвностью и пустотой. Перед глазами ясно вставала картина, которую я увидела здесь пятнадцать лет назад, впервые сюда попав. Это был целый город, несколько сотен таких же, как и я несправедливо осуждённых с энтузиазмом строили здесь свою новую жизнь.

Представьте себе, что спустя годы вы оказались на заброшенной территории пионерского лагеря, в котором провели все своё счастливое и не очень детство. И в нем настолько пусто и тихо, что призраки прошлого устраивают дикий пляс у вас в голове, лишь бы заглушить эту безнадёжную тишину. И усильте это впечатление в десятки раз. Прийти туда было актом мазохизма, но таким же необходимым мероприятием, как, например, навестить умирающего близкого.

Проведя в Солнечной (на базе не смогла) несколько дней, я вернулась в Москву с чувством выполненного долга и силами бороться дальше.

Сегодня, стоя под тёплыми струями воды в душевой элитного спортивного комплекса, я почувствовала, что силы на исходе.

Мысленно я рассекала ближайшее будущее на отрезки. Вот у меня впереди два месяца, которые я обещаю себе прожить держась достойно и веря в благополучный исход. В глубине души я всегда надеялась, что мне не придётся продлевать этот срок. Но судьба распоряжалась по-другому. Сейчас как раз подошёл к концу очередной такой отрезок.

Я направлялась к машине со спортивной сумкой наперевес. Слегка подсушенные феном волосы спадали на голые плечи.

Июль выдался жарким и воздух был пропитан запахом жженой травы. От этого аромата у меня случился резкий приступ ностальгии. Он лишний раз напомнил мне о жизни на природе и дорогих сердцу местах.

Алекс встретил меня с бокалом вина. На столе ждали морепродукты, которые мы не доели за ранним ужином на веранде ресторана и попросили упаковать с собой. После тренировки наша запасливость оказалась очень кстати.

Алекс любил включить фильм на большом экране домашнего кинотеатра. Я всегда составляла ему компанию, но в глубине души думала, что это фарс. Вся моя жизнь – сплошной блокбастер!

Когда-то давно мой первый наставник на работе мечты в модном глянцевом журнале Павел Бой посоветовал мне написать книгу. Правда, случилось это при определенных обстоятельствах – мне предстояло длительное тюремное заключение. Он советовал мне скоротать время таким образом, считая, что я могла бы оформить все свои статьи и заметки в некое целостное повествование. Я даже приняла эту идею со всем возможным на тот момент энтузиазмом. Но в тот же день сама стала героиней долгой, тянущейся по сей день саги.

И, если бы жизнь не преподнесла мне очередную, мягко говоря, головоломку, именно сейчас было бы впору написать обо всех своих приключениях. Этакие мемуары в жанре остросюжетного триллера. Но мое душевное состояние было слишком шатким, чтобы снова пережить все моменты связанные с Владом и детьми.

– Как ты? – Алекс был внимателен к моему состоянию и частенько выводил из задумчивого оцепенения.

– Кажется, что сил больше нет, – честно призналась я. – И не знаю, откуда их черпать.

– Хочешь снова съездить в Солнечную? Или на базу? – он помнил, что в прошлый раз это помогло.

– Пока нет. Может, это и хорошая идея, но я просто не хочу никуда уезжать сейчас.

– Жаль. Мы могли бы и вдвоем совершить небольшое путешествие и развеяться.

– Понимаешь, это тот случай, когда от себя не убежишь.

– Понимаю. Поэтому рискну посоветовать тебе еще раз место, где тебе помогут именно с этим. Ужиться с собой.

Алекс не был слишком религиозен, но про Бога не забывал никогда. С уважением относился к институту Церкви и несколько раз ненавязчиво советовал мне помолиться. О благополучии детей и об их возвращении.

Не скажу чтобы я совсем разуверилась в Боге после случившегося, но, по крайней мере, твердо решила, что, даже если он и существует, то у меня есть весомый повод на него обидеться. И в то же время совсем не хотелось, вступая с ним в диалог, начинать с упреков. Поэтому я старалась соблюдать нейтралитет.

Алекс же на своем опыте убедился, что самые тяжелые моменты жизни ему легче было переживать вместе с Богом. А как известно, люди, которых это общение спасает в моменты глубокой печали, не забывает его и в радости.

Я не имела права пренебрегать его советами, потому что он, как и я, а, возможно, даже и в большей степени испытал на себе беду.

Больше десяти лет назад он потерял свою семью в авиакатастрофе: жену и двух дочерей. Они просто отправлялись в отпуск, а он должен был присоединиться к ним через пару дней. Но трагедия во Внуковском аэропорту разлучила их навсегда.

– Я схожу в Церковь. Завтра.