Лиска - Милана Шторм Страница 6

Он вновь перевел глаза на небо, а потом резко сел.

– И правда, вечер уже, – он встал на ноги и протянул ей руку. – Пойдем. Конечно, провожу! Иначе твоя бабка меня убьет! Тебе понравилось? Играть?

– Да! Они все такие хорошие! – воскликнула Лиска, беря его за руку. Он резко дернул ее. Потом схватил вторую руку и приподнял над землей.

Было не больно, просто немного неудобно. А еще – весело!

– Совсем ты мелочь, – заключил Радим, опуская ее на землю. – Как тебя ветром не сдувает, ума не приложу!

– А я за деревья держусь, – захихикала она.

Она сжала его руку, и, помахав второй остальным на прощание, пошла домой. Конечно, когда они дошли до леса, он заставил ее на него залезть.

– Я никогда тебя не предам, – прошептала она ему в ухо, когда опушка оказалась позади.

– Я тебе верю, – ответил он. – Будем надеяться, что Удушливая Ведьма меня не убьет.

Лиска лишь покрепче обняла его шею. На душе было несказанно хорошо.

***

Ребята из Тихой Пади оказались поистине добрыми. Даже в Осинке, где она жила и виделась со своими сверстниками намного чаще, такого не было.

А здесь – будто вся ребятня Тихой Пади твердо решила стать ее друзьями! Это было так приятно…

А еще Лиску удивляла Душица. Когда в тот вечер они с Радимом подошли к избе, она сидела на крыльце. И улыбалась.

И не ругалась ни капельки!

А еще ей каждый раз нравилось, когда кто-нибудь приходил за Лиской. Поиграть на опушке. Сходить на Безымянку. Сделать снежную бабу зимой…

Она никогда не запрещала. Просто повторяла: «Не заходи в деревню!»

И Лиска не заходила.

Когда она спрашивала тетушку, почему она так радуется, Душица отвечала:

– Видеть все невозможно. И невозможно разложить камни на каждой из троп.

Что она имела в виду, Лиска не знала. Но ей было очень хорошо от того, что тетушка радуется ее дружбе с ребятней из Тихой Пади. А особенно – с Радимом. Почему-то Душице пришелся по душе Старый Лис.

Может, это потому, что он приходил чаще всех? И всегда провожал обратно, сдавая ее тетушке «на руки».

Наверное, поэтому. В любом случае, Лиска была почти счастлива. Даже не заходя в Тихую Падь.

Так прошел год.

А потом грянули мары.

Стоило Лиске стукнуть ровно девять лет, как начали ходить жуткие слухи. Мары, таинственные и ужасные порождения тьмы, вернулись. Лиска и раньше знала про мар, но говорили, что эти создания обходят стороной Вилийское княжество. Потому что Князь Радомир распорядился всех ведьм и колдунов на службу призвать, а не истреблять, как это делают соседи.

Как связаны между собой мары и колдуны Лиска не знала. Но, как и все, гордилась свои дальновидным правителем!

Но вот они вернулись. Кошмарные создания ночи, обрекающие своих жертв на мучительную смерть. Говорили, что именно они распространяют чуму.

И за это Лиска ненавидела мар больше всего!

Радим, которому стукнуло уже четырнадцать весен, тогда сказал: «Мы будем готовы».

И Лиска ему верила. Пока он не принес на очередную прогулку лук. И не сказал, что будет учить ее из него стрелять!

– Я же девочка! – воскликнула она.

– И что? – невозмутимо ответил Старый Лис. – Если мары придут, тебе это пригодится.

– Ерунда, – насупилась Лиска. – Что делать марам в Тихой Пади?

– Они же людей едят, – зловеще сказал он. – И оставляют… трупы…

– В Тихой Пади не оставят! – воскликнула Лиска. А потом поняла, что сказала. – То есть…

– И чумой заражают, – добавил Лис.

И у Лиски уже не было выбора. Лук Радим исправно носил с собой – свой, большой, взрослый – все-таки охотой промышлял. Но раз в три-четыре дня он приходил к избе Душицы с меленьким. Легким, сделанным специально для нее, девчонки.

Лиска была уверена, что у нее ничего не получится. Все-таки лук… но, к удивлению ее и Радима, попадать в цель она научилась быстро. И лета не прошло, как она смогла поразить яблоко, брошенное Лисом прямо в полете!

Тогда-то лучший друг впервые и назвал ее ведьмой. В шутку, конечно, но Лиска обиделась. Долго дулась, дня три!

А потом он снова и снова заставлял ее стрелять. Постепенно приводя ее к мысли, что стрелять можно не только в деревья. Потомственный охотник, он умудрялся содержать свою полоумную бабушку, продавая трофеи. Даже в самом начале, когда ей было мало лет, Лиска не уставала восхищаться им.

Мальчишкой, который нашел в ней родственную душу.

А потом прошел год. Прошел еще один.

И ей исполнилось одиннадцать. И в день ее рождения она узнала, почему ей нельзя заходить в Тихую Падь…

Душица выглядела виноватой. Как будто это она все устроила! Но нет, к одиннадцати годам Лиска уже знала, почему ее тетушку называют ведьмой. Потому что так оно и было. Вещунья, она видела будущее. Разное будущее. Она говорила, что у каждого из людей есть выбор, как именно им жить.

Так и Лиске тоже предстояло сделать выбор.

Но она твердо решила, что никогда-никогда не допустит, чтобы этот выбор перед нею встал. Теперь-то она знает. Все знает!

На улице стояла прекрасная погода: лето в тот год было на редкость погожим даже ближе к концу. Травка все еще была зеленой, и пусть ночью уже было прохладно, заморозки еще не ударили.

Вручив внучатой племяннице подарок: атласную ленту ярко-зеленого цвета, как глаза Радима, Душица принялась хлопотать по хозяйству, а Лиска вышла на крыльцо. Ей надо было подумать.

Но подумать ей не дали. Не успела она закрыть за собой дверь, как ей под нос сунули букетик поздних цветов.

– С днем рождения! – возвестил Радим. – Ты чего такая кислая, мелочь?

Лиска вымученно улыбнулась.

– Никакая я не мелочь! Мне сегодня одиннадцать! – сделав вид, что обиделась, ответила она.

Радим фыркнул.

– Что-то я не заметил изменений с нашей последней встречи! Ты веник этот пахучий брать будешь? Или я его выкину?

– Я тебе выкину! – возмутилась Лиска и забрала букет себе. Поздние цветы пахли горечью, но ей нравилось.

– Давай, одевайся потеплее, отпрашивайся у тетки, и пойдем.

– Куда? – спросила Лиска. Солнечный Радим прогнал ее тревоги прочь, и даже страшное знание как будто куда-то спряталось. В душу хлынуло тепло.

– На Безымянку. Погодка, что надо!

– Возле воды уже холодно, – возразила Лиска.

– А мы костер разведем… только давай быстрей!

Душица отпустила ее без разговоров. Лиска в который раз удивилась, как тепло все-таки тетушка относится к Радиму.