Приключения архивариуса - Анна Дашевская Страница 6

Кухня была просторной, очень чистой и практически пустой. Ну, то есть, конечно, висели кастрюли и сковороды, когда-то сверкавшие медными донышками, на полках шкафов теснились стопки тарелок и прочего фаянса, но всем этим явно не пользовались давно.

Пьер подошёл к плите и стал чиркать огнивом, стараясь поджечь конфорку. Я открыл было рот, чтобы спросить, почему бы не воспользоваться магической зажигалкой, уж такая-то ерунда есть в любом доме. Получив свирепый взгляд от госпожи Редфилд, рот я захлопнул, отобрал у старика чайник и спросил:

– Воды где взять?

– Колодец во дворе, господин…

– Дюпон. Моя фамилия – Дюпон. Давайте, наберу.

И под зловещее шипение «Пособие, значит…» отправился к колодцу.

Там я какое-то время провозился – дубовая крышка была тяжеленной, как старик её открывал каждый день? Так что, вернувшись с полным чайником, попал в середину разговора.

Стараясь не мешать, прошёл к плите, небольшой искрой активировал нагревательный элемент и отметил, что тот своё время уже отслужил. Каменная плитка нагревалась еле-еле, даже в центре не становясь красной. Я всё-таки поставил на неё чайник и оглянулся на госпожу коммандера.

Она сидела на скамье и внимательно слушала старого слугу.

– Здесь, в Жибо, я почти шестьдесят лет прослужил. До этого при господине графе дед мой камердинером был, потом отец, ну, а когда я из армии вернулся, вроде как и нечего больше искать было. А теперь вот что ж… отдаст его величество замок и земли кому-нибудь, там свои слуги будут. Ну, ничего, к сестре перееду. Или вот в Анже, говорят, открыли дом для таких как я, старых развалин, может, и поживу ещё сколько-то.

– Я думаю, Пьер, это мы решим, для того и приехали, – мягко сказала госпожа Редфилд. – Скажите, а граф был хорошим хозяином?

– Для меня?

– И для вас, и для поместья. Сами ж знаете, иной раз человек хороший, а управлять делами не умеет, вот всё и сыплется.

Пьер задумался.

Я воспользовался паузой и тихонько спросил у своего временного начальства:

– В самом деле траву заваривать? Или как?

– Лучше, конечно, или как! – фыркнула она. – Вы думаете, Дюпон, я таскаю с собой банку с чаем?

– Полагаю, госпожа коммандер, что это вполне возможно, – я склонил голову со всей возможной почтительностью.

– Дерзите, молодой человек! – углы её губ дрогнули в улыбке.

Зрелище пользования магическим пространственным карманом меня словно завораживает. Каждый раз, когда вижу, как рука мага исчезает в некоей невидимой складке пространства, а потом возвращается с тем или иным предметом, я замираю, словно змея перед дудочкой факира.

У меня был один знакомый маг, снимал квартиру по соседству у нас в Нейи, вот тогда я и увидел это впервые. Сейчас, глядя на госпожу Редфилд, я понял, что Бертран – так звали того парня – магом был слабеньким. И не карман у него имелся, а так, кармашек, на пару конфет. И всё равно это было потрясающе!

Пока я предавался воспоминаниям и пялился на действия госпожи коммандера, она сунула мне в руки жестянку бирюзового цвета и мотнула головой в сторону закипающего чайника.

Тем временем Пьер отмер, тряхнул головой и сказал:

– Хороший он был хозяин. Меня не обижал, да и с арендаторами по справедливости поступал. Только в последние лет десять стареть стал, потому нанял помощника.

– Помощника? – переспросила госпожа Редфилд. – А где же он?

– Помер, – равнодушно ответил старик. – Почти год назад, в ноябре. И вот странность… – тут он неожиданно оживился. – Ведь помер-то господин Дюлорье точь в точь как хозяин! И выглядел так же, будто в один день на сто лет состарился и усох весь.

Госпожа коммандер повела бровью в мою сторону, и я вытащил из кармана блокнот, в котором и пометил: выяснить обстоятельства и причину смерти управляющего Дюлорье.

И, кстати, почему нас уверяли, что в последние годы жизни граф жил совершенно один, только со слугой?

Засвистел и стал плеваться чайник. Я заварил чай и зашарил по шкафам в поисках чашек. Моя начальница тем временем расспрашивала Пьера о привычках графа, о его образе жизни, режиме дня, знакомствах, друзьях, врагах, финансах… Наконец разговор дошёл до того, что интересовало меня более всего: до библиотеки.

Быстренько сполоснув кипятком кружки из грубоватой керамики, я разлил чай и поставил его перед собеседниками. Кряхтя, старик поднялся и принёс блюдце с несколькими кусочками коричневатого сахара, потом полез куда-то в глубину буфета и вытащил такое же керамическое блюдо, прикрытое льняной салфеткой.

– Ну вот, – удовлетворённо произнёс он, ставя всё это на стол. – Уж не обессудьте, кухарь из меня так себе, но пирог свежий, вчера пёк.