Студент(ка) в Академии льда - Линда Осборн Страница 6

Главная проблема девушки, которая не хочет, чтобы все узнали, что она девушка — это спрятать главные улики. Те самые улики, которые тщательнейшим образом собирались на распродажах, за которыми приходилось охотиться по всему Нью-Йорку, а за одну улику так вообще пришлось получить по лицу от другой девчонки — потому что оставался последний размер, и никому из нас не хотелось уступать свое.

И этих улик у меня было слишком много. Да здесь, наверное, была чертова тысяча пар туфель, ботильонов, сапожек всех форм и цветов, на каблуке, без каблука, и причем почти все — из последних коллекций модных домов. А как иначе?

Честно признаюсь, что во время пожара спасала не свои учебники, о нет. Я выкидывала из окна свои туфельки и ботиночки, и сейчас смотрела на их количество с ужасом. Ведь мне придется как-то прятать в квартире парней эти уличающие в моей женственности вещи! Вряд ли они поверят, что я — австрийский поп-певец и дрэг-квин, победитель Евровидения Кончита Вурст!

— Ты можешь оставить их у меня, — скопировав мою позу- руки на груди, произнесла скорбным тоном Ритика, глядя на пол, где в живописном беспорядке валялись мои сокровища. — Я буду присматривать за ними.

— О нет, знаю, как тебе будет тяжело это делать, — шмыгнула носом я.

Ритика потрепала меня по плечу.

— На что не пойдешь ради подруги! — проникновенным шепотом патетично произнесла она.

— Не могу взвалить на тебя это бремя, — ответила я, прикладывая платочек к носу. Расставаться с этими сокровищами было подобно смерти. Ведь мы с ними столько перенесли! Долгие разговоры с родителями о том, что я могу учиться в академии из Лиги Хмеля, месяцы подготовки к экзаменам, переезд в Остин, неудавшееся помазание в сестринство, которое отчего-то завершилось пожаром…

— О боже, вы все еще копаетесь! — в дверном проеме возник растрепанный Майк. Увидев, что мы все также стоим и смотрим на мои туфли, он демонстративно закатил глаза. — Все никак не можешь расстаться со своей прелестью?

— Фу, Бульбазавр! Нельзя быть таким черствым! — махнула в его сторону Ритика.

— Вообще-то, мое время не резиновое. И свои коробки будете перевозить сами! — состроил недовольную гримасу он.

Услышав этот простой призыв, Ритика округлила глаза и хлопнула в ладоши.

— Ну что, подруга, значит, твои туфли остаются у меня? — она посмотрела на пол, влюбленно глядя на Джимми Чу, Фабиани, Диор, Габбана, и потерла руки друг о друга, как муха, почуявшая сладкое. — Я позабочусь о вас, мои крошечки!

Я приложила пальцы к губам и послала им воздушный поцелуй.

— Прощайте, мои милые! Я буду по вам очень и очень скучать!

Ритика приобняла меня, прижавшись бедром, и погладила по руке, успокаивая.

— О бо-о-о-же, — простонал Майк. — Вы сумасшедшие!

— Мааайк! Бульбазавр! — на одной ноте провыли мы одновременно.

— Нет и нет, вы точно сумасшедшие! Ну кто будет общаться с туфлями?!

Вещей у меня оказалось не очень много. При переезде в Остин из дома их было раза в четыре больше! Большинство туфель и сапожек действительно пришлось оставить у Ритики, но кое-что пришлось забрать. Все свои платья и костюмы я упаковала в непрозрачные кофры. Все эти вещи должны будут использоваться постоянно, все же в лекции в академии должна посещать Кэндис, а не Кэн!

Через интернет мне удалось заказать несколько мешковатых брюк, кед, худи, чтобы и Кэн, проживающий в мужском коттедже, не казался неряхой. Потом я захватила по пути посылку из одного магазина, в котором находились некоторые мелочи для обустройства быта, косметичка, большой цветок в вазоне…

В общем, помощь Майка на огроооомном «хаммере» при переезде оказалась очень и очень кстати. На своей розовой улиточке я бы все это точно никогда не увезла, даже если бы сделала сорок марш-бросков!

— Как доедешь до дома с красной крышей, остановись, — командовала я из своей малолитражки Майком, который давно уже умчал вперед с моими вещами. Конечно, ведь в его большегрузе лошадиных сил было намного больше, чем в моей мофной машинке. В ней были явно не лошадиные силы, а сила пони. Причем, возможно, одного- единственного. — Выгрузи вещи на крыльцо и сразу уезжай.

— Дааа? Ты уверенна? — даже по громкой связи в машине, немного глохнущей, немного квакающей, было слышно, что парень удивлен до глубины души.

— Конечно! — бодро ответила я, натягивая в это время на свои длинные волосы, стянутые в гульку на макушке, мужской парик. Искусственные пряди все норовили съехать на бок, совершенно не желали ложиться ровно и в зеркале заднего вида отражался совсем не тот приятный Кэн, который прошел вчерашнее собеседование, а какой-то полу-Кэн, полу-Кэндис, и это мне совершенно не нравилось. — Зачем тебе все эти страдания? Там коробки с вещами нужно будет нести на второй этаж, вообще-то.

— Понял, принял, — откликнулся Майк.

Думаю, он все сделает так, как я и сказала, Бульбазавр не производит впечатление парня, которому хочется возиться с чужими проблемами. Я уныло вздохнула. К сожалению, и кое-кто еще, похитивший мое сердечко, тоже не производит такого впечатления…

Я мечтательно посмотрела вперед, представляя, что рядом со мной, на пассажирском сиденье моего маленького жучка, сидит Брэндон. Он, конечно же, будет без футболки, и по его обнаженному торсу будут прыгать солнечные зайчики мягких сентябрьских лучей.