Орден Лино. Эра исполнения желаний - Марина Суржевская Страница 6

«Исполнение заветного желания не должно вредить другому человеку или миру. Исполнение не должно затрагивать интересы другого человека. Желание не должно существенно влиять на мировой или природный порядок.

Второй Закон Лино. Закон гуманизма и экологичности»

***

Сколько прошло времени, я не знала. Мне показалось – невыносимо много. Хотя скорее всего не более получаса, золотое сияние лишь раз осветило небосклон. Я как могла куталась в свою куртку и жалела о варежках, оставшихся в «Кабаньей голове». Я так торопилась оттуда сбежать, что не зашла за ними в подсобку. Начиная замерзать, я принялась подпрыгивать и отжиматься, чтобы согреться.

И тут лязгнула дверь.

– Эл Рид, на выход!

«Ну все, в карцер поведут…» – мелькнула трусливая мысль. На негнущихся ногах я вышла в коридор и остановилась, не поднимая глаз.

– Эй, ты там что, ревешь? – произнес странно знакомый голос.

Передо мной стоял сероглазый Фрейм. С момента нашей встречи он ничуть не изменился – все то же жуткое и огромное пальто с поднятым воротником, серо-голубой шарф крупной вязки, темные волосы и слегка рассеянный взгляд.

Но он пришел! Пришел! И кажется, никому в жизни я так не радовалась!

– Ты все-таки услышал мое послание! – Я едва сдержалась, чтобы не завопить.

– Это было не так-то просто, – криво улыбнулся парень. – И еще понадобилось время, чтобы сообразить, кто такая эта Эл. Скажи спасибо, что у меня хорошая память, а толстяк Марфис проорал напоследок твое имя. Решил освободить хотя бы затем, чтобы узнать, почему тебя так странно зовут.

– После Забвения мне показалась родной лишь одна буква, – несколько смущенно буркнула я. – И это была Л. Я решила так и назваться.

Фрейм не стал говорить, что это странно. И за это я тоже была ему благодарна. Парень лишь сильнее уткнулся носом в свой шарф и развернулся к выходу.

– Идем, я внес за тебя залог.

–Спасибо, – прошептала я, растрогавшись. Слезы, которые я никогда не могла из себя выдавить, вдруг предательски защипали глаза. Просто это было так странно. Крошечная, почти безнадежная ниточка, за которую я уцепилась, совершенно непонятным образом превратилась в надежный канат и вытащила меня со дна пропасти.

– Много заплатил?

Парень кинул быстрый взгляд на хмурого силовика.

– Давай выйдем отсюда. Место не располагает к беседе, знаешь ли.

Да с радостью!

За Фреймом я неслась почти бегом, потому что шагал он быстро, уткнув нос в шарф и не оглядываясь на меня. До самых ворот тюрьмы он больше не произнес ни слова, а я скакала рядом, пытаясь поспеть за стремительной походкой парня. Ну и заодно согреваясь. Так что, конечно, я не возражала, потому что и сама хотела как можно скорее очутиться подальше от ужасных каменных стен. Все чудилось, что дорогу преградит рыжий верзила или носатый с его вжикающим карандашом. Рассмеются, и окажется, что спасение – лишь созданная ими иллюзия, еще один способ поиздеваться над преступницей.

Но хвала всем богам, железная дверь городской тюрьмы с угрожающим лязганьем захлопнулась позади нас.

И открылась улица – обычная, со спешащими по своим делам людьми и проплывающими мимо повозками, экипажами и автомобилями. После Хаоса в любом Королевстве можно встретить самый разнообразный транспорт – от ездовых ишаков до живых автомобилей, хотя Орден Лино и пытается хоть как-то упорядочить дорожный вопрос, но пока безрезультатно.

Фрейм стоял безучастно, рассматривая улицу, и я внезапно ощутила неловкость.

– Можем пойти ко мне, – осторожно предложила я. – Я живу недалеко, снимаю комнату. Если не добрались мыши, то напою тебя чаем с печеньем. Заодно и поговорим.

Парень повернул ко мне голову, и в светлых глазах на миг блеснуло удивление. Словно он вообще забыл обо мне и сейчас пытался вспомнить, кто я такая и почему с ним разговариваю. Но потом молча кивнул.

До нужного переулка я поймала сани, запряженные ледяным медведем. В Арвиндале они – самая доступная и дешевая тягловая сила. Льда здесь хоть завались, умельцев, способных выточить из глыбы грубое подобие животного – тоже. Ну а заветное желание делает все остальное. Поначалу, говорят, изо льда ваяли коней, но благородные скакуны оказались непрактичны, их тонкие ноги слишком быстро ломались. Да и тяжелы в исполнении. Куда проще изготовить квадратную глыбу, отдаленно похожую на белого медведя. Правда, льдянки недолговечны – даже толстые конечности стачиваются довольно быстро. Но их тут же меняют на новых, а отслуживших просто разбивают на части или сбрасывают в море.

Элита Арвиндаля, конечно, предпочитает разъезжать в санях с настоящими, живыми медведями, ну а остальным приходится довольствоваться ледяными.

Мы с Фреймом влезли в сани на длинных полозьях. Погонщик махнул кнутом, на конце которого светился желтый огонек. На него льдянка и ползла. Двигался такой экипаж ненамного быстрее пешего шага, но скамейки саней устилали ватные одеяла и шкуры, а на полу стоял горячий ящик с углем, на который можно было поставить окоченевшие ноги. Так что я с наслаждением уселась и протянула ладони к пыхтящей и плюющейся черным дымом печке. Какое же счастье – наконец согреться! Да за такое не жалко отдать несколько монет! Конечно, для большего удовольствия не мешало бы и поесть, но даже просто дышать теплым воздухом – уже радость!

Ехали мы недолго. Расплатившись, я двинулась к железной лестнице снаружи дома, она как раз вела на мой чердак.

Фрейм молча поднялся вслед за мной, вошел. Осмотрелся. Хотя смотреть было особо не на что, обычная комната – кресло да кушетка. Зато теплая и сухая.

– А где же единорог? – осмотрелся парень. – Разве он не должен присутствовать в каждом доме?

– Крыша протекла, и изображение стерлось, – буркнула я, не став уточнять, что та протечка образовалась совсем не случайно. – А обновлять изображение рогатого – обязанность хозяина дома. Но он греет кости в Соларит-Вулсе, так что пока – никаких единорогов. Прости, у меня здесь не слишком уютно, – извинилась я. – Съемное жилье, знаешь ли… Садись туда, я согрею воду.

Парень устроился на единственном потертом кресле, я же метнулась к прибитой к стене доске, которая служила мне столом. Включила чайник, порадовавшись, что сегодня есть электричество, достала припрятанное овсяное печенье и сахарную карамель. Все это добро высыпала на тарелку, кинула в щербатую чашку несколько чаинок. Подумала и добавила еще щепотку – последнюю, решив, что гость не оценит бледный до прозрачности напиток.

Когда чайник запыхтел, разлила воду по чашкам и вернулась к креслу. Постояла, раздумывая – стола-то больше не было. И разместила угощение на полу.