Зеркала судьбы. Изгнанники - Максим Удовиченко Страница 6

Быстро собрав вещи, я отправился в путь. Дорога, по которой мы с Ричардом двигались, некоторое время шла параллельно основной, но потом соединялась с ней. Через несколько часов лес по правую руку от меня начал редеть, и я выехал на широкий тракт. До города оставалось рукой подать. Здесь было шумно: в разные стороны двигались нагруженные телеги, иногда проносились группы всадников, имелись и путешественники-одиночки, такие, как я, но основной массой все-таки были крестьяне, которые везли свои товары в город на продажу. Люсию я так и не встретил.

Примерно через час я уже подъезжал к центральным воротам Релота. Ничего особо красивого не увидел – ворота как ворота, крепостная стена не большая и не маленькая. В общем, обычный арвалийский город, ничего нового и удивительного. Сколько их уже было на моем пути! Толпа неспешно текла внутрь, платы за вход здесь не взимали, и стражники смотрели на народ вполглаза. Спустя пять минут я был уже за крепостными стенами. Площадь перед центральными воротами встретила меня шумом: кричал народ, скрипели телеги, отовсюду слышалась ругань, иногда даже вспыхивали драки, но, как только стража проталкивалась в людскую гущу, все сразу успокаивались. Некоторые особо умные и прыткие мелкие торговцы расставили здесь свои лотки, хотя базарная площадь должна была находиться ближе к центру города. Немного привыкнув к гулу, я двинулся через толпу. Предстояло решить много дел, и я от души надеялся, что мне это удастся.

Мара

Новый день, как это частенько случалось в последнее время, начался с драки. Стоило мне выйти из шатра, как кто-то сбил меня с ног. Сгруппировавшись, я перекатилась в сторону от нападавшего и быстро вскочила. Кто тут у нас? На этот раз Ранвальд. Да, это уже серьезно! Лучший воин племени, самый сильный во всем Т’харе. С ним просто так не справишься. Слава Тиру, в подвижности Ранвальд все же мне уступал. Растопырив могучие ручищи и расплывшись в самодовольной ухмылке, он двинулся ко мне, ничуть не сомневаясь в результате схватки. Паршиво. А самое паршивое, что бежать было некуда. Сзади шатер, справа и слева стояли, похохатывая, дружки Ранвальда, а впереди, само собой, он сам во всей красе. Приятели его, конечно, в драку бы не вступили – не по правилам это. Но и убраться отсюда мне бы не позволили. У каждого на меня зуб имелся. Остался небольшой пятачок, на котором мы с Ранвальдом и топтались, ловя взглядами каждое движение друг друга.

– Ух! – крикнул этот придурок, делая резкое обманное движение в мою сторону.

Не на такую напал. Я продолжила свои пляски, внимательно следя за противником и прикидывая, как бы мне от него отделаться. Конечно, я девица не слабая, и врукопашную могу, и с мечом, и ножи кидаю. Но тут слишком большая разница в весе. А меч остался в шатре. Да это и неважно, потому что применять его в любом случае нельзя – не убивать же парня за благие намерения! Меня же потом к коням привяжут и пустят их по степи в разные стороны. Раззадорившись от подначек товарищей, Ранвальд попер вперед. Делать нечего, пришлось вынимать из-за пояса кнут. Он всегда со мной – любимое оружие, верный друг. Им и убить можно, если в висок. Наконечник-то на хвосте свинцовый. Но сегодня у меня были другие планы. Свистнул гибкий, сплетенный из трех сыромятных ремешков хлыст, стегнул раздухарившегося парня по ногам, захлестнув хитрой петлей. Я резко дернула кнутовище вниз и назад – Ранвальд всей тяжестью здоровенной туши грянулся оземь, оглашая матушку-степь отборными ругательствами. Его дружки злорадно усмехались. С одной стороны, моего поражения они не дождались, с другой – приятно было, что и лучшему воину ничего не обломилось. Значит, не они одни такие лопухи. Тем временем к ним присоединились новые зеваки – соседские хозяйки, осуждающе покачивающие головами, молодые девицы, глядящие на меня со священным восторгом, старейшины… Всем интересно было, чем закончится очередная попытка обуздания непокорной Мары.

Круговым движением руки я высвободила ноги Ранвальда из захлеста и потянула кнутовище на себя. Схватка закончилась, противник на земле, все по-честному. Зрители недовольно загудели и начали было расходиться. А Ранвальд все не вставал. Вот морт! Неужели я его… того? Неловко упал? Но он ведь не старик и не беременная женщина! Лучший воин племени! Куда мне до него? Да и ведь я только подсечку кнутом сделала, не в висок же била. Может быть, угодил затылком на камень? В душе поселилась тревога. Совершать убийство в мирное время было чревато… Подойдя к Ранвальду, я с облегчением выдохнула: он был вполне живой, лежал себе и таращился в небо. Отдохнуть решил, что ли? Пожав плечами, протянула руку в знак того, что вражды не питаю. Тоже традиция. Она-то меня и подвела. Мертвой хваткой удерживая мою кисть одной рукой, Ранвальд прыжком вскочил на ноги, а вторую лапищу протянул к волосам. Такой бессовестный прием меня возмутил. Это не по-воински. Зрители радостно загалдели, противник мой оскалился, преждевременно празднуя победу, а мне в голову ударило тупое бешенство. Ах так? Получи, сам напросился! В следующую секунду с утробным воем, забыв о моих волосах, Ранвальд согнулся, придерживая ладонями ушибленное место. Его физиономия приобрела цвет шкуры молодого лягушонка. Коленом в пах – тоже не очень-то честно, но он первый начал. Толпа, собравшаяся поглазеть на торжественное водворение Бешеной Мары туда, где ей следовало находиться, разочарованно вздохнула. Ранвальд, поддерживаемый с двух сторон друзьями, заковылял прочь. А ведь он такого позора не простит. И правильно сделает, между прочим. Я, как всегда, нарушила все правила и законы племени, за что должна поплатиться. Строго говоря, мне просто повезло, что воин был излишне самонадеян. Явись он с тем же кнутом или арканом, исход был бы другим. Теперь же придется быть начеку, с Ранвальда станется ворваться в шатер ночью и дать мне по голове, так, слегка, чтобы не трепыхалась. А, ладно! Там видно будет.

Я вернулась в шатер, подхватила лук, колчан со стрелами, седло и сбрую. Вскоре уже шагала по тропинке к Конскому лугу. Стреноженный Зверь встретил меня тихим ржанием. Я ласково погладила крутую шею. Красавец! Мощный, высокий в холке, с широкой грудью и плотным, мускулистым телом, гнедой жеребец был удивительно быстр и вынослив. Много веков орки шли к созданию такого совершенства, и теперь кони Холодных степей по праву считаются лучшими во всем Вирле. Зверь нетерпеливо ударил копытом и встряхнул черной гривой.

– Сейчас, дружок, – бормотала я, оседлывая коня, – сейчас, поохотимся.

Ничто не сравнится с охотничьим азартом, охватывающим все существо, заставляющим сердце биться быстрее! Лететь по степи на стремительном коне, приминая ковыль и ощущая прикосновение ветра. Гнать добычу в бешеной скачке. А потом, когда приходит время выстрела – единственного, всегда предельно точного, – чувствовать, как нетерпеливый преследователь, разгоряченный скоростью, уступает место холодному бесстрастному стрелку. Орки живут охотой. Это у нас в крови. Облава и гон – исконно орочьи занятия. На крупного хищного зверя идет облавой все племя. Зверей обкладывают широким кругом, постепенно сужая его, и тогда уже пускают в ход стрелы. Для гона нужно меньше охотников, они рыщут по степи в поисках стада дзеренов и, когда находят, несутся наперерез. Звери спасаются бегством, но орочьи кони не уступают им в быстроте. И вся охота проходит в безумной скачке. Но я часто охочусь в одиночку. Это интереснее всего. Остаешься один на один с добычей, со всей степью – огромной, бесконечной, суровой. И только от тебя зависит жизнь и смерть. Подчас не только звериная, но и твоя. Нет ничего лучше охотничьего азарта! Разве что упоение настоящим боем, которое мне уже не раз довелось испытать. Я говорю именно о бое, а не о нелепых драках с наглецами вроде Ранвальда.