Файролл. Край холодных ветров - Андрей Васильев Страница 59

У Ингвара есть все, о чем он мог мечтать. Положение, дружба кенига, доступ к деньгам, неограниченная власть. Ему нет смысла предавать правителя. На место его он метить не может в любом случае, просто по сословным и боевым качествам. Он не монархического рода, и армия его не поддержит, ведь советник не славен своими победами на полях сражений. А войска на Севере решают все. Тут даже женитьба на Ульфриде не поможет.

И Фомору он продаться не мог. Однозначно не мог. Хотя… Даже если предположить, что Фомор пообещал ему место кенига… Так не мог он ему его пообещать, нет резона. На такое место или самостоятельно садятся, или своего человека сажают – это и Фомору, и Ингвару понятно. А место любого из риксов Ингвару на фиг не нужно. И купить Фомор его не мог – у парня доступ в сокровищницу и сбор налогов в руках. О чем тут говорить…

Вот и выходит, что логики нет. А вот улики, свидетельствующие против Ингвара, – есть. И, кстати, непонятно, почему ведьмины твари слушали советника? Или они заодно и действуют вместе?

А с форумов информации – ноль. Оказывается, Элина была права, раньше этот квест был проще, Ульфриду прятали в пещере, похищение делалось с целью выкупа, и квест проходился игроком с нормальным уровнем в одиночку и без особых сложностей. Сейчас квест изменили, на информацию о его прохождении наложили табу, с серьезными санкциями за нарушение. Вплоть до удаления аккаунта. Про квест же Гунтера от ордена Плачущей Богини было написано, что он есть. И все. То ли не проходил никто, то ли еще что…

– О чем задумался? – ко мне подошел Зимин, утеплившийся курткой – начинало вечереть, на землю легли мягкие осенние сумерки, на небо высыпали первые звезды.

– Да так… О противоречиях в игре, – ответил ему я.

– Батюшки! Это о каких же?

– Да вот, пытаюсь понять, какой смысл одному НПС предавать другого?

– Это ты о ком конкретно? – наморщил лоб Зимин.

– Да об Ингваре, советнике кенига, – пояснил я.

– Да-да, там квест, он такой квест. – Зимин изобразил рукой некую фигуру.

– Такой, такой… – грустно пробубнил я. – Не люблю, когда чего-то не понимаю. Что дело рук Ингвара – уверен. Но вот мотив? Его же нет.

– О чем судачите? – подошел как всегда веселый Валяев и плюхнулся в кресло рядом.

– Киф пытается понять мотивацию Ингвара, – тонко улыбнулся Зимин.

– А, помню. Ну удачи тебе. – Валяев состроил мне рожицу. – Там мотивация-а-а…

– Чего, издеваетесь? – Я и впрямь был готов обидеться.

– Да ни в коем случае, – потрепал меня по плечу Зимин. – Давай так. Подсказать мы не можем, но вот дать о-о-очень далекий намек, я так думаю, вправе. Вот мой – все проще, чем кажется.

Офигеть, как помог! Прямо глаза мне открыл.

– А я скажу так: чувак, ты в мире меча и магии! – показал мне язык Валяев.

Еще один отличный намек! А то я не знал!

– Все, – развел руками Зимин. – Чем могли – помогли.

– И на том спасибо, – вздохнул я. – Дочурку кенига освобожу, может, еще чего разузнаю. Завтра такая, чувствую, мясорубка будет.

– Да, с морскими королями – это ты изящно решил. Там, в принципе, еще один вариант решения был, попроще, но ты более зрелищную форму выбрал, – отметил Валяев.

Интересно, это какой я вариант проглядел?

– Ладно, чего мы как канадские лесорубы: в лесу – о бабах, с бабами – о лесе, – гикнул Валяев, куда-то метнулся и через миг снова был перед нами с графинчиком виски, тарелочкой с лимоном и тремя лафитничками.

– Знаю, что сей напиток из такой тары не пьют, и закуска не по этикету, но чай не баре, и так употребим, – балагурил он, разливая янтарную влагу.

– Киф, за тебя. – Зимин отсалютовал мне рюмкой.

– Добро пожаловать в семью. – Валяев сделал то же.

– Почту за большую честь. – Я встал, и мы с мелодичным звоном сдвинули рюмки.

– А что, Киф, не скучновато в газете-то? – поинтересовался Валяев, зажевывая виски лимончиком. – Поди, тоска смертельная?

– Да нет, – не стал кривить душой я. – Да и когда? Я три дня там, четыре в игре. Не до тоски.

– Согласен, – кивнул Зимин. – А какие планы на потом, на после?

– Не строил еще таких. Если хотите – считайте меня неблагоразумным, – покаянно повесил я голову.

– Да с чего? – пожал плечами Валяев. – Правильно ты все делаешь. Нет, конечно, у любого человека должен быть план. Но план реальный, с четкими сроками. А у тебя все размыто сейчас.

– Но мы к чему, – поднял палец вверх Зимин. – Ты имей в виду, что «Радеон» присматривает за тобой и, если что – не даст пропасть. Ну и вообще защитит. Ты в курсе, Кит, его ж тут недавно поколотили? И ограбили.

– Мм? – удивился Валяев, поедая еще кусочек лимона. – Это кто посмел?

– Да шелупонь какая-то. Хорошо, что я случайно об этом узнал (спасибо красотке, что там вон недавно отплясывала, его заму) и к нему безопасников направил и врача.

– Ты заканчивай, Киф, эту свою партизанщину одиночную, – попенял мне Валяев. – Ты теперь часть целого, и самому уже ничего делать не надо. За тебя все сделают. Ну если, конечно, это не противоречит интересам корпорации.

– Я не настолько идиот, чтобы плевать в руку, которая меня кормит, – ответил я, глядя ему в глаза.

– Грубовато, – заметил Зимин. – Зато предельно ясно, не так ли, Кит?

– И на редкость разумно, – согласился с ним Валяев. – С тобой приятно иметь дело, Киф. Как и сказал Макс, думаю, что у тебя действительно может быть большое будущее в «Радеоне».

– Ки-и-иф! – Викин голос резанул меня по ушам.

– Что такое? – завертел головой Валяев.

Я вскочил и стал оглядываться.

– Вроде из дома кричали? – Зимин недоуменно посмотрел на Валяева.

Тот обвел глазами площадку. Никто, похоже, не придал значения крику.

– А где Филин? – быстро спросил он Зимина.

Ответа я не услышал, поскольку большими прыжками уже мчался к дому. Я понял, кого высматривал на площадке Валяев, – губастого толстяка с липким взглядом.

Что я там говорил про размеры дома? Даже в очень быстром режиме «открыл дверь – закрыл дверь» я потратил минут семь, чтобы найти Вику, причем спугнув при этом какую-то уединившуюся парочку.

На третьем этаже я увидел картину, достойную греческих античных ваз: на диванчике пожилой полуголый фавн с отвисшим брюхом, зажимая одной рукой рот отчаянно извивавшейся юной пастушке, другой пытался расстегнуть ей джинсы. Фавном было существо, судя по всему, носящее фамилию Филин, а вот пастушкой – моя Вика. Попутно товарищ приговаривал:

– Ну что ты дергаешься? Тебе ж одна радость – и удовольствие получишь, и благодетеля в корпорации. Я и денежек тебе дам, и с рекомендацией помогу.