Седьмое правило академии Левендалль - Ульяна Гринь Страница 59

— И-и-и?

— Занят он. Вместе с коллегами-некромантами разбирает завалы, которые ты наделала на главной площади Эммертауна, дорогая сестричка!

И Вальтер снова фыркнул, на этот раз от смеха.

— Представляешь — по заклинанию косточки одного и того же человека сползаются вместе и формируют скелет, а потом по вызову приходит дух и рапортует: как его звали, возраст, род занятий и дата смерти!

Я представила умертвие дамы в шляпке и дырявом бальном платье и поежилась. А Даниель должен всех собрать и разложить по могилам. Нелегко быть некромантом, бедный мой.

— Ну, а теперь ты расскажи, как тут живешь?

Пожав плечами, я взяла Вальтера под руку и ответила:

— Хорошо живу. Мы с матушкой нашли общий язык, общаемся, хотя мне все еще немного неловко так ее называть. Отец начал учить меня основам неотложного знахарства. Профессоры посещают меня порталом и дают задания на несколько дней. В общем, рутинная жизнь.

Мы шли к дому, и брат кивал в такт моим словам. Потом тихо заметил:

— Но это не то, к чему ты стремишься.

— Нет, это то… Я не жалуюсь. Просто голоса в голове не дают мне покоя. И я все время думаю: если Источник Эммертауна сотворил такие ужасы в столице, другие тоже могут! Кто успокоит их? Кто их подчинит?

— Адри, ты не всемогуща, окстись!

— Я знаю… Я помню, как отец отпаивал меня зельями в первые три дня. Но теперь я знаю, как подчинять Источники! А больше некому. Понимаешь, Вальтер? Некому.

— Я понимаю. Но считаю, что сначала тебе надо учиться. Погеройствовать еще успеешь!

— Не вижу в этом никакого геройства, — пробурчала я обиженно.

На веранде уже накрыли обед, и даже отец подошел из лаборатории. Горничная суетилась, носила с кухни блюда, а Вальтер оглядел стол с таким выражением, будто не ел неделю:

— Спаситель, как я голоден!

И потянулся к куску хлеба, но матушка строго окрикнула:

— Вальтер Стриц! Умойся и переоденься вначале!

— Слушаюсь, мадам! — насмешливо бросил братец и, все же ухватив кусочек, быстро скрылся в доме.

— Вот хулиган, — пробормотала матушка. — Адри, садись, девочка моя, вот сюда, рядом с отцом.

Я села, с наслаждением вдыхая запах молочного супа с тремя крупами. Почти такой же готовили в монастыре на праздники. Наверняка матушка научила кухарку этому рецепту, чтобы иногда чувствовать себя, как в детстве. Вот и я почувствовала.

Расстелила салфетку на коленях. Аккуратно отломила хлеб. Подождала, пока горничная нальет супу в тарелку. Но попробовать не успела.

В сердце разлилось счастливое солнышко. Такое бывало только когда я находилась рядом с Даниелем. Но он в Эммертауне, он работает с костями. И тут же дворовый слуга — бежит, шаркая сапогами, запыхался, кричит:

— Господин, госпожа, там порталом прибыли!

— Кто прибыл? — строго спросил профессор Стриц, опустив ложку.

— Так этот. господин какой-то! Из столицы!

— Представился ли сей господин, скажи?

— Ага! А как же! Господин Вельмонти! Ой нет. Вельпонти! Во! Нет. как-то.

— Велконти, — улыбнулась я.

— Точно, ваша милость, — дворовый отвесил мне поклон. — Точно так, как вы сказали: Вельконти!

— Тайная Полиция?! — нахмурившись, отец бросил взгляд сначала на жену, потом на меня. Я покачала головой:

— Это Даниель. Наверное, пришел меня проведать.

— Проси, — распорядился отец и тише добавил: — Как будто Даниель Велконти не служит в Тайной Полиции…

— Можно я его встречу?

— Я сам его встречу, — мрачно ответил появившийся на веранде Вальтер, но отец жестом остановил его и ответил мне:

— Конечно, Адриана, иди.

Спускаясь во двор, услышала краем уха, как он говорит Вальтеру:

— Быть может, у нас будет шанс снова появиться при дворе.

Отец собирается воспользоваться моей дружбой с Даниелем, чтобы заслужить милость императора? Мило. Но он совершенно прав. И мне ничуточки не обидно. Наоборот, даже приятно, что я могу сделать что-то для своей семьи!

Даниель выглядел уставшим, но шагал, как всегда, стремительно и уверенно, придерживая шпагу у бедра, отбивая ритм каблуками ярко начищенных сапог. Форма Тайной Полиции очень шла ему и сидела, как влитая. Серебряный пояс с фигурной пряжкой, ремень через грудь, эполеты с белой бахромой, кепи с орлиной кокардой.

Боже, я никогда не видела Даниеля при таком параде! А выражение лица какое!

Серьезное, собранное, даже торжественное!

Я не рискнула броситься ему на шею, хотя скучала страшно. Только склонила голову, как это часто делала матушка, и улыбнулась:

— Даниель, ты выглядишь, как будто на свадьбу собрался!

— Ты даже не представляешь, насколько близка к истине, — тихо ответил он, подходя. В глазах его зажглись звезды — или мне так показалось, потому что в этот момент я была самой счастливой на всей земле. Взяв меня за руки, он оглядел с головы до ног и удовлетворенно кивнул: — Вижу, что ты отдохнула, милая. Все в порядке?

— Все более чем в порядке.

Мне хотелось прижаться к нему, поймать долгий и нежный поцелуй, но я не посмела. На дорожку отличный обзор с веранды. Теперь у меня есть родители, которые должны блюсти мою честь. Не буду мешать им в этом.

Даниель погладил ладонью мою щеку, улыбнулся. Даже в форме, чопорный и серьезный, это был мой Даниель, мой спаситель, моя опора и поддержка, мой любимый некромант.

Тот самый, который представил меня черепу своего предка и смеялся, когда я отбросила бедренную кость восточного мудреца. Так приятно, что он приехал!

— Детка, мы будем стоять здесь, или ты вспомнишь о приличиях и представишь меня твоим родителям?

Да, это мой наглый, харизматичный и насмешливый Даниель. Развернувшись, я ухватилась за подставленный локоть и язвительно ответила:

— Не думаю, что тебя необходимо представлять Стрицам! Да к тому же в форме лейтенанта Тайной Полиции!

— Я прибыл в частном порядке, Адриана, Тайная Полиция не имеет никакого отношения…

— Надеюсь, ссоры не будет?

— Это не цель моего визита.

— Боже, зачем же ты.

— Адри!

Он остановился, развернул меня лицом к себе и снова сжал ладони в своих:

— Адри, я приехал просить твоей руки.

Я замерла, подумала, что ослышалась. Он — что? Хочет жениться на мне? Лейтенант Тайной Полиции, приближенный к императору, наследник одного из самых богатых и влиятельных древних родов — на незаконной дочери опальных Стрицев?!