Рождённая во тьме - Ксения Изотова Страница 59

«…Вынужден признаться, что всё то, о чём я пишу, основано скорее на домыслах, нежели на неопровержимых истинах. Увы! Разве может смертный человек заглянуть в глубины веков? Есть тайны, которые навеки останутся тайнами, как бы мы ни старались приблизиться к их разгадке. Для любопытных потомков же хочу оставить следующее наставление: если в вас загорится огонь познания, то единственное место, способное поведать вам историю древнего народа во всём его величии — это крошечный островок в Северном океане, вблизи мыса Штормов…»

Без сомнения речь идёт об Элисале. Значит я совершенно точно должна его посетить. Я ненадолго задумалась. С одной стороны, я могу спокойно дождаться лета и нанять лодку у какого-нибудь рискового моряка, чтобы он довёз меня до острова. С другой стороны, я могу прямо сейчас отправиться на мыс Штормов и посмотреть, нельзя ли оттуда добраться на Элисаль, ну или по крайней мере посмотреть на него издали, как говорил мне хранитель в музее. Так ничего и не решив, я захлопнула книгу и покинула библиотеку. Стемнело. Храм-пирамида оказался освещённым тысячью огней. Изнутри доносился нестройный хор голосов, старательно тянущий что-то вроде церковного гимна. Я тихонько скользнула внутрь и замерла в углу.

Внутри пирамиды находилось всего одно помещение поистине исполинских размеров. Верхушка её оказалась срезанной, так что сверху просачивался слабый свет звёзд и падал прямо в центр залы, где стояло небольшое возвышение. Сейчас возвышение было занято троном или роскошным креслом, на котором восседал мужчина в серой рясе, такой же, как и у остальных священников этого нового бога. Вскинув руки, он благостно наблюдал за своей паствой, возносящей хвалу богу. Я внимательно прислушалась. Странно, но в тексте гимна ни разу не прозвучало его имя. Что это за бог, у которого нет имени? Очень странно. После того, как гимн был спет, мужчина встал и произнёс несколько слов, призывая людей разойтись до следующего дня. Почтительно кланяясь, люди начали один за другим выходить из храма. Наконец, помещение опустело и я смогла его осмотреть. Все стены изнутри были покрыты мозаикой, изображающей сцены, поразительные в своей омерзительности. Отовсюду на меня смотрели пытаемые, истязаемые люди… Хотя люди ли? Присмотревшись, я поняла, что все те, кого пытают на этих изображениях, это представители нечеловеческих рас, либо колдуны. Вот огненный шар в руках ведьмы, вот острые уши эльфа, вот массивная челюсть орка. Я вздрогнула. Открытый призыв к уничтожению иных рас? Неужели местные жрецы совсем ничего не боятся?

— Вижу, вас заинтересовала наша мозаика, не так ли? — рядом со мной прозвучал мягкий и вкрадчивый голос. Я обернулась и увидела того самого жреца, который во время службы сидел на троне в центре зала.

— Вы хотите уничтожить всех, кроме людей?

— Нет-нет, что вы! — испуганно воскликнул мужчина. — Уверяю вас, вы не так нас поняли. Всё это лишь аллегория. Иносказание.

— И что вы имеете в виду на самом деле?

— Очищение, разумеется. Лишь человеческая раса изначально чиста. Лишь наша магия, магия священников, благословлена богом. Все остальные должны очистится, и тогда наш бог примет их в свои ласковые объятия. Мы лишь помогаем в этом несчастным созданиям, лишённым его благословения. Клянусь, все они приходят к нам вполне добровольно.

Я недоверчиво вскинула брови. Добровольно? То есть те полуэльфы в храме около столицы служили священникам добровольно? Очень интересные представления у этих жрецов. Было бы неплохо получше осмотреть их храм. В ушах вдруг раздался тихий рокот моря, и откуда-то издалека донёсся едва слышный смех. Ну конечно! У дара сирен много применений. Что-то подсказывало мне, что я знаю ещё далеко не все.

— Покажи мне весь свой храм — прошептала я, глядя прямо в глаза священнику. В моём голосе эхом отдался плеск волн и воздух едва заметно запах солью. Мужчина дёрнулся было, но тут же его лицо стало совершенно пустым, безвольным. Он кивнул и одеревенелым шагом двинулся вперёд. Я улыбнулась. Получилось. Сил, правда, это забрало немало, но зато результат налицо. А со временем и практикой это наверняка будет получаться гораздо легче. Мужчина подошёл к возвышению и потянул за какой-то едва заметный рычаг. Кусок пола вместе с троном отодвинулся в сторону, открывая ведущую вниз винтовую лестницу. Мне показалось, что я услышала чей-то стон.

— Сколько жрецов сейчас в храме, считая тебя? — резко спросила я. Голова жреца безвольно запрокинулась, словно я дала ему пощёчину.

— Трое.

— Они сейчас там?

— Да.

Я нахмурилась. Моих сил на троих жрецов явно не хватит. Но при этом я хотела осмотреть подвал храма. Там явно находится что-то неприятное.

— Отвлеки их. Я хочу, чтобы они ушли оттуда. У тебя есть десять минут.

Жрец покорно спустился вниз. Я нетерпеливо ждала, стуча ногой по каменному полу. Наконец его голова высунулась из дыры и он жестом показал, что можно идти. Я спустилась по лестнице и пошла вслед за свои молчаливым проводником. Мы шли мимо небольших комнатушек — некоторые из них были похоже на жилые помещения, некоторые скорее на рабочие кабинеты. Наконец, впереди забрезжил тусклый свет факелов. Запахло кровью. О нет, пожалуйста, пусть это будет не то, о чём я думаю!

На залитом кровью алтаре лежало чьё-то полурастёрзанное тело. Сейчас было уже невозможно понять, был ли это мужчина или женщина. Кости разодрали плоть и вылезли наружу, образуя нечто вроде ужасного каркаса. На полу виднелись алые лужицы в тех местах, где кровь стекла с алтаря. В углу, у стены, была свалена целая гора трупов. Судя по всему, это были предыдущие жертвы зверства священников. В воздухе пульсировала чуждая мне магия, практически причиняя боль. Я медленно подошла вплотную к несчастной жертве. Она (или он) всё ещё дышала. Моя рука бессильно повисла в воздухе. Дотронуться до этого измученного существа — значит причинить ещё большую боль, если это конечно вообще возможно. Ненависть закипела во мне, выплёскиваясь наружу. Сквозь торчащие рёбра я увидела медленно, неохотно пульсирующее сердце. Один короткий удар кинжала — и всё было кончено. Спасти его я уже не могла, могла лишь освободить от страданий. Глаза жертвы медленно погасли, теряя остатки света. Сзади послышались аплодисменты.

— Хорошо, очень хорошо! Теперь ведьма заменит монстра на алтаре.

Я резко обернулась. Сзади стояли три жреца, включая того, который меня сюда провел. На шее у каждого висел довольно большой железный треугольник на цепочке, светящийся неприятным белым светом. Я попыталась было приказать им отойти в сторону, но треугольники засветились ярче, отбрасывая магию сирен в сторону.

— Взять её! — скомандовал главный жрец, и двое других шагнули ко мне. Клинки оказались в моих руках быстрее, чем я успела сообразить, что делать. Как удачно, что я с ними не расстаюсь! Мужчины на мгновение замерли, но всё же решили, что я не представляю серьёзной угрозы и двинулись вперёд. Я быстро наколдовала на клинки раскалённую полоса и рубанула по руке одного из них. Металл разрезал плоть и кость с поразительной лёгкостью, и вот уже жрец, ухватившись за обрубок руки, с воем лежит на полу. Второй отскочил к стене. Это правильно. Если не полезет — останется в живых. А вот их главу я щадить не собиралась. С кончиков пальцев сорвались две пульсирующие ледышки и врезались прямо в грудь верховного жреца. Амулет смягчил удар, но всё же не впитал его полностью и мужчина на секунду потерял ориентацию в пространстве. Этой секунду мне хватило, чтобы шагнуть вперёд и коротким движением перерезать ему горло. Жрец медленно осел на пол, пытаясь остановить хлещущую из горла кровь. Серая ряса промокла и стала багровой. Пока два других священника стояли в растерянности, я выскочила на улицу. О нет, Демон! Мне нужно забрать его из конюшни гостиницы, но кто может поручиться за то, что меня там не ждут? Словно услышав мои мысли, на набережную из какого-то переулка выскочил мой конь, без седла и сбруи, но зато в полной боевой готовности. Я тут же взлетела на его спину, уцепившись за длинную шелковистую гриву. Конь без малейших понуканий с моей стороны сорвался в галоп, унося меня подальше от храма и от города. Что ж, похоже моим планам спокойно переждать в Руипорте зиму не суждено сбыться. Я склонилась к уху коня.