Семейство Тенявцевых - Юлия Шолох Страница 59

В голове гудело, воздуха не хватало. Она с трудом удержалась от бега и только в коридоре перестала держаться.

Обойдя веранду стороной, Мария открыла стеклянную дверь и спустилась в сад. Желание вдохнуть полной грудью гнало её прочь от дома в глубину деревьев, где не видно стен, не слышно голосов и не нужно держать лицо.

Удалившись на свой взгляд достаточно далеко, она просто оперлась спиной о ствол крепкой яблоки, чьи ветви опустились под весом зелёных яблок, откинула голову и закрыла глаза. Она слушала щебет птиц и глубоко дышала.

Что это такое? Истерика? Усталость от вечной правильности, которая неожиданно опустилась на плечи тяжёлым ненужным грузом? Физически Мария была полностью здорова, в этом никаких сомнений. И всё же, всё же…

Текли секунды, складываясь с целые минуты, а потом… неизвестно, как долго она тут стояла в одиночестве, пытаясь вздохнуть.

Тут раздался шум.

И тут нет покоя! Но пока Мария хмурилась и решала, как поступить – стоит ли прятаться, или подождать, ведь прятаться глупо – как из-за соседнего дерева вышел Артур. Он отряхнулся от сухого мусора и увидел, что не один.

– Мария, – Артур с опаской огляделся. Но, ни увидев вокруг ни души, успокоился. – Тоже сбежала?

– Почему сразу сбежала?

– Почему, почему, по кочану. Как ребёнок, право слово. Может, пострадать, пока никто не видит? По тебе сразу видно, что ты влюблена. Без ответа.

– Почему это сразу без ответа? – обиделась Мария.

– А, да потому! Лицо у тебя такое, ясно? – огрызнулся он. В этом был весь Артур, с непрекословной уверенностью озвучивший то, что у него на уме.

– А ты тогда чего тут? Тоже несчастный влюблённый?

Он поморщился, оглянулся на дом:

– Надоело всё. Тошнит просто от всего этого.

Мария решила было съязвить, но вдруг передумала, вздохнула:

– Можно и так сказать.

Он снова взглянул в сторону дома. Ухмыльнулся:

– Тогда что? Поцелуемся?

– Что? С чего это?

– А почему нет? – Артур равнодушно пожал плечами. – Вот-вот сюда явится вся честная компания, я слышал шёпотки, что следует немедленно выйти в сад, в доме слишком душно. Если честно, мне до жути хочется всем им леща отвесить. Чтоб если уж отвечать, оправдываться до конца жизни, так хоть не без причины.

Мария отчего-то не бросилась с криками протестовать, а задумалась.

– Всё достало, не представляешь как.

– Может и представлю.

Артур вздохнул, встал рядом, так же прижимаясь спиной к дереву.

– Лучше бы я никогда не взрослел. То, как взрослые паясничают, просто с ума сводит.

– По правде говоря, ты с детства не очень-то изменился.

Он немного помолчал, а потом встрепенулся, бросил взгляд в проход между деревьев и судорожно зашептал:

– Быстрее, решайся. Они близко. Ну? Не трусь!

– Давай.

Всё случилось так быстро… так стремительно, что Мария просто не успела подумать. Просто не успела! Иначе никогда бы не поступила так, как поступила. Она подалась Артуру навстречу и махнула на всё рукой. Душа требовала бунта, и бунт поднялся.

Поцелуем это, конечно, можно было назвать с большим трудом. Так, трогали друг другу губами безо всякого удовольствия. Каждый больше слушал, что происходит вокруг. Шум приближался.

– Ах!

Мария немедленно оторвалась от Артура, а тот встал рядом и вызывающе выставил ногу вперёд. Молча.

– Я немедленно уезжаю.

Кадриэль отвела глаза от обоих и бегом бросилась прочь из сада. Побагровевший, Лиран крепко сжал зубы и бросился за ней. Родители Артура выглядели так, будто заставали сына над остывающим трупом с окровавленным ножом в руках.

Мария должна была почувствовать стыд за свой поступок. Раскаяние. Позор. Муки совести.

Но в душе царила какая-то необыкновенная лёгкость. Она даже глаз не опустила, более того, улыбнулась, смотря куда-то в сторону. Ситуация смешила.

– Кхе, кхе, – кашлялась Нинель. – Думаю, нам тоже пора. Родители просили вернуться пораньше.

Мария сразу же пошла за сестрой, рядом пристроилась Яу. Они ушли из сада, оставив за спиной Артура со всем его семейством и ошарашенных гостей. Панкрат, как выяснилось, шёл за сёстрами, он усадил их во флайку и отвёз домой. По дороге никто не говорил, Яу и Нинель были так оглушены произошедшим, что только глазами хлопали да брови возвращали на место, но те всё равно поднимались на лоб.

Семейной флайки на площадке не было, значит, остальные члены семьи ещё не вернулись.

Нинель, оказавшись на земле, посмотрела круглыми глазами на остальных, пробормотала что-то невнятное, а после побежала домой, размахивая зонтиком.

– Я, пожалуй, тоже пойду, меня ждут в сети. – Яу поспешила за ней.

Мария осталась стоять, смотря сёстрам вслед. Почему-то она не ожидала такой реакции с их стороны и сразу связала её со своим недавним поведением.

Панкрат, в отличие от девчонок, никуда не спешил. Он остановился рядом, прямо за левым плечом, хотя Мария всячески старалась сделать вид, будто она тут одна. С одной стороны, хотела немедленно уйти, с другой – не хотела выглядеть так, словно спасается бегством.

– Ты меня удивила, Машка.

Что это за звуки? Нет, Марии послышалось, ничего не было.

– Правда.

Только вот в голосе его звучало что-то насмешливое и не злое. Действительно растерянное. Но она продолжала игнорировать Панкрата.

– Неужели, – наконец спросил тот, – ты не нашла другого способа расстаться со своим женихом?

И тут Мария разрыдалась. Вот просто так, ни с того ни с сего.

Она стояла, прижав руки к груди и плакала, плакала, слёзы текли по щекам, плечи дрожали.

– Не плач, Машка, – Панкрат обнял её, прижал голову к своей груди. – Уже теперь чего плакать-то?

Но она продолжала.

⁂

Можно себе представить, что за известие получили господа Тенявцевы на обратном пути домой. Им позвонили восемь человек и все по поводу невообразимого поведения старшей дочери Марии.

Сказать, что чета Тенявцевых была ошарашена произошедшим – ничего не сказать. Особенно Максимилиан, его усы то и дело возмущённо топорщились. А вот Виола, вначале ужасно удивившись, задумалась. И даже, кажется, о чём-то приятном.

Младшие же сёстры встретили известие с восторгом.

– Мария? Это была Мария? – вопили они, стараясь не подпрыгивать на месте и не злить Максимилиана. – Ну она даёт! Какая она, оказывается, смелая! Ха-ха-ха! Пусть все знают, какая у нас сестра!