Хлопок одной ладонью. Том 2. Битва при Рагнаради - Василий Звягинцев Страница 59

— Поздравляю, граф!

Офицеры, как было заведено еще при Петре, грянули «Виват!».

— Звездочки можешь снять [117], — благодушно распорядился Олег Константинович. — Шампанского, господа!

«Вот и поперло, — думал Валерий, проталкивая в горло слишком замороженный напиток, — два месяца, два чина, два ордена. Непременно нужно Терешину ящик шампанского и букет алых роз через посылконтору отписать. Без обратного адреса. То-то в бригаде поразвлекутся, загадку решая…»

Подумал так и вспомнил тот переломный по всем статьям день…

…В одно прекрасное утро, после развода, господа офицеры покуривали на веранде бригадного штаба, не спеша расходиться по подразделениям и заведованиям.

Валерия отозвал в сторонку старший врач капитан Терешин, усами, бурым от загара лицом, белым кителем и сдвинутым на затылок кепи очень похожий на туркестанских офицеров с картин Верещагина. По должности — один из шести начальников служб, по факту — первый среди равных, поскольку не подчинялся даже заместителям комбрига, по характеру — заядлый преферансист и грамотный выпивоха, настолько законспирированный, что в полку считался трезвенником. И весьма расположенный к Уварову.

— Слушай, Валера, тут такое дело. Получил я вчера предписание из медуправления округа. Предлагают от нашего полка направить офицера для прохождения специальной медкомиссии. Условия — возраст до двадцати пяти, чин не ниже поручика, ну и соответствующие медицинские показатели. Короче — ты подходишь. Давай я тебя пошлю.

— А зачем? — не понял Уваров.

— Затем. Я ж не дурак, сразу ребятам перезвонил, уточнил задачу. Дело в том, что, похоже, Главштаб Гвардии подбирает людей для какого-то нескучного дела. Или на спецучебу, или для загранработы. А тебе так и так срываться отсюда надо…

— Не выйдет, — безнадежно махнул рукой поручик, пригасил папироску об каблук, перед тем как бросить ее в урну. — «Ямщик» удавится, а меня не отпустит. — «Ямщик» — это была кличка комбрига Гальцева, порожденная его совершенно иррациональной страстью к старинному романсу «Ямщик, не гони лошадей».

— Так в том же и цимес, что вызов — чисто по нашей линии. Главмедсанупр — медсанупру округа — начмеду корпуса, дальше, циркулярно — начмедам бригад. Диспансеризация личного состава, ничего больше. Я тебя своей властью отправлю, на своей машине. А потом доложу рапортичкой в штаб и с концами…

«Шанс, — подумал Валерий, — неизвестно какой, а шанс. Надо ловить, не взирая на последствия».

— Ну а хоть чуть подробнее, Саша? — спросил он на всякий случай.

— Пошли. Доложись ротному, что ощущаешь мучительную боль в левом подреберье, отдающую в сердце и плечо. А также тошноту и изжогу. Что обратился ко мне, а я велел немедленно — в лазарет. Да ладно, я сам скажу…

Жара ощутимо крепчала, поэтому заговорщики ограничились парой стаканов местного сухого вина.

— Ты понимаешь, Валера, — объяснял Терешин, — на самом деле я точно ничего не знаю, но опыт подсказывает. Если команда идет с самого верха и определенные предварительные условия указываются, какие именно — говорить не буду, потому что бумажка в принципе секретная, так это значит, что набирают людей для серьезных дел. Ты вот на это главное внимание обрати, — капитан назидательно поднял палец, — дело организовано, минуя строевые инстанции. Это ж ведь не просто так. Я пятнадцать лет отслужил, много чего повидал. Если по команде людей отбирать, всегда свой Ямщик найдется, чтобы толковых ребят притормозить. А мы что, мы лекари. Нам их игры — сугубо по хрену. Мы людей знаем и изнутри, и снаружи. Объективно и, как правило, беспристрастно. Для того все и сделано.

Так что, если у тебя сложится, ты меня не забывай. Позвони там или письмишко черкни. Из Африки или из Пентагона. Договорились?

Так все и вышло, как армейский эскулап предсказал.

— С этим, значит, мы решили, — сказал Самодержец, которому всегда доставляло удовольствие благодетельствовать подданных, — а воевать как думаешь?

Новоиспеченный капитан знал как, и предложенный князем план использования отряда ему не нравился.

— Если позволите, Ваше Величество… На занятую моими бойцами и уже подготовленную по всем правилам позицию я бы переместил гренадеров. Простите, — повернулся он к Квашнину-Самарину, — в окопах ваши люди смогут держаться. В маневренном бою — не уверен. Готов оставить им штук пять «Васильков». По уму — двое суток отбиваться можно. Казаков я бы развернул завесой в предполье. Патрулями от оврага до оврага. А моих следует выдвинуть заслоном, параллельно дорогам, километров на пять вперед. Дозоры — еще дальше. Мы же штурмовики-диверсанты, Ваше Величество. Снайперы, контрпартизаны… Если противник появится, даже весьма превосходящими силами, полдня мы его помотаем среди елок и берез. Выиграем время.

— Стратег, ну, стратег, — восхитился князь. — Вы, господа, что на это скажете?

— Капитан прав, — ответил командир гренадер. — В окопах мои ребята, конечно, устойчивее будут. Сожалею, в поле не воевали. Я — тоже.

Казачьему сотенному перспектива изобразить «завесу» тоже показалась удачной.

— Непосредственную оборону поместья организовать силами внутренней охраны. От себя готов выделить полувзвод подпоручика Константинова. Пехотной роты стоит. (Митьке тоже пора звездочек добавить, затосковал парень, хоть и подписал ему Стрельников представление на «Анну» и «Станислава» сразу.)

— И таких людей держим на окраинах, — с наигранным возмущением обратился Олег Константинович к Чекменеву, — в глуши, ротными, а здесь черт знает кто паркеты шпорами царапает!

— Нет, ну выдвигаем же, — возразил генерал, — в «печенегах» последнего призыва почти все такие…

— Посмотрим, посмотрим. Живыми выберемся, тогда и начнем считаться. Ужинайте, господа, полчаса у нас есть. Потом прошу по местам. Я утверждаю ваш план, граф. Детали согласуйте с Игорем Викторовичем.