Эпоха раздела. Начало. Книга вторая - Владислав Картавцев Страница 58

Джея и Чанг медленно пробирались вперед – в направлении, определенном лезвиями кинжалов «высших демонов». Еще до захода в лес Чанг передал один амулет Джее (поменьше), а второй оставил себе:

– На-ка возьми! Не знаю, как насчет «высших», но с пастушьими обязанностями они точно справляются хорошо!

Джея недоуменно посмотрела на Чанга, ожидая объяснений – но их не последовало. А что объяснять – обыкновенный компас, только на демонский лад!

В степи давно открыли тайну компаса – кочевники называли его «пастушьей вилкой». Кто и когда придумал способ определять стороны света, Чанг не знал. Имя изобретателя стерлось навеки – и никто им не интересовался.

«Пастушья вилка» представляла собой закрепленную на тонкой веревке железную стрелку с наконечником и хвостом, изготовленную из руды, добытой в заповедных местах.

За рудой отправлялись специально и скрытно – и лишь несколько человек во владениях Повелителя Степи знали, куда именно нужно идти. «Пастушья руда» ценилась очень дорого – и, соответственно, «вилки» – тоже. Зато с их помощью можно было в любой момент узнать, где находится север и юг, запад и восток – и часто, в бескрайней степи это было вопросом выживания. Железная стрелка вращалась сама – без посторонней помощи – острием точно указывая на север, и кочевники считали это чудом – или же проявлением коварного колдовства. Но, однако, пользовались «пастушьей вилкой» с удовольствием.

Через каждые полчаса Джея и Чанг делали короткий привал – сверяли направление, и Джея общалась с лесом, уговаривая его пропустить разведчиков дальше. И ни разу у Чанга не возникло желания подслушать ее разговор – почему-то это выглядело недопустимым! Словно лес – некий храм, в котором нужно соблюдать строгие правила, а самоуправство навлечет только беду!

Несколько непривычным было и то, что Инга, обычно не страдавшая отсутствием тем для разговора, ни разу не промолвила и слова – даже когда Чанг мысленно обратился к ней с каким-то вопросом.

Небесный оберег лишь явственно цыкнул на него, предлагая прикусить язык и оставить свои вопросы при себе – и Чанг, конечно, не возражал. Он увидел, что для такого поведения у Инги есть веские основания – следовательно, лучше пока ее не беспокоить.

Через несколько часов пути Джея и Чанг вышли на освещенную солнечными лучами небольшую полянку – Джея громко вскрикнула и бросилась на землю, раскинув руки и приглашая Чанга последовать ее примеру.

– Наконец-то! Я уже и не надеялась, что мы найдем Спасительницу!

– Что ты имеешь в виду? – Чанг присел рядом и сразу почувствовал волчий голод и сонливость.

– Полянка! Мы называем их Спасительницами – единственное место в лесу, избавленное от воздействия магии демонов. Здесь можно оставаться хоть целую вечность, и с тобой ничего не случится. И иного места, чтобы перекусить и отдохнуть, в лесу нет!

– И вы точно знаете, где они находятся? – Чанг обвел рукой поляну. – Спасительницы! Т. е. у вас есть карты леса?

– Да нет же! – Джея быстро распаковывала сумку, доставая сыр, вяленое мясо, хлеб и воду. – Какие могут быть карты, если лес сам открывает тебе дорогу в зависимости от настроения? Наши мужчины, например, научились охотиться недалеко от города – и лес одаривает их зайцами и кабанами, и даже лосями – а мне вот никогда в моих странствиях не попадалось ни то что зверюшки, но даже и птицы! Зато я могу передвигаться на большие расстояния – и всегда на пути меня будет ждать Спасительница, куда бы я не шла! Как такое можно объяснить?

– Да! – Чанг с интересом осматривался. Бывать в девственном лесу ему еще никогда не приходилось (его удел, как кочевника – редкие группки деревьев в степи и в холмах), а уж в лесу, подобном этому – тем более. Здесь на полянке чувствовался покой – теплые лучи Солнца грели лицо, воздух был свеж и наполнен чудесными лесными ароматами ягод и еще чего-то – терпкого. – Т. е. ты хочешь сказать, что Спасительница – блуждающая полянка, и заранее знать о времени и месте ее появления нельзя?

– Точно! – Джея протянула Чангу кусок хлеба с сыром. – Мало того, что Спасительница живет своей жизнью, она привязана к конкретному человеку – вернее, человек привязан к конкретной Спасительнице. Вот эта, например, моя! Я зову ее Утром!

– Утром? А почему именно так?

– Потому! – Джея беззаботно рассмеялась. – Здесь всегда – солнечное теплое летнее утро – даже если в лесу – ночь! Даже если в лесу – снега по горло, и вьюга готова замести любого рискнувшего выйти за порог! А Утро? Я могу пойти в одну сторону – и встречу ее, могу пойти в другую – и встречу тоже ее, могу пойти в третью – и опять Спасительница будет меня поджидать. Утро – как мама, и я часто думаю о ней, как о матери! Вот так-то!

Они поели.

– Передавай Спасительнице от меня огромное спасибо! – после хлеба и сыра Чангу еще сильнее захотелось спать. – Как, по-твоему – может, нам вздремнуть? Я сегодня прошел уже столько, сколько в обычной жизни не прохожу и за неделю!

– Эх, ты! – Джея шутливо бросила в Чанга сучок. – Лежебока! Целый день только и спишь, пока я занята! И как при такой лени ты достиг такого воинского могущества? Не пойму!

– И я сам не знаю! – веки Чанга смыкались, словно на них ногой давил великан. Не в силах сопротивляться, он закрыл глаза, проваливаясь в сон и тут же знакомо взмывая в небо…