Без царя в голове - Сергей Шангин Страница 58

Иван сжал руки над головой и поприветствовал абреков.

— Все, братья, мир народам, земля крестьянам! Давай, Селим, шашлык есть, пока не остыл! — предложил Иван ошалевшему Селиму. — А ты, Михалыч, пушечку не опускай до особого моего на то указания, — негромко распорядился Иван.

Селим озабоченно покрутил в руках четки, поморщил лоб и склонился к царю.

— Слушай, царь, так нельзя, — прошептал он еле слышно. — А как же мой авторитет? Получается, что ты меня на гоп-стоп взял, а я тебя еще и шашлыком угощаю, это же позор! Что я людям скажу?

— Селим, скажи как есть, зачем огород городить? У нас с тобой дела? Дела! Мы с тобой компаньоны? Компаньоны! Значит что?

— Что? — автоматически повторил Селим, не успевая за Ивановой мыслью.

— Нужно укреплять взаимовыгодные связи.

— Нужно? — подозрительно нахмурился Селим. — А зачем? Ты мне платишь и все, чего нам укреплять?

— Нет, Селим, так дела не делаются. Что значит я плачу? За что я плачу?

— Как за что? Что-то, царь, я тебя не понимаю, — занервничал Селим, чувствуя непонятную угрозу, истекающую из слов царя. — Я тебя не трогаю, торговые трассы твои не трогаю, вот ты и платишь! Деньгами платишь, товаром платишь — всем хорошо, все довольны.

— Селим, а ты трогать-то пробовал? — вскипел Иван. — Ты попробуй! Пару раз обломится, больше не захочешь пробовать!

— Ты о чем говоришь, царь? Да я тебя… да я твоих купцов…

— Ты Ивана Волгина знаешь, Селим! — наливался холодным бешенством пилот-истребитель. — Не попадайся ему на дороге, даже рядом не пролетай, если жить хочешь, собака! И таких Волгиных у царя тыщи, в лапшу порубят твоих нукеров.

— Хорошо, царь, не будем спорить, — подозрительно быстро сдался Селим-бей, — не хочешь платить, не нужно. Угощайся, кушай шашлык, кушай фрукты! Хочешь девушку, а две, три? Будут тебе девушки! Для брата ничего не жалко! — разливался соловьем Селим-бей.

— Ну вот, царь, а ты боялся! — хихикнул мысленно Иван. — Селим-бей, гроза морей, щелкнули по башке и сдулся твой Селим, знай наших!

— Ой, Ваня, рано радуешься. Восток — дело тонкое. Он сейчас угощает, потому как ты его в угол загнал и не может он перед абреками тебя прикончить, не хочет лицо терять. Зато потом в уютном кабинетике… — пророчествовал царь.

— А что, царь, не устал ли ты от шума? — вклинился во внутренний разговор Селим-бей. — Пойдем в мои апартаменты, там и девушки тебе будут и бани турецкие, понежимся, погреем косточки.

Селим-бей цвел как роза алая, сама гостеприимность, само радушие, но в глубине его янтарно желтых глаз горела плохо скрытая жажда мести. На поясе у царя что-то призывно завибрировало, запищало еле слышным голоском. Иван вопросительно глянул на Михалыча.

— Гиперфон, Ваше Величество, — смирившись со странной неосведомленностью царя, привычно пояснил Михалыч.

— Вот это да, — восхитился про себя Иван. — Хорошо живешь, царь-батюшка — гиперлифт, гиперфон, а у самого в казне ни гроша. На какие шиши шикуем, царь-надежа? Да еще при всем при том Селиму отстегиваешь немерянные деньги?

— Ваня, пустая казна — не причина торговлю останавливать. Сегодня у одного займем, другому немного отдадим, перехватим у третьего, со вторым расплатимся, — устало объяснил царь. — Это же экономика, тут не все так просто, как у вас в казарме.

— Нашел сложности, я сам так постоянно делаю. Ни за что бы не подумал, что и в государстве Российском подобное творится. Чудны дела твои, Господи.

— Ты на вызов-то ответь, дорогое удовольствие, между прочим, через гиперпространство ответа дожидаться, — посетовал царь.

Иван отстегнул гиперфон, нажал кнопочку ответа, красный огонек вызова сменился на зеленый. Иван приложил чудо-телефон к уху.

— Царь, ты где? — услышал Иван недовольный голос графа Меньшикова.

— То не твоя печаль, граф, чего беспокоишь?

— Я указы на стол клал? Почему не возвращаешь, а? — наезжал на царя граф. — Неприятностей захотел? Устрою, мало не покажется. Чтоб немедля явился к себе и указы подписанные отправил мне гиперпочтой! Все понятно?

— Граф, а не пошел бы ты в задницу? — ласково осведомился Иван, щелкнул ногтем по микрофону и отключил гиперфон.

— Ой, Ваня, из одного огня головы не спас, а уж в другое полымя норовишь скакнуть. Недолго нам с тобой так царствовать, ой недолго, — причитал царь, ошеломленный разговором Ивана с графом.

— Не боись, есть у меня идейка насчет твоего графа, как-нибудь обломаем изверга, — попробовал успокоить Иван царя, но результата достиг прямо обратного.

Царь с перепугу закатился в самую тьму сознания и пропал в Ивановых мыслях. А мысли в голове Ивана родились самые неожиданные. Вспомнились ему очень кстати краткосрочные курсы развития собственного бизнеса, сопоставил он А и Б и пришел к интересным выводам. Получается, что царь с каждым днем все больше поборов устраивает с купцов, чтобы потом эти деньги за здорово живешь Селим-бею отстегивать.

И выходит, что царь кругом неправ, а Селим белый и пушистый. Непорядок выходит, да и казна от такого бизнеса пустая стоит. Тут как с худым ведром, сколько не зачерпывай, а много не принесешь, все в дырку выльется. Пора тот бизнес упорядочивать согласно канонам.

— Вот что, Селим, я тебе скажу. Как компаньон по бизнесу я нашим бизнесом недоволен. Что получается?

— Чем недоволен? Что получается? — вскинул брови в недоумении Селим-бей, явно считающий прежние договоренности весьма выгодными для себя лично.

— Получается, что с купцов мы с тобой получаем бублик. Только сам бублик достается тебе, а мне дырка от бублика. Разве это правильно?

— Так я же пути твои караванные охраняю, — напомнил Селим, — безобразия пресекаю.

— Не заметил! — сухо прокомментировал Иван. — Есть у меня предложение. С первого раза оно тебе может и не понравится, но ты не спеши, подумай, утро вечера мудренее, семь раз отмерь один отрежь, ну и так далее…

— А конкретнее? — насторожился Селим. — У кого отрезать? Сколько?

— Не сколько, а каким образом? Предлагаю тот бублик поделить по-братски, мы же с тобой братья. Теперь по делу. Ты организуешь охранное агентство, я тебе подписываю лицензию. Предприятие открываем в равных долях — ты и я. Пока понятно?

— Нет, но ты продолжай, — Селим явно нервничал от необычности ситуации. — Не пойму я, зачем мне это, если я и сейчас имею все безо всяких заморочек?

— Резон тут в том, что купцам нет выгоды тащить свой груз через наши караванные дороги. А почему?

— Почему?

— Потому что я налоги поднимаю, поборами облагаю купцов, товар их в результате дорогой получается, — пояснил Иван, вспоминая сетования Швондера.

— Это не мои заморочки, — отрезал Селим. — Хотят торговать, пусть платят!