Левый глаз - Сергей Лифанов Страница 58

Большое помещение, камера скользит вдоль длинного стола, за ним сидит два десятка людей с серьезными лицами (среди них – половина военных в генеральских мундирах, три женщины, два афроамериканца и один явный гей). На стене – огромный экран, на нем вспыхивает зелеными огоньками карта Евразии. Перед экраном стоит высокий мужчина в штатском, красивый, кудрявый, семитской внешности, с виду – Джефф Голдблюм.

Титры: Белый Дом, Вашингтон.

Камера активно наезжает на президента. Президент – Харрисон Форд (варианты: Майкл Дуглас, Майкл Фокс, Джорж Вашингтон).

Президент: Господин Галлахер, будьте добры, введите нас в курс дела.

Галлахер: Как вы уже знаете, господа, наша лаборатория, финансируемая государством, занимается проблемами активности земной коры. Мы ведем круглосуточный мониторинг земной поверхности с шести спутников, работающих по специальной программе НАСА. Мы фиксируем сигналы в гамма-три-ноль-пятнадцать-сверхнизковысокочастотном диапазоне, и благодаря этому можем предсказывать различные тектонические явления, в частности, землетрясения, с вероятностью до девяноста шести целых триста пятидесяти семи процентов…

Президент: Очень интересно, господин Галлахер… Нельзя ли покороче?

Галлахер (волнуясь, протирая очки, скороговоркой): Мы уловили три пика Галлахера в течение последних суток.

Президент: Понятно. И что?

Галлахер: Пик Галлахера – явление уникальное, гипотетическое, до сих пор нами не наблюдавшееся. Это предсказатель глобального тектонического сдвига. Через трое суток, точнее, через шестьдесят восемь часов, по линии 40 долготы произойдет гигантский разлом Евразии – от Черного до Белого моря.

Дама афроамериканской внешности (своему соседу, негромко): Черно-белое море? Это где? Я про такое не слышала. Где-то в Сибири?

На карте позади Галлахера объемное изображение Европы ломается пополам, куски континента отходят в разные стороны на довольно большое расстояние.

Первый генерал (второму генералу, вполголоса): Похоже, русские крепко вляпались. Может, это и к лучшему?

Второй генерал (первому, в четверть голоса): Похоже, все мы вляпались. Опять придется спасать мир.

Гей (сам себе, в октаву): Опять… Как надоело! Только что пробурили и взорвали этот чертов метеорит, теперь новая напасть. Какой бюджет это выдержит? (Теребит серебряное колечко в ухе).

Президент: Это действительно серьезно?

Галлахер: Более чем.

Президент: Чем это грозит американскому народу? Мы, кажется, довольно далеко от России.

Галлахер: Соединенных Штатов не станет, их просто смоет цунами. Все живое на материках смоет. Вот, смотрите.

Он взмахивает рукой и на экране появляется изображение гигантских волн. Они захлестывают Кремль и собор Василия Блаженного, потом валят набок Эйфелеву башню, наконец, с грохотом рушат небоскребы Манхэттена. Зрелище очень реалистичное – грохот, пена, брызги, здания, рушащиеся как картонные домики, тысячи маленьких фигурок тонущих людей.

Лица генералов суровеют, мощные челюсти их героически сжаты. По лицу Президента молча течет слеза. Дамы и гей плачут, сморкаются в носовые платки.

Президент (шепотом): Боже, спаси Америку.