Мир Волкодава: Эпоха бедствий - Андрей Мартьянов Страница 58

Драйбен хотел отвернуться и дальше бежать по лестнице к спасительному выходу в долину, но его остановило чувство приближения чего-то очень знакомого. Прохладный ветерок, явившийся из подземелья, ощущался не кожей или губами, а разумом. Магия, волшебство, колдовство, чаровничество - называйте как угодно. И магия эта была чужой.

Волна холодного ветра прошла через широкий проход за девятью саркофагами, распространилась по залу, нырнула в пересекаемое мостом ущелье и выплеснулась оттуда на двоих людей. Асверус ничего не чувствовал, а только недоумевал: почему, мол, стоим? Но Драйбен понял, что, если на них сейчас нападут, бежать бесполезно, равно как и противостоять неизвестному врагу, явившемуся из бездонной глубины времени. Волшебное дуновение было слишком сильным для его недостаточных и поверхностных знаний магической защиты - Драйбен мог использовать свои таланты для обороны от зримого и известного противника (например, изменить направление полета стрелы или удара меча одним движением пальца), но здесь...

В то же время он сознавал: чуждость не означает чужеродности. То, что поднималось сейчас из лабиринтов некрополя, принадлежало этому и только этому миру, являлось его порождением и составляющей частью. В пещере Хозяина Самоцветных гор Драйбен видел перед собой только непознаваемую радугу неизвестных людям чувств, желаний, сил и стремлений. Единый Творец, как говорят, дает своим детям частицу знаний обо всех созданных им существах. Человек может объять неким шестым чувством и загадки альбов, и тайны горных дэвов, - они все свои, они изначально принадлежали Творению. А существо из Самоцветных гор было само по себе, будто его никто и не создавал. Не было в нем частицы тварного мира.

Теперь Драйбен безусловно ощущал враждебность, исходящую от строений неизвестного народа, но твердо знал: если с этой силой невозможно договориться, то, по крайней мере, никто и ничто не запрещает с нею сразиться и, при удаче, победить. Надо полагать, в развалинах древнего святилища обитало нечто, слегка похожее по сути на знакомых Драйбену броллайханов - горных дэвов, или, к примеру, тварь Нижней Сферы, призванная охранять покой мертвых.

"Невероятно сильное волшебство, - напряженно думал он. - Тварь не скрывает своей мощи, значит, уверена в собственном могуществе. Если именно она уничтожала всех людей, когда-либо заглядывавших в Аласор, значит... Мы с Асверу-сом заведомо проиграли. Остается надеяться, что она не будет расходовать всю мощь на двух невзрачных смертных..."

Как здесь недоставало вельха! Кэрис с его беспримерным опытом, бесконечными познаниями о мире и существах, его населяющих, наверняка смог бы помочь. Да и следует помнить: броллайхан обладает силой, стократ превышающей людскую, в совершенстве владеет некоторыми видами волшбы и может уверенно дать отпор любому магическому существу. Но Кэрис был далеко, и, в конце концов, не может ведь он постоянно спасать своих незадачливых попутчиков.

- Да в чем дело-то? - нервно спросил Лаур-младший, замечая, насколько побелело лицо компаньона. - Только что орал: "Бежим, бежим!", а теперь застыл, будто мумия! Бежим или стоим?

- Стоим, - шикнул Драйбен. - Если ударимся в панику и бегство, оно одержит две трети победы. Нельзя показывать, что мы его боимся.

- Кого "его"? - схватился за голову Асверус. Он не видел ничего опасного в исходящих из лабиринта звуках, а магию почувствовать не мог. - Драйбен, ты спятил! Факелы горят, лестница свободна, я вижу пятно света наверху, значит, проход не засыпан и не перегорожен! Объясни, что случилось?

- Посмотрите туда, - коротко сказал нардарец. - И тотчас все поймете.

Посторонние звуки уходили, оставляя место усиливающемуся грохоту барабанов, перераставшему в некий новый звук, в котором смешивалась поступь тяжелой пехоты по мощеной дороге, отдаленные раскаты буйной грозы и мерный стук топоров. Пространство вокруг девяти старинных гробниц вдруг заполнилось чем-то, напоминавшим черную воду или "земляное масло", добывавшееся в Аррантиаде или на полуночи Нарлака, - горючую смолу, исходившую из земных пор. Единственное отличие состояло в том, что плещущаяся и постоянно двигавшаяся субстанция была живой или удачно подражала жизнеспособности. Волны превращались в размытые силуэты самых фантастических существ, вскипали мрачными фонтанчиками, на мгновения появлялись лица или звериные морды, деревца с угольной листвой... Все это мельтешило, изменяясь и трансформируясь, глаз никак не мог остановиться на чем-то определенном. Вокруг густой маслянистой черноты слегка посвечивал голубовато-белый ореол, отчего создавалось впечатление, будто здесь собралось превеликое скопище самых разнообразных и многоформенных призраков, постоянно менявшихся друг с другом обличьями.

- Это что такое? - недоуменно, но без особой боязни вопросил Лаур-младший. Он явно никогда прежде не сталкивался с волшебством, если не считать краткого знакомства с Кэрисом. - Как любопытно...

- Любопытно? - ощетинился Драйбен. - Да оно сожрет вас и не подавится! Это магия!

- Магия? - Асверус усмехнулся, а нардарец вдруг заметил, что волны на озерце темной слизи неожиданно начали угасать. - Дорогой друг, какая магия в наше время? Призрак - согласен, но я не верю в то, что призраки могут навредить человеку. Бестелесные существа не держат в руках оружия, не могут подлить яда в кубок или овладеть твоим разумом - душа живого человека сильнее любого морока. Выглядит неприятно, не спорю, но чтобы его бояться? Ха!

Драйбен не успел сцапать наследника кониса за одежду, ибо тот быстро сбежал по широким лестничным ступеням вниз, шагнул на мост и, не обнажая меча, прошел в сторону гробниц.

"Сейчас доиграется, молокосос! - решил нардарец, но пойти за Асверусом не решился. Его останавливала невидимая обычному человеку стена недоброй волшбы, колыхавшаяся за ущельем. - Либо он безрассудно смел, либо... О боги, он же не верит в магию! А действие любого закона природы зеркально: если ты не веришь, то и в тебя не верят".

Лаур-младший, конечно, опасался - все-таки в подземельях действовала сила давно исчезнувшего народа, а кто знает, какими знаниями обладали эти самые псиглавцы? - однако он был твердо уверен, что бестелесное не нанесет ему вреда.

Асверус остановился, только когда черное озерцо коснулось носков его сапог.

- Уходите оттуда немедленно! Вы с ума сошли!

- Оставьте, Драйбен, вы же видите - оно безвредно.

Лаур-младший стоял посреди озерца невесомой черной не то пыли, не то тумана, язычки которой лизали его сапоги, не достигая даже колен, - облачко закрывало его ноги до лодыжек. Асверус с интересом глазел на плещущееся у его ступней марево и вдруг нагнулся, попытавшись зачерпнуть ладонью частицу выползшего из подземелья колдовского мрака. Драйбен ясно увидел, как чернота, будто бы испугавшись теплой человеческой руки, расползлась в стороны, обнажив потрескавшийся каменный пол. Когда Асверус убрал ладонь, дыра в сплошном волнистом покрове затянулась.

- По-моему, оно боится людей, - сообщил нардарец. - Драйбен, перестаньте пугаться призраков, вы же взрослый человек и вроде бы учились магии!