Бог хаоса - Рэйчел Кейн Страница 58

Он действовал по собственной инициативе.

— Пошли. Доверься мне, Клер, пожалуйста.

Обойдя Мирнина, она подошла к подножию трона и посмотрела на Бишопа.

— Ну, чего вы ждете? — спросила она. — Убейте меня.

— Убить тебя? — удивленно повторил он, — С какой стати я стану совершать такую глупость? Мирнин совершенно прав. Убивать тебя не имеет никакого смысла. Ты нужна мне, чтобы запустить механизм Морганвилля и поддерживать его работу. Я уже объявил Ричарда Моррелла главным над людьми. Мирнин удостоился чести править теми вампирами, которые предпочитают остаться в моем королевстве и принести мне клятву верности.

Мирнин поклонился в пояс.

— Я, конечно, глубоко признателен вам за эту милость, мой повелитель.

— Одно условие, — сказал Бишоп, — Голова Оливера.

Мирнин улыбнулся.

— Я знаю, где найти его, мой повелитель.

— Вот и займись этим.

Мирнин снова поклонился, делая руками сложные пассы; на взгляд Клер, это выглядело почти издевательски.

Почти.

Продолжая кланяться, он прошептал:

— Делай, что он скажет.

И пошел прочь, как будто происходящее больше не волновало его.

Ева попыталась стукнуть его ногой, но он со смехом увернулся и погрозил ей пальцем.

Все проводили его взглядами.

— Отпусти меня, Майкл. Или укуси. Одно из двух, — сказал Шейн.

— Нет. — Бишоп щелкнул пальцами, подзывая Майкла. — Мальчик может мне пригодиться, чтобы держать под контролем его отца. Посади их в одну клетку.

— Клер, я найду тебя, — успел сказать Шейн, прежде чем его вывели.

— Я раньше найду тебя, — ответила она.

Бишоп сломал замок на книге, открыл ее и принялся листать страницы, будто в поисках чего-то конкретного. Вырвал одну, исписанную мелким почерком, сложил ее концы вместе и придал бумаге форму цилиндра.

— Надень на руку, — Он бросил листок Клер. Она заколебалась, и он вздохнул, — Делай, что я сказал, или пострадает кто-нибудь из множества заложников твоего хорошего поведения. Понимаешь? Мать, отец, друзья, знакомые, незнакомцы… Ты не Мирнин. Не советую играть в его игры.

Она надела на руку бумажный рукав, чувствуя себя ужасно глупо, но не видя другого выхода.

От прикосновения бумаги возникло странное ощущение, а потом она, словно живое существо, присосалась к коже. Клер в панике попыталась сорвать ее, но не смогла даже подцепить, так плотно лист облегал руку.

Возникла жгучая боль, а потом бумага отклеилась и соскользнула сама.

И когда она спланировала на пол, Клер увидела, что страница чиста. Абсолютно чиста. Плотный текст остался на руке — нет, под кожей, наподобие татуировки.

И буквы двигались. От этого зрелища ей стало нехорошо. Она понятия не имела, что это означает, но чувствовала — что-то происходит внутри, что-то…

Страх исчез. И возмущение тоже.

— Поклянись в верности мне, — сказал Бишоп. — На древнем языке.

Клер опустилась на колени и поклялась, на языке, которого не знала. И ни на мгновение не усомнилась, что поступает правильно. Фактически она почувствовала себя счастливой. Восторженно счастливой. В глубине сознания прозвучало: «Он принуждает тебя делать это!», однако ей самой было глубоко наплевать.

— Как я должен поступить с твоими друзьями? — спросил Бишоп.

— Мне все равно.

Ее даже не волновало, что Ева плачет.

— Ну, когда-нибудь станет не все равно. Вот тебе мой дар: твоя подруга Ева может уйти. Для меня она абсолютно бесполезна. Почему бы не продемонстрировать свое милосердие?

— Мне все равно, — повторила Клер.

Ей было не все равно, умом она понимала это — но абсолютно ничего не чувствовала.

— Уходи, — бросил Бишоп Еве с улыбкой, от которой бросало в дрожь, — Беги. Найди Амелию и скажи ей: город и все, что ей дорого, теперь принадлежит мне. В том числе и книга. Если она хочет получить ее обратно, пусть придет сама.

Ева вытерла слезы и устремила на него гневный взгляд.

— Она придет. И я вместе с ней. Вы не всех подчинили себе. Это наш город, и мы вышибем вас отсюда, даже если это будет последнее, что нам удастся сделать.

Толпившиеся вокруг вампиры засмеялись.

— Что же, приходите. Мы подождем, — сказал Бишоп, — Правда, Клер?

— Да, — Она опустилась на ступеньки у его ног, — Мы подождем.

Он щелкнул пальцами.

— Тогда давайте праздновать победу, а утром поговорим о том, как теперь будет жить Морганвилль. В соответствии с моими желаниями.