Легенда о белом бревне - Ива Лебедева Страница 58

— М-м-м… от тебя так мясом пахнет, — оторвавшись от губ Ньях, Казуо интимным шепотом на ушко выдал, кажется, самую неподходящую в данное время фразу. Желания хозяина мгновенно подтвердил рев обезумевшего кита из глубины живота…

— Ты ужасен, — внезапно всхлипнула девушка, прикрывая лицо ладонями. — Как я вообще… как я...

— Ну а кто тебя просил тащить в дом незнакомого челове… незнакомое Оружие? Ты б еще на рынке кого-нить так подцепила, а потом удивлялась — «он не такой, как я себе нафантазировала», — хмыкнул он, карикатурно копируя женские переживания.

— Нет, ты такой! — взъярилась вдруг Шоколадка. — Ты именно такой! Наглый, вредный, невоспитанный и…

— Хрена у тебя зеркалочка, — посочувствовал парень. — Кто бы про вредность и воспитанность вообще говорил, да?

— Я наследница клана Ганджу!

— А я наследник своей семьи, и что? — парировал Казуо.

— Как наследник?! — поразилась Ньях, а потом вдруг надула губы, как обиженная девчонка. — И вообще. Я тебе еды принесла. Ты ж неделю на одних файях и гимосе. Ты сам жаловался по видеосвязи. А ты даже спасибо не сказал!

— Так с этого и надо было начинать, любовь моя! — мгновенно изменился в лице парень. — А я думал, чего это запахи такие крышесносные! И где? Где?! — Он даже чуть отстранил Ньях, которую все еще держал за плечи, и заглянул ей за спину. Ну или чуть ниже спины.

— Мужлан неотесанный! — тут же снова взвилась Шоколадка.

— Да хоть гамадрил краснозадый, только покорми скорее! Я неделю мяса не видел! И скверны.

— Мясо там. — Ньях ткнула пальцем куда-то в пролом, где виднелось солнце и небо. — А скверна — тут! — Теперь уже сама девушка увлекла парня в долгий поцелуй.

— Надеюсь, пенек ты таким способом кормить не будешь? — Через полминуты Казуо оторвался от пухлых губ Ньях и слегка затуманенными глазами посмотрел куда-то через плечо. — Не то чтобы я ревновал...

— О, заткнись и целуй! Ты идеален, пока рот не откроешь! — отозвалась Шоколадка.

— Вот это комплимент, шиматта… М-м-м, йокай с ним, обед подождет… — пробормотал Казуо, запуская ладони под платье девушки. — Только, чур, никаких цепей!

— Хорошо, теперь исключительно кляп! — серьезно заявила Мастер Ньях.

— Э! — искренне возмутился парень.

— Ржу тебе… ты долго еще будешь языком трепать?— дернула его за остатки халата Ньях, притягивая еще ближе. Слегка споткнувшийся Казуо целенаправленно приземлился носом в мягкие «подушки безопасности».

— Молчу-молчу, о великая обладательница сокровищ пятого раз… Ой! Епт…

— Кхм, кхм… Нам, наверное, в сторонке подождать? — сказали у них над головой голосом Ричарда. — Казуо, у тебя на башке дерево сейчас сгорит от стыда. Вон листья уже алые. Ты вообще чем думаешь, устраивая тут развращение малолетних кустов? Ей еще рано про осеменение.

— Это кто?! — поразилась Ньях, неизвестно как оказавшаяся у Катаны за спиной.

— Это язва братанская, — вздохнул японский Меч. — Привет тебе, дубина железная. Еду привез? — сразу задал он главный вопрос. — Извини, кустинка, совсем о тебе забыл, — это уже было адресовано маленькой наезднице, все еще покорно изображающей корону… разве что ярко-красную.

— Какая еще яз… это Умбрайя?! — Шоколадка вдруг обняла Казуо со спины за талию, словно спрятавшись за ним. — Осторожно, это оборотень или голограмма. Вражеская. Умбрайя так не разговаривают! Тем более Оружия! — уверенно прошептала она на ухо парню, но ее все равно услышали за стеной.

— Сама ты голограмма! — В проломе чуть ниже плеча Ричарда возникла голова Рисы. — Казуо, братан! Держись, щас я этой стерве дойки-то пооторву! Портал они настроить не могут, жулики! Рич, пусти меня, я ей щас...

— С ума сошла, сиськи — лучшее, что в ней есть! Не вздума… Ай! — Казуо резко дернулся. — Не кусайся, дорогая, ты что! Шиматта, чокнутые бабы. Обе! А ну, не дергайся… Рич, держи свою, еще подерутся!

— Я держу, — флегматично отозвался Ричард, действительно придерживая рвущуюся внутрь развалин Рису за воротник, словно котенка за шкирку. — Но, может быть, стоит дать им выпустить пар? Подерутся, выяснят, кто сильнее и лучше царапается, потом, глядишь, придут к консенсусу и...

— Да щаз! — хором рявкнули Риса и Ньях, переключаясь друг с друга уже на нового «врага». — Еще чего!

— Ты бы с консенсусом того, поосторожнее, — предупредил Казуо, на всякий случай тоже придерживая Шоколадку за талию сзади. — Если они сговорятся против нас… Я не уверен, короче, что это хорошая идея.

Парень положил подбородок Шоколадке на плечо и тихонько дунул ей в ухо. Мысли девушки мгновенно переключились в другое русло.

Рич глянул на это дело, изогнул бровь, потом кивнул каким-то своим соображениям, развернул Рису лицом к себе и поцеловал, заглушая протестующий писк. А за ее спиной показал Казуо выставленный вверх большой палец — у землян подхватил этот жест одобрения, очень уж он ему понравился.

— Дети! Хватит играть! — раздался громкий голос бабушки Гиттиннэвыт откуда-то сверху. — Вылезайте из этого сарая, пора домой. Потом подеретесь. Или, уж извините, потрахаетесь.

— Ой, у меня же пень! — спохватился Казуо, проморгавшись от возбуждающего дурмана и резко размыкая объятия с Ньях. — Вы грузовик подогнали?!

— Это у меня пень, — тихонько сказала Ньях, ни к кому особенно не обращаясь и обхватывая себя руками за плечи. Но в ответ почему-то понимающе хмыкнула Риса:

— Кто бы говорил, у меня вообще — бревно.