Концерн - Константин Калбазов Страница 58

Они и сами не заметили, как общение перешло на личные темы. Антону всячески приходилось изворачиваться, на ходу верстая свою родословную. Сам же он узнавал много неизвестного ему ранее из истории своей семьи. Заочно познакомился со своими прапрапра… Господи, и дед и отец Песчанины были еще живы, отец только год назад вышел в отставку. Прадеду Антона, Сереже, было только восемь. Антон едва не запутался в родственных хитросплетениях. В его время, в будущем, эти родственные узы были уже куда проще и подчас сводились в лучшем случае к общению двоюродных, третье поколение повсеместно просто терялось.

Но даже утром, несмотря на то что ему необходимо было отправляться на службу, Песчанин с большим трудом расстался с новым знакомым. «Кровь – не водица»… Нет, народ не с потолка берет все эти поговорки, они замешены на огромном, вековом житейском опыте. Если Антон знал, с кем разговаривает, то ничего не подозревающий его предок подспудно тянулся к своему потомку.

Именно встреча с лейтенантом Песчаниным поставила окончательную точку в принятии решения. Если возникшие трудности поколебали его решимость, то встреча с предком, которого, и это он знал точно, заколют штыками, заставила закусить удила.

О встрече они не уговаривались, так как у Антона уже лежал в кармане билет на поезд. Пришла пора возвращаться на шхуну и брать курс на Владивосток. Время безудержно отсчитывало секунды, минуты, часы, дни, про месяцы и годы думать не хотелось, так как их оставалось слишком мало, а дел… Как говорится, у них еще и конь не валялся, а прошло уже почти два года, за которые по большому счету не было сделано НИЧЕГО.

Однако кроме обретенной решимости Антону удалось еще одно приобретение. Ну, это как сказать. Одним словом, Песчанин-старший в разговоре, коснувшемся нового изобретения, пулемета Максима – о чем они только не разговаривали, – упомянул имя одного инженера, с которым он был дружен с детства, еще по гимназии.

Горский Константин Викторович, несмотря на то что являлся человеком сугубо штатским, если не вспоминать о его прапорщицком звании в случае мобилизации, был ярым любителем стрелкового оружия. Его жалованье не могло позволить иметь свою коллекцию, но это он компенсировал тем, что собирал чертежи всех систем, до которых успевал дотянуться, до чего не мог – вычерчивал сам на основе того, что сумел увидеть. Были у него и несколько единиц оружия собственного изготовления, винтовки и револьверы – все это были муляжи, изготовленные любовно, но из мягких сплавов. Из того, что стреляло по-настоящему, имелась одна двустволка и переделанная под гражданский образец берданка. Ну не сложилась личная жизнь у человека, вот он и нашел отдушину.

Так вот, узнав от Песчанина-старшего, что на вооружение флота стали поступать пулеметы Максима, Горский не на шутку загорелся и на днях буквально заставил офицера показать ему новинку. Новое оружие произвело на инженера неизгладимое впечатление – он попросту влюбился в него. Рассказывая об этом, пращур весело улыбался, сообщив, что тот всякий раз влюбляется в то, что намерен воссоздать. Посетовал, что теперь ему не будет житья, так как чертежей этого проклятого пулемета у него нет, а потому придется идти на нарушения и периодически представлять на рассмотрение другу пулемет, пока он его не скопирует. Ведь не отстанет.

Как там говорится: «За неимением гербовой пишут на простой»? Ну не было у Антона иной альтернативы. Имя и место работы – Путиловский завод – ему были известны: не сотни же инженеров работают на том заводе, – найдет. Попытка – она, как известно, не пытка. Поезд только во второй половине дня.

Горский с любопытством смотрел на незнакомого ему человека. Нет, поначалу он сильно удивился тому, что его друг ни с того ни с сего разыскал его на заводе, да еще и обрядился в гражданское платье, в наличии которого у него он сильно сомневался. Но когда выяснилось, что перед ним абсолютно другой человек, он, как говорится, впал в ступор.

– Это еще что, Константин Викторович. А вы представьте, что творилось со мной и моим тезкой вчера, когда мы встретились в ресторане… – весело улыбаясь и столь же внимательно рассматривая собеседника, произнес Антон.

Человек, стоящий перед ним, ему явно нравился, потому что, на взгляд Песчанина, он относился именно к тому типу людей, которые легко увлекались идеей, близкой им по духу, и ни за что не отступали, несмотря ни на какие перипетии судьбы. Ростом он был чуть выше среднего, вполне обычного телосложения, с едва намечающимся брюшком. На круглом лице с пышными усами, обрамленном давно не стриженной шевелюрой, расположились умные, проницательные глаза с каким-то блеском азарта, что ли. Вообще весь вид инженера говорил о том, что этот мужчина лишен женского ухода, а внешности не придает особого внимания. Если удастся его завлечь во Владивосток, то это будет находка, Антон это чувствовал, как говорится, спинным мозгом.

– Бог мой, если бы мне кто сказал о подобном, я бы попросту рассмеялся такому водевилю.

– Это лишний раз доказывает, что господа писатели не способны выдумать чего-либо путного сами, они могут лишь виртуозно описать то, что уже имело место быть в чьей-либо жизни. Ну, или свести несколько случаев воедино, для остроты сюжета.

– В свете данного случая должен с вами безоговорочно согласиться, так как крыть попросту нечем. Однако вы хотели со мной о чем-то поговорить.

– Знаете, в последнее время я привык решать вопросы за обедом, в каком-нибудь уютном ресторанчике.

– … – Горский только развел руками.

– Понимаю, рабочий день в разгаре. Но дело в том, что во второй половине дня у меня поезд, еду в Одессу, где меня ожидает шхуна, на которой мне предстоит переход во Владивосток.

– Что вы забыли на этой окраине империи?

– Я там живу, и уверяю вас, что это еще не окраина империи: то место, где я работаю, – вот оно поистине заслуживает такого эпитета.

– Господи, уж не на Чукотке ли?

– На границе Чукотки и Камчатки. Но суть не в этом. Уж простите, но, судя по всему, придется разговаривать на ходу. Итак, от Антона Сергеевича, не надо улыбаться, я имею в виду вашего друга детства…

– Простите, это непроизвольно.

– Понимаю, вся наша жизнь – игра, а люди в ней актеры. Так вот, от Антона Сергеевича мне стало известно, что вы очень сильно увлекаетесь стрелковым оружием, настолько, что практически все свое личное время посвящаете именно ему, позабыв о том, что есть и иные радости жизни.

– Антон что же, поручил вам провести со мной беседу, не сумев преуспеть сам?

– Боже упаси. Признаться, вы меня заинтересовали именно с этой стороны. Дело в том, что я отношусь к категории дельцов. Так, например, на Чукотке я занимаюсь золотодобычей, но это не суть моих устремлений, а скорее средство.

– Что же является сутью?

– А сутью является желание наладить на Дальнем Востоке промышленное производство. Понимаю вашу иронию, но не согласен с нею. Совсем скоро будет запущена Транссибирская магистраль, и Дальний Восток сразу же станет не таким уж и дальним, а перспективы роста у этой, как вы выразились, окраины империи очень большие. Я хочу стоять у истоков развития этого края. Нужно ли говорить о том, какими выгодами это пахнет?