Секрет Ведьмака - Джозеф Дилейни Страница 58

— Сколько тебе лет, девочка? Тринадцать? — спросила она. — Совсем дитя. Как ты можешь судить о моих делах?

— Ну да, мне всего тринадцать, — с вызовом ответила Алиса, — но я многое пережила. Может, больше, чем кто другой за всю жизнь. И пережитое кое-чему научило меня. А еще кое-что я просто знаю. Может, родилась с этим знанием. Понятия не имею почему. Так оно есть, вот и все. И я чувствую то, что касается вас. Некоторые вещи, по крайней мере. Чувствую, что вы разрываетесь между желанием уйти и остаться. Правда?

Мама повесила голову и потом, к моему удивлению, кивнула.

— Тьма набирает силу, это нетрудно заметить, — заговорила мама, снова повернувшись ко мне. Теперь глаза у нее горели ярче, чем у всех ведьм, с которыми мне приходилось сталкиваться. — Видишь ли, это происходит не только в Графстве, но и по всему миру. Я нужна своей стране. Если я вернусь сейчас, то, может, еще успею сделать что-нибудь полезное до того, как станет слишком поздно! Кроме того, у меня до сих пор осталось там одно личное дело, которое хорошо бы закончить.

— Какое дело, мама?

— Скоро узнаешь. Не расспрашивай меня сейчас.

— Но ты будешь совсем одна, мама. Что может сделать один человек?

— Нет, Том, я буду не одна. Есть и другие, кто поможет мне, — хотя их очень не много, должна признаться.

— Останься, мама. И давай вместе встретим приход тьмы здесь. В моей стране, не в твоей.

Мама печально улыбнулась.

— Это твоя страна, да, сын?

— Моя, мама. Здесь я родился. Это земля, где я родился, чтобы защищать ее от тьмы. Ты сама всегда так говорила. Говорила, что я буду последним учеником Ведьмака, а потом сам стану заботиться о безопасности Графства.

— Так оно и есть, я не отказываюсь от своих слов, — устало сказала мама, снова переведя взгляд на огонь.

— Тогда оставайся и помоги нам. Ведьмак учит меня. Почему бы тебе не делать того же? Ты способна на такое, чего даже он не может. Вспомни, как ты однажды утихомирила призраков здесь, на холме Палача. Он говорил, что с ними сделать ничего невозможно, что придет время, и они просто сами угаснут. А ты сделала. И после этого много месяцев они вели себя тихо. Я унаследовал от тебя и еще кое-что. Помнишь, ты говорила мне о приметах смерти? Совсем недавно я почувствовал, когда Ведьмак был на волосок от гибели. И, оглядываясь назад, вижу, что понял, когда именно он пошел на поправку. Это чутье еще мне пригодится. Пожалуйста, не уходи. Останься, поучи меня.

— Нет, Том. — Мама встала. — Мне очень жаль, но я приняла решение. Я останусь еще на одну ночь, но завтра утром уйду.

Я понимал, что высказал все возможные доводы и продолжать спорить было бы просто нечестно. Я обещал папе, что отпущу ее, когда время придет. И вот это время настало. Алиса права: мама колеблется, но не мне принимать решение за нее.

Мама посмотрела на Алису.

— Ты прошла долгий путь, девочка. Длиннее, чем я осмеливалась даже надеяться. Однако впереди вас обоих ждут гораздо более тяжкие испытания, для которых понадобится вся ваша сила. Звезда Джона Грегори закатывается. Вы двое — будущее Графства и его надежда — должны оставаться рядом с ним.

Мама перевела взгляд на меня. Я же внезапно вздрогнул, глядя на огонь.

— Костер гаснет, мама. — Я улыбнулся ей.

— Ты прав. Пошли на ферму. Втроем.

— Джек не хочет видеть Алису, — напомнил я маме.

— Значит, придется ему потерпеть, — ответила она таким тоном, что я понял: никаких возражений со стороны Джека она не потерпит.

И вот чудо — Джек так обрадовался возвращению мамы, что, казалось, вовсе не заметил Алисы.

Мама помылась, переоделась и, хотя Элли все уговаривала ее отдохнуть, занялась приготовлением на ужин рагу из баранины. Пока она стряпала, я рассказывал ей обо всем происшедшем на Англзарк. Я ни словом не упомянул о том, как Морган терзал папину душу. Впрочем, подозреваю, что мама уже и сама об этом знала. Но даже если и так, все равно ей было бы очень больно услышать такое. Вот я и промолчал. Она и так много пережила.

Когда я закончил, она притянула меня к себе и сказала, что гордится мною. Так приятно было снова оказаться дома! Малышка Мэри уже спала наверху, в центре стола стояла свеча в медном подсвечнике, теплый огонь ярко горел в камине, и на столе ждала приготовленная мамой еда.

Однако это лишь снаружи, на поверхности, — тут все было как прежде; внутри многое изменилось и продолжало меняться. Мы все понимали это.

Мама сидела во главе стола, на бывшем папином месте, и выглядела почти как раньше. Мы с Алисой сидели напротив Джека и Элли. Конечно, к этому времени Джек уже опомнился от внезапной радости, и чувствовалось, что присутствие Алисы не дает ему покоя, вот только поделать он ничего не мог.

Тем вечером за столом говорили мало, но когда мы доели рагу, мама отодвинула тарелку, встала и обвела нас взглядом.

— Быть может, мы последний раз ужинали все вместе, — сказала она. — Завтра вечером я покину Графство и, возможно, никогда больше не вернусь.

— Нет, мама! Не говори так! — умоляюще воскликнул Джек, но она вскинула руку, и он смолк.

— Теперь вы все должны заботиться друг о друге, — печально продолжала она. — Вот чего желали мы с вашим папой. Однако я хочу сказать кое-что лично тебе, Джек. Прислушайся к моим словам. То, о чем говорится в завещании твоего папы, не может быть изменено, потому что я тоже этого хочу. Комната под чердаком должна принадлежать Тому всю его оставшуюся жизнь. И это должно оставаться в силе, даже если ты умрешь и ферму унаследует твой сын. Причину такого решения я объяснять не буду, Джек, потому что тебе не понравится то, что я скажу. Однако на кону нечто гораздо большее, чем твои чувства. Я ухожу, и моя последняя воля такова: ты должен полностью принять это решение. Ну, сын, что скажешь?

Джек молча склонил голову. Элли выглядела испуганной, и мне стало жаль ее.

— Правильно, Джек, я рада, что с этим разобрались. Теперь принеси ключи от моей комнаты.

Джек вышел и почти сразу же вернулся. Всего было четыре ключа, три поменьше от сундуков в комнате. Джек положил ключи на стол перед мамой, и она взяла их.

— Том и Алиса, вы оба идите со мной.

Она вышла из кухни, поднялась по лестнице и зашагала прямиком к своей личной комнате, той самой, которую всегда держала запертой.

Мама отперла дверь, и вслед за ней я вошел внутрь. Комната во многом осталась такой же, какой я ее помнил: сундуки, ящики, коробки. Этой осенью она привела меня сюда, достала из самого большого, стоящего у окна сундука серебряную цепь и подарила ее мне. Без этой цепи я сейчас был бы пленником Мэг или, что более вероятно, пошел бы на обед ее сестре. Но что еще хранится в трех самых больших сундуках? Меня разбирало любопытство.

Я оглянулся. Алиса, так и не переступив порог комнаты, стояла с боязливым, неуверенным выражением лица. А потом даже попятилась назад.