Джайна Праудмур. Приливы войны - Кристи Голден Страница 57

– Ты превосходно держишься. И я, и твои родные можем гордиться тобой.

Чего бы Джайна ни ожидала, но только не этого! Киннди, остроязыкая, независимая Киннди, уронила хлеб на залитую кровью землю, повернулась к Джайне, обняла наставницу и зарыдала, словно сердце ее вот-вот разорвется.

Еще раз окинув исполненным скорби взглядом поле недавней битвы, Джайна опустилась на колени и крепко прижала ученицу к себе.

Из всех рас, хранивших верность Орде, самыми мирными, конечно же, были таурены – нескорые на гнев, но быстро прощающие, спокойные, непоколебимые… Но если уж таурен нашел повод для ярости и возмущения, на пути ему лучше не попадайся.

Памятуя об этом, толпа солдат Орды поспешно раздалась перед Бейном.

Охваченный гневом, он тяжкой поступью шел вперед – уши прижаты, хвост так и хлещет из стороны в сторону. Просить об аудиенции с вождем таурен даже не подумал. Подобно отцу, он громогласно потребовал ее:

– Гаррош!!!

Яростный рев обычно спокойного, смирного быка заставил всех вокруг замолчать и обернуться. Сопровождаемый Хамуулом Руническим Тотемом и Вол’джином, державшимся слегка позади, Бейн подошел к вождю, стоявшему у моста через Пылевую бухту, скрестив руки на груди и не сводя взгляда с ворот Терамора на том берегу. На окрик Бейна Гаррош даже не обернулся. Невзирая на возможные неприятности, Бейн схватил орка за плечо и развернул лицом к себе. В тот же миг кор’кронцы, и Малкорок среди первых, рванулись вперед, но прежде, чем они успели изрубить разозленного таурена в куски, Гаррош покачал головой.

Бейн с яростным рыком швырнул в лицо вождя клок окровавленной ткани. Тут уж Гаррош не выдержал. Отшвырнув тряпку, он тоже зарычал.

– Вот это, Гаррош, кровь юного таурена, погибшего, выполняя твои приказы! Не чьи-нибудь, а твои! Твои приказы, из-за которых так много наших осталось там, коченеть в болотной воде, и все понапрасну! – выкрикнул Бейн. – И это украшение, Гаррош, подходит тебе куда лучше татуировок!

Подоспевший Малкорок оттолкнул могучего быка с такой силой, что Бейн невольно отступил на шаг. Стиснув мощными руками воина его запястья, Малкорок начал выкручивать ему руки. Отсутствие пальцев ничуть не ослабляло его хватки.

– Отпусти его, Малкорок, – велел Гаррош, утерев с лица пятна крови.

На миг всем вокруг показалось, будто орк из клана Черной Горы откажется выполнить прямой приказ. Но нет: всей позой выражая протест, он нехотя отпустил Бейна, сплюнул наземь и отступил в сторону.

Гаррош смерил Бейна взглядом, и, к полному недоумению вождя тауренов, рассмеялся. Вскоре его грудной веселый смех перерос в оглушительный хохот, раскатившийся над водой гулким эхом.

– Глупая ты скотина, – сквозь смех заговорил Гаррош. Не сводя взгляда с Бейна, он протянул руку назад и указал в сторону Терамора. – Час нашей победы наконец-то настал!

Бейн изумленно разинул рот. Стоявший за его спиной Вол’джин пришел в себя первым.

– Слышь-ка, да что ты, во имя духов, такое мелешь? Мы ж только что проиграли! И это не просто поражение, это же ж… прямо-таки катастрофа!

– Катастрофа? – неторопливо, словно пробуя это слово на вкус, переспросил Гаррош. – Ну нет, не думаю. Вы все так сердились на то, что я выжидаю. И тайные сходки устраивали, и мне жаловались снова и снова. Вы не доверяли моей мудрости. Не верили в мой замысел. Так вот, теперь скажите, будьте любезны: что принесло нам мое решение выждать время?

– Поражение? – откликнулся Рунический Тотем, словно выплюнув изо рта какую-то мерзость.

И вновь Гаррош захохотал. Необъяснимый и неуместный, этот смех лишь сильнее распалял жар ярости и скорби в груди Бейна. В который уж раз ему вспомнилось, скольких он потерял – и не ради достойной цели, но лишь из-за непомерной самонадеянности Гарроша! Но прежде, чем Бейн успел сказать хоть слово, Гаррош прекратил веселиться и выпрямился во весь свой немалый рост.

– Смотрите же, что ожидает тех, кто осмелится перечить воле вождя Орды!

С этими словами он, к изумлению Бейна, вновь поднял руку, но указал не на Терамор и не на бухту, усеянную обломками потопленных кораблей Орды. На сей раз палец Гарроша Адского Крика был устремлен вверх – в небо.

Целиком поглощенный скорбью и гневом, Бейн даже не замечал, что всем им приходится кричать, чтобы расслышать друг друга за громким жужжанием и свистом. Звук приближался, нарастал – казалось, он пробирает до самых костей. Вдали, над горизонтом, показался… нет, не дракон (привычное зрелище во времена недавней войны), а громадный небесный галеон гоблинской постройки. Воздушное судно с каждой секундой приближалось к пристаням, неся под днищем большой округлый предмет, надежно принайтованный к обшивке.

Потрясенный увиденным, Бейн не сразу сумел понять, что все это значит.

А, едва сообразив, в чем дело, в ужасе вытаращил глаза.

Между тем Гаррош продолжал разглагольствовать, едва не срываясь на визг в старании перекричать шум:

– Мы выжидали! Выжидали, как приказал я! Мы ждали, пока в Тераморскую гавань не придет флот Седьмого Легиона, почти весь, целиком. Мы ждали, пока на помощь бедной леди Джайне не приведут своих солдат гениальнейшие стратеги, величайшие полководцы Альянса – в том числе сам Маркус Джонатан с Шандрисой Оперенной Луной. Мы ждали, пока в Терамор не прибудет Калесгос из стаи синих драконов и пятеро магов Кирин-Тора, включая сюда их главу, Ронина. Корабли и солдаты, маги и генералы – все они здесь в Тераморе. Мы бросились штурмовать ворота, ослабленные нашим другом Таленом Созвучие Песни, и его преданность не осталась без награды. Пока Альянс был занят сражением с нами, небольшой отряд Орды проник в Терамор и выполнил двойную задачу: спас Талена и оставил Альянс без воздушной обороны. И вот теперь… теперь ждать больше не придется!

«Пожалуй, каждая из рас отдает последние почести павшим по-своему», – думал Кейлек. Порой жестокая необходимость, ставящая нужды живых выше заботы о мертвых, вынуждает отложить скорбный ритуал и обойтись с телами павших не столь почтительно, как хотелось бы скорбящим сердцам. Но в этот день целесообразность не требовала захоронить погибших в одной братской могиле или возложить их на один погребальный костер. Сейчас для заботы о мертвых имелось и место, и время. Присоединившись к уцелевшим в Битве за Терамор, Кейлек принялся помогать им отыскивать изувеченные тела, опознавать их и грузить в фургоны. Всех, кто пал с честью, обмоют, переоденут в чистое, дабы скрыть от глаз жуткие раны, торжественно попрощаются с ними и проводят в вечный покой, на кладбище за городскими стенами.

Душа дракона исполнилась печали с примесью своеобразного мрачного торжества. Атака Орды отбита. И он, и Джайна остались в живых. Теперь…

Внезапно сердце болезненно сжалось в груди. Разом остановившись, Кейлек едва не уронил тело погибшего солдата, которое нес на руках, но каким-то чудом сумел удержать равновесие.

Все время битвы он смутно, краешком разума, чувствовал магию Радужного Средоточия. Чувствовал и не на шутку опасался, что реликвия попала в лапы Орды, однако она оставалась на месте, где-то не так уж далеко к югу, и со временем Кейлек, поглощенный сражением, позабыл об иных тревогах.