Одержимый - Николай Мещанкин Страница 57

— Врешь! — Крайт вскочил. — Не может этого быть!

— Я не вру! — Алина исподлобья смотрела на Крайта. — А почему иначе она осталась?

— Не знаю. Не дали ей уйти, задержали как-то. Но с Кеном… Не верю, не верю!

— Ага, задержали. Оно, конечно, дело ваше, верить или нет. — Алина тоже поднялась, отряхнула штаны. — Да только… А-а, да ну вас! — Девушка резко повернулась и зашагала прочь от костра.

— Этому пора положить конец, и, клянусь, я это сделаю! — Кен нервно мерил шагами кабинет. — Мое терпение кончилось! До сих пор, пока они сидели в горах и больше говорили, чем делали, я смотрел на это сквозь пальцы, но что творят эти, хм-м, Безродные теперь!.. Я все надеялся, что они образумятся! Побалуются, выпустят пар и образумятся. Но это уже слишком! Это уже переходит всяческие границы! За последнюю неделю на Юге ими уничтожено несколько отрядов Братьев, взяты два замка. Братство в ярости и грозится принять собственные меры! Вы понимаете, что это значит?

Кен взглянул на вытянувшегося у двери Айно Нанта, капитана наемников, заменившего погибшего под Джин-Юром Гута Абиса.

— Это значит, что трехсторонний мирный договор под угрозой! — Кен взмахнул руками. — Новая война! Мы не можем этого допустить! — Кен остановился перед Нантом, скорбно покачал головой. — Дорогой Нант, я поручаю вам остановить это безумие. Вы должны отправиться туда со своими людьми, арестовать этого самозваного Гущу, а юнцов вернуть домой к их семьям.

— А если они не пойдут?

— Что значит — не пойдут? — Кен пристально посмотрел на Нанта, пытаясь проникнуть сквозь маску безразличия на лице капитана. — Должны пойти. Для этого я вас и отправляю.

— Гунга Кен, вы говорите так, словно я должен сходить и привести к ужину заигравшихся в саду детишек. Но если эти ребятки взяли штурмом два замка Белых Братьев, то это уже отнюдь не малыши. Поэтому я хочу получить от вас полные и подробные инструкции относительно того, что я на самом деле должен делать.

— Ну… — Кен помолчал. То, что надо было сказать… Нет, он не мог, просто не мог произнести это, — Послушайте, Нант, тут я полагаюсь на вас и ваш здравый смысл. Вы должны прекратить нападения на Братьев, а решать, как это сделать, я предоставляю вам. Отправляйтесь на место и действуйте, исходя из обстановки. В конце концов у вас под началом шесть тысяч против их двух и равное с ними количество колдунов. Вполне достаточно для любой ситуации.

— А вы наш поход, конечно, возглавить не сможете? — Капитан скорее утверждал, чем спрашивал.

— Конечно нет. У меня слишком много дел здесь, и бросить их я не могу. Ну что, все понятно?

Нант помолчал, затем медленно кивнул. Ему действительно было все понятно, даже слишком хорошо понятно. Его собирались сделать мальчиком для битья. Было совершенно ясно, что никто из этих так называемых Безродных не сдастся и домой не вернется, даже если Нант его об этом попросит, и, следовательно, предполагалась карательная операция. В ее успехе, несмотря на численное преимущество, капитан отнюдь не был уверен, однако вне зависимости от того, удастся ли ему сделать то, на что у самого Кена когда-то не хватило духу, или нет, никому из орков такая междоусобица точно не понравится. И когда станет жарко, мудрый Кен окажется в стороне, тут же переложив всю ответственность на чужаков-наемников. А дальше в лучшем случае — изгнание в страны Лиги, где все они объявлены преступниками, а в худшем… Про худший даже думать не хотелось.

— Хорошо. — Кен взглянул на задумчиво наблюдавшую за разговором Йолкх Пожалуйста, отбери колдунов, которых мы придадим господину капитану. — Снова повернулся к Нанту. — Выходите завтра утром. Все, свободны.

* * *

— Бесполезно, — печально произнесла Йоля. — Все бесполезно.

— Почему? — Кен оторвался от доклада начальника углекопов, поднял удивленный взгляд на девушку. — Что бесполезно?

— Это. — Йоля кивнула на закрывшуюся за капитаном дверь. — Ничего не получится.

— Почему? Это же была твоя идея. Ты передумала?

— Я не передумала. — Йоля покачала головой. — Это он, капитан. Не будет он ничего делать.

— Откуда ты знаешь?

— Почувствовала. Он все для себя уже решил. Он туда пойдет, но вмешиваться не будет. Кен молча смотрел на Йолю.

— Хотя, наверное, пусть все равно выходит. Покажем Братьям, что пытаемся что-то сделать. Кен по-прежнему молчал.

— Не веришь?

— Верю. Верю, но не понимаю! — Кен выпрямился, с грохотом опустив кулак на стол. — Почему, почему? Почему я не могу ни на кого положиться?! Почему никто не выполняет моих приказов, как надо?! Что я делаю не так? Я продолжаю все, что начал Крайт, я стараюсь, чтобы всем было хорошо, я действительно стараюсь, и что? Никто не относится ко мне серьезно, все так и ждут, когда я споткнусь! Кивают, соглашаясь, а в душе хихикают или презирают. Словно я неудачник, словно я проклятый! Даже этот капитан, которого я спас от виселицы и теперь еще плачу серебром, и тот туда же! Почему? Что во мне не так? Ну скажи, что, что?! — Ты проиграл войну, — тихо произнесла Йоля.

— Что?

— Ты проиграл войну, — повторила Йоля громче.

— Но это же не я! Крайт ее проиграл, я лишь признал очевидное.

— Для Крайта это очевидным не было.

Взгляд Кена потяжелел.

— Слушай, Йоля, объясни мне одну вещь. Почему ты не ушла со своими? Ты единственная, кто остался со мной. Зачем? Чтобы шпионить?

— А ты не понимаешь? Нет? — Йоля грустно улыбнулась. — Я осталась, потому что согласна с тобой. Я не хочу больше убивать. Я не хочу смотреть, как умирают мои друзья, а я не могу им помочь. И я не хочу умирать сама. Я хочу просто жить, спокойно и счастливо, хочу детей, дом. Это все так просто, понимаешь, обычная жизнь. И так сложно. Потому что почти невозможно.

— И это все? — Кен недоверчиво хмыкнул.

— Ты думаешь, этого мало? — Йоля покачала головой. — Вы, мужчины, постоянно хотите чего-то грандиозного, несбыточного. А ведь на самом деле надо так мало.

Кен продолжал сверлить Йолю взглядом.

— Но ты прав, это не все. — Йоля нерешительно взглянула на Кена. — Я осталась с тобой, потому что я люблю тебя.

Кен тяжело опустился на стул.

— Я это от тебя уже слышал, — голос звучал хрипло, — и верил. А потом ты ушла к Крайту. Ему ты то же самое говорила?

— Да.

— И теперь я снова должен тебе поверить?

— Да.

— Почему?

— Потому что это правда.

— Правда?! — Кен сорвался на крик, закашлялся. — Что — правда? Что ты любишь Крайта? Или что ты любишь меня? Или по очереди?

— Все — правда. Я люблю Крайта и люблю тебя.

— Какая ты разносторонняя. — Кен не смог скрыть горечи. — И почему же ты по-прежнему со мной? Ты же говорила, что Крайт, скорее всего, действительно вернулся. Что же ты из нас двоих выбрала меня?