Штык и вера - Алексей Волков Страница 57

– О чем вопрос? – вздохнул Курицын, но был ли это вздох облегчения, что не надо идти с Георгием, или сожаления об этом, Орловский так и не понял.

– У входа на вокзал как стемнеет, – еще раз напомнил Орловский и решительно пошел прочь.

До резиденции правительства Георгий добрался без приключений. Никому не было дела до одинокого солдата с вещмешком и при оружии.

Вот если бы это был офицер или какой-нибудь хорошо одетый господин!

Орловский сразу заметил, что вид Смоленска резко изменился по сравнению со вчерашним. Практически исчезла с улиц чистая публика, гораздо чаще попадались мелкие группки солдат или каких-то вооруженных типов в штатском, не действовал транспорт, около каждой открытой лавки стояли бесконечные очереди, рестораны же и увеселительные заведения были большей частью закрыты, и лишь из некоторых слабо доносилась музыка.

Где-то изредка продолжали потрескивать выстрелы, хотя, как и утром, это не походило на настоящую схватку и, похоже, никого не волновало.

Один раз Орловский увидел валявшийся у забора раздетый до исподнего окровавленный труп и прошел мимо, не задерживаясь. Как и остальные прохожие.

Обстановка вокруг резиденции правительства не изменилась. Разве что больше стало вокруг солдат и вооруженных рабочих, да для чего-то горел в сторонке костер.

И по-прежнему никто не пытался задержать очередного посетителя. Идет – значит, надо. Только зачем тогда вообще нужна охрана?

Орловский с независимым видом прошел по коридорам. Первым делом он пытался найти Всесвятского, все-таки первый гражданин ратовал за некое подобие порядка, однако никто ничего не мог сказать о местонахождении главы правительства. Говорили, что он вроде бы уехал на очередной митинг, кое-кто поправлял, что не на митинг, а на какой-то завод что-то там налаживать, но, возможно, и в казармы, если, конечно, не на встречу с представителями торговли.

Когда будет? Тут мнения также рознились. От пяти минут до завтрашнего вечера. Но если пять минут Орловский мог подождать, то завтрашний вечер был равносилен для него понятию «никогда».

А вот приятель прошлых лет Яков Шнайдер нашелся сам. Он вынырнул из путаницы кабинетов и коридоров, и весь вид его дышал какой-то мрачной решимостью.

– А, Георгий… – Яков на ходу поймал Орловского за рукав и потащил за собой. – Хорошо, что пришел. Тут такие дела намечаются, что ни один человек лишним не будет.

– Банда из Рудни? – с надеждой спросил Георгий.

Пусть нападение атамана Яниса могло повлечь массу жертв, но оно же заставило бы людей вынужденно объединиться, организовать отпор. Раз схватка неизбежна, то пусть она произойдет сейчас, пока в городе не началась междоусобица. Потом шансов отбиться будет гораздо меньше…

– Да далась тебе эта банда! – досадливо отмахнулся Шнайдер. – Тут дела настолько серьезны, что как бы самим не пришлось в Рудню бежать!

Орловский резко остановился. Он не питал иллюзий относительно своего приятеля, но банда?.. Яков должен понимать элементарную вещь: какой бы ни была власть, с вольницей она несоединима. Последняя не признает никакого главенства над собой, разве что главенство атамана. На роль атамана Шнайдер не тянет, да, вроде и не хотел этого. Тогда почему?!

– Что встал? – в голосе гражданина правительства прорезались визгливые нотки. Чувствовалось, что, несмотря на свой вид, внутри Шнайдер взвинчен до крайности.

– Говори, – коротко предложил Орловский.

– Не здесь. Пройдем в мой кабинет. – Шнайдер успокаивался на глазах. Или просто сумел взять себя в руки.

В приемной толкались человек восемь самого разнообразного вида. Бросались в глаза костюмы, студенческие тужурки, даже грязная гимнастерка на каком-то солдате.

На солдате взгляд Орловского остановился. Тот уставился в ответ с изумлением и мгновенным страхом, а потом невольно стал пятиться под прикрытие чужих спин.

Форма делает людей похожими, но те, для кого служба – профессия, привыкли смотреть на лица.

Перед Орловским стоял один из солдат, прижимавших к забору молодых прапоров. Тот самый, который говорил: «Уходим» – и, на свое счастье, сдержал слово. Не сдержавшие его прийти сюда по вполне понятной причине не могли.

Явился ли он сюда для помощи в поисках убийцы своих друзей-приятелей или по каким-то другим делам, Орловский выяснять не стал.

Он лишь подмигнул невольному знакомому, да так, что тому явно захотелось как можно скорее сбежать из этого дома, раз уж невозможно провалиться под землю.

Шнайдер не обратил на происходящее никакого внимания. Подобно многим людям, принимающим выдуманный мир за реальный, он не отличался особой наблюдательностью.

Сидевшая на своем месте Вера посмотрела на Орловского с какой-то укоризной, словно тот был перед ней определенно и безнадежно виноват.

– Я занят, – бросил собравшимся Шнайдер, пропуская Орловского в кабинет.

– Что стряслось? – Георгий прислонил винтовку к ближайшему стулу, так чтобы она была под рукой, и посмотрел на приятеля.

Шнайдер уселся прямо на стол, достал портсигар и предложил папиросу Орловскому.

– Плохие новости, – вместе с клубом дыма выдохнул Яшка.

В этом Орловский не сомневался. Ничего обнадеживающего он не слышал давно. Если же доводилось слышать, то на поверку оказывалось вздором. Обычным лживым слухом, из тех, которые бродили по свету, подменяя собой подлинную информацию.

Но что считал плохим Яшка?

– Сегодня прибыли посланники, – Шнайдер вымолвил это и замолчал, словно в самом известии о прибытии заключалось нечто страшное.

– От кого?

Яшка задумчиво разглядывал кончик сапога, словно был не в силах подобрать соответствующих слов.

– На нас идут полчища контрреволюционеров, – наконец решился Шнайдер.

– Так уж и полчища? – усомнился Орловский, а сердце забилось сильнее от радости.

– Да, именно полчища, – подтвердил Шнайдер. – Они не оставляют в живых никого. Жгут деревни, города, подчистую вырезают жителей. Тут любая банда покажется невинными агнцами.

Впечатление новость произвела. Только совсем не то, на которое рассчитывал Яшка.

– А зачем?

– Что – зачем? – не понял вопроса Шнайдер.

– Зачем жгут? Какой в этом смысл? Если это действительно контрреволюционеры, а не очередные бандиты.

Шнайдер продолжал смотреть с недоумением, и Орловский счел необходимым добавить:

– Ты свою агитацию для толпы оставь. Ну, выжгут они все, мирных жителей вырежут, а дальше? В любом действии должен быть смысл. О будущем могут не думать грабители. Сегодня нахапал, а на дальнейшее наплевать. Но ты сам говоришь, что это не банда.

– Потом они прежнюю власть вернут, – сообщил Яков, хотя глаза при этом отвел в сторону.