Замок пепельной розы - Анна Снегова Страница 57

— Да, пожалуй, в этом что-то есть!

Это он не мне. Это шторам. Розовым.

Удивительная всё-таки у нас первая брачная ночь получается. Муж разговаривает со шторами.

— Если у вас есть другие варианты времяпрепровождения, готов рассмотреть! — Дорн сверкнул на меня глазами искоса, не вынимая рук из карманов.

Боже — я что, сказала это вслух?! Кажется, да. Сказала. Видимо, напряжение последних дней не прошло даром.

Я изо всех сил сжала зубы, чтобы точно больше ничего такого не ляпнуть.

Напряжение, повисшее в воздухе, можно было резать ножом. Уходить из комнаты мой новоиспечённый супруг явно не собирался.

Вместо этого вдруг обратился не к шторам, я напрямую ко мне — и неожиданно серьёзно.

— Элис, как вы?

Я не сразу сообразила, что это он о свадебной церемонии. То, что я испытала на ней, как-то уже померкло по сравнению со штормом, который терзал меня в эту самую минуту. И я в первый момент подумала, что он про то — как я сейчас. А сейчас мне было очень жарко и слегка била дрожь. Пришлось напомнить себе о необходимости быть спокойной, невозмутимой и холодной дамой, заключившей выгодную сделку — что от меня и ожидалось.

— Это была очень красивая и… немного странная свадьба, — осторожно ответила я, смягчив всё, что только можно было смягчить применительно к тому сумасшествию, которое творилось в торжественном зале. — Я рада, что всё позади и теперь мы с вами можем наслаждаться всеми прелестями нашего… фиктивного брака.

Я сделала акцент на слове «фиктивный», надеясь, что намёк будет понят, и Дорн перестанет раздевать меня взглядом. В конце концов, в нашем брачном контракте такого пункта не было.

— Такими, как раздельные спальни? — улыбнулся он краешком губ.

Я вздёрнула подбородок.

— Вот именно!

— Вынужден вас огорчить, — вкрадчиво ответил супруг. — В доме полно гостей — дед зачем-то заставил всех остаться до утра. И поэтому…

У меня возникли смутные сомнения относительно того, зачем этот старый интриган заставил гостей торчать в доме до рассвета, но я промолчала. Дорн меж тем продолжил развивать свою мысль.

— Поэтому, полагаю, было бы крайне глупо и непредусмотрительно давать пищу для сплетен и подвергать сомнению состоятельность нашего с вами брака. Мы ведь не хотим, чтобы о его фиктивности знал кто-то, кроме нас?

С этими словами он стал небрежными движениями расстёгивать тёмно-серый сюртук. Я как заворожённая следила за этим действом и даже не сразу опомнилась.

Сюртук бросили на спинку ближайшего кресла. Под ним была белая рубашка. И если б он начал расстёгивать и её, я бы точно хлопнулась в обморок. Но Дорн просто уселся в то же кресло, подпер голову кулаком и продолжил прожигать меня взглядом.

Рядом было ещё одно кресло, а между ними — маленький круглый столик.

— Элис, я вас не съем — можете уже отмереть и перестать торчать посреди комнаты с видом зайца, который прикидывает, в каком направлении сделать ноги, — рассмеялся мой муж. — Я просто побуду в этой комнате до утра. Если вы, конечно, не вздумаете выгнать меня из супружеской спальни. Но согласитесь, у нас ещё недостаточный стаж семейной жизни, чтоб так поступать?

Я немножко выдохнула. Что я, и в самом-то деле! Переступила с ноги на ногу.

— Моя маленькая герцогиня, сядьте уже, наконец, рядом со мной. Мы можем просто поговорить для начала.

— Как будто вы умеете… — брякнула я, снова не подумав. Очень уж меня выбило из колеи это его «моя маленькая герцогиня». Оно было как-то неожиданно и слишком… по-предательски интимно. И вообще — что это ещё за «для начала»?! Для начала чего?!

Вместо ответа Дорн снова усмехнулся. Странный он пришёл какой-то! Слишком добродушный и недостаточно мрачный. Аж непривычно. Неужели и на него королевская магия подействовала как бочка чая с успокоительными травками?

Я всё-таки подошла и села. Как и положено герцогине — на краешек сидения, с идеально прямой спиной и чинно расправив на коленках халат, который, по счастью, был мне до самых щиколоток и не открывал ничего предосудительного, кроме кружева на подоле ночной рубашки. Правда, он был слишком тонкий и лёгкий, как и всё, к покупке чего приложила руку Тилль, да к тому же после ванны лип к телу, поэтому я чувствовала себя абсолютно не в своей тарелке рядом с герцогом. Он-то умудрялся выглядеть величественно и по-аристократически шикарно даже в простой белой рубашке с распахнутым воротом… я спешно отвела взгляд от треугольника голой кожи в нём.

— Пожалуй, разговоры и впрямь не мой конёк, — продолжал потешаться не поймёшь над чем герцог. — Так что я по-прежнему жду ваших предложений. Элис, я тут подумал — я очень мало о вас знаю. Расскажите, чем вы любите заниматься? Скажем, долгими зимними вечерами в Шеппард Мэнор. Как вы их проводили?

Я слегка расслабилась и задумалась.

— Знаю! — Вскочила с места и бросилась к шкафу. Дорн следил за мной с удивлением. — Где-то здесь я видела… о, простите, это было ужасно нескромно с моей стороны, но вы же сами сказали, что комната теперь моя, и… вот!

И я с триумфом вытащила с одной из полок сложенную шахматную доску.

Брови моего мужа поползли на лоб.

— Хотите сказать, что умеете?

— Меня учил лучший шахматист Королевства! — запальчиво ответила я. — Так что если вы не боитесь со мною сразиться, то…

— Давайте сюда! — заявил Дорн, расстегивая запонки и решительно закатывая рукава. Меня снова кинуло в жар от этого процесса, за которым я следила, как загипнотизированная. Какие у него всё-таки красивые руки…

На руках я залипала весь ближайший час, пока мы увлечённо играли.

Огонь свечей в канделябрах вычерчивал длинные тени на шахматной доске. За окном было совсем темно, лишь уютно накрапывал мелкий осенний дождик. Мерно тикали часы на стене. Во всём доме царила абсолютная, даже какая-то торжественная тишина.

Кольца на моих руках ощущались приятной, хотя и немного непривычной, тяжестью. А мне доставляло особое, почти физическое удовольствие видеть такое же, как у меня, кольцо на правой руке этого мужчины. Пусть самообман — но собственница внутри меня мурлыкала довольной кошкой. И то, что он всё-таки пришёл, не оставил меня одну в такой день… я была по-настоящему благодарна.

Какое-то время в комнате звучали только стук фигур и лаконичные объявления следующего хода. Сначала Дорн играл вальяжно, явно не ожидая встретить в моём лице достойного соперника. Но постепенно входил в раж, начал сверкать глазами, тереть подбородок и думать над ходами. Я же вообще махнула рукой на эстетичные позы и забралась в кресло прямо с ногами, чтобы они не превратились в ледышки. Отдалась процессу со всей страстью, позабыв о проблемах и о том, что на часах — глубокая полночь.

И в конце концов, после череды обидных проигрышей, я умудрилась поставить ему шах и мат.