Сердце волка - Анна Шнайдер Страница 57

— Сюда, госпожа.

Мне захотелось срочно бросить одежду и убежать. Госпожа! Да он просто издевается.

Брюки, рубашки и плащ я выбрала быстро. Отложила в сторону, чтобы не мешали, и посмотрела на платье. Может, ну его? Пойду, попрошу обычное, серое или коричневое.

Я вздохнула и прикоснулась к нежной ткани.

Эльфийский шёлк. Это совершенно точно эльфийский шёлк. Представляю, насколько нелепо я буду смотреться в подобном…

— Ронни, — раздался между тем за занавеской голос Грэя, — если ты не выйдешь ко мне хотя бы в платье, я сам зайду и переодену тебя насильно.

Я испуганно вздрогнула.

— Подожди ещё пять минут. Я выйду, обещаю.

Снова вздохнув, я взялась за платье. Оно скользнуло по телу, словно было сшито специально на меня. Я медленно затянула шнуровку спереди, глядя в зеркало и чувствуя, как у меня непроизвольно открывается рот.

Платье подчёркивало мою большую грудь, облегая её при этом так, что она выглядела не такой уж большой. Завышенная талия скрывала не идеальный живот, а летящая, будто невесомая, юбка скользила по бёдрам… По моим толстым бёдрам, которые в зеркале казались не такими уж и толстыми.

Что-то во всём этом было. И я, поддавшись порыву, расплела косу, разделила волосы на две равные части и перебросила их вперёд.

«Живое золото». Так, кажется, называл мой… нет, калихари. Да, так называл калихари цвет волос своей жены, который унаследовала Сильви. Мои же волосы всегда были тусклыми, жидкими и напоминали неухоженную шерсть дикого животного.

Но не сейчас. Сейчас они струились по плечам и спине, словно настоящее сокровище.

Я нервно сглотнула.

— Можно зайти, Ронни?

Я кивнула, а потом, сообразив, что они меня не видят, прохрипела:

— Да.

В отражении зеркала я заметила, как рука Грэя откидывает занавеску и пропускает Эдди. А потом он и сам зашёл внутрь.

Они оба оцепенели, как и я поначалу. А потом Эдвин громко сказал:

— Ух!

Я попыталась улыбнуться, но толком не вышло.

— Тебе не кажется, Грэй, что я выгляжу… глупо?

Посмотрев на лицо мужчины, я вновь смутилась. Потому что он смотрел на меня так, будто...

Будто я была красивой.

— Нет, Ронни. Ты выглядишь замечательно.

Он сделал шаг вперёд и развернул меня лицом к себе.

Я замерла под его взглядом. Странным, манящим, тёплым взглядом, которым Грэй одаривал каждый сантиметр моего тела.

— Ты ошибаешься, полагая, что некрасива. Запомни это, Ронни.

— Ты правда так думаешь?

Он улыбнулся и кивнул.

— Да, Ронни, правда.

И я поверила ему. Его глаза не лгали.

Он действительно считал меня красивой. Неважно, что думают оборотни Арронтара. Неважно, что думаю я сама. Грэй считал меня красивой.

И впервые в жизни мне пришла в голову мысль…

Возможно, красота — это не внешние данные, а любовь, которую ты видишь в глазах того, кто тебе дорог?

Только там — твоё настоящее отражение. Не в зеркале, нет. Там. В глазах.

… А платье мы всё же купили. Может быть, я никогда его не надену, но это неважно. Я взяла его просто для того, чтобы запомнить день, когда я впервые поверила в собственную красоту.

Перед сном я почти целый час рассматривала листок, который дала мне Эллейн. Изучала плетение и структуру нитей заклинания, записывала в блокнот вопросы, пока не почувствовала, что глаза начинают закрываться.

Элфи уже тихо посапывал на своём любимом месте под кроватью, и я, быстренько умывшись и нацепив ночнушку, тоже улеглась, свернувшись, как и всегда, калачиком.

Интересно, что бы сказал дартхари, увидев меня в том платье?

Я вздохнула, закрыла глаза и прижала ладони к груди изо всех сил. Я вспоминала, как увидела его в первый раз. Вспоминала, как он сказал, что я могу изучать магию и приходить в усадьбу, когда захочу. Как исказилось его лицо, когда Лоран попытался меня изнасиловать. Как он улыбнулся, когда я столкнулась с ним однажды ранней весной, не ожидая встретить в усадьбе…

На месте сердца разгоралось пламя. Оно сжигало меня изнутри, заставляя ронять на подушку безмолвные слёзы.

Желание увидеть Нарро было таким сильным, что через мгновение мне показалось, будто кто-то вырвал душу из тела и теперь тащит её куда-то далеко — туда, куда она так стремилась.

Странный полёт длился всего несколько секунд, а потом я очнулась в незнакомой комнате. Под босыми ногами я чувствовала деревянные доски, как в доме Дарта и Тора, но я точно не находилась сейчас в их мастерской. Окно было одно, и очень большое, широкое. Распахнуто настежь, и в него заглядывала огромная луна. И звёзды.

Это были звёзды моего Арронтара!

Я вздрогнула и оглядела себя.

Ночнушка, босые ноги, распущенные волосы — перед сном я помыла голову — всё именно так, как и должно быть. Но… я ведь сплю? Или нет?

Передо мной стояла широкая кровать с балдахином, и я, заметив там чьё-то неподвижное тело, подошла поближе… чтобы тут же вздрогнуть от неожиданности и в испуге сделать несколько шагов назад.

На кровати, в одних только штанах, на спине, раскинув руки, спал дартхари Нарро.

Тяжело дыша, я переминалась с ноги на ногу, пытаясь разобрать по полочкам скачущие в голове мысли.

Это сон? Как я здесь оказалась? Что сделать, чтобы вернуться назад? И наконец, раз уж я здесь очутилась… смогу ли я коснуться его?

Успокоив дыхание и бешено стучащее сердце, я решила, что терять мне нечего, и подошла ближе, а потом и вовсе села рядом.

Дартхари спал. Его грудь вздымалась спокойно и размеренно. Я заметила, что он действительно носит мой амулет — ириал переливался в неярком лунном свете, по-прежнему полный магии.

Я, как и всегда, чувствовала невероятную силу Вожака, почти сбивавшую с ног, и наслаждалась этим ощущением, прикрыв глаза.

О Дарида… Как же я по нему соскучилась!

Подняв дрожащую руку, я дотронулась кончиками пальцев до обнажённой груди Нарро. Кожа была тёплой и такой… настоящей. Будто не сон… Как странно.

Но от этого не менее чудесно.

Пальцы медленно заскользили по его груди, опустились на живот, потом снова поднялись… Шея, щека, уголки губ…

Я даже вздохнуть не успела — дартхари вдруг молниеносно схватил меня за протянутую ладонь, опрокинул на кровать и лёг сверху, заведя обе руки за голову и прижимая к себе так сильно, что я не могла пошевелиться.

— Это очень глупо, Рональда, — сказал он тихо, пощекотав дыханием мои губы.