Придорожная трава - Ольга Денисова Страница 56

- Я, конечно, прошу прощения, Илья Анатольевич, что вам придется говорить со мной в таком неудобном положении, но, боюсь, в противном случае разговора у нас не получится.

Илья скрипнул зубами от злости и боли одновременно - позиция, несомненно, располагала к разговору.

- Ну говорите, раз пришли, - попробовал он усмехнуться, но в ответ на его слова лейтенант потянул руку вверх, и ему показалось, что в плече что-то хрустнуло. Илья тихо выругался, чтобы не вскрикнуть.

- Вежливо говори с Алексей Николаичем, - посоветовал мент и чуть ослабил хватку.

- Постараюсь, - выдохнул Илья.

- Я хотел поподробней расспросить вас о сроке, в который мы должны покинуть Долину, - спокойно сказал Залесский.

- Расспрашивайте, - прошипел Илья и снова попытался усмехнуться.

Лейтенант шутки не понял и дергать его за руку не стал.

- Так какой срок нам установили, вы не напомните?

- До купальской ночи, - ответил Илья.

- И когда, простите, случится эта купальская ночь?

- Если не ошибаюсь, это самая короткая ночь в году, то ли с двадцать первого июня на двадцать второе, то ли с двадцать второго на двадцать третье, не уверен.

Лейтенант снова дернул его руку вверх.

- А сейчас-то что тебе, падла, не понравилось? - вскрикнул Илья.

- Действительно, - Залесский брезгливо поморщился, - не надо лишнего. Ну, теперь главный вопрос: и кто же установил мне эти сроки?

Илья задумался, как на главный вопрос ответить поточней, но лейтенант его поторопил. Выругаться не вышло, стон получился жалобный и громкий.

- Ну?

- Это Долина, - ответил Илья, катая желваки по скулам. Ничего умней в голову так и не пришло.

- Очень интересная версия, - хмыкнул Залесский, - а нельзя ли конкретней? В чьем лице выступала Долина?

- Боюсь, это не имеет значения, вы эту девушку все равно не знаете, а документов я у нее не спросил. Она говорила с вашими детьми и мне это передавала в присутствии ваших девочек. Вы при случае у них спросите.

Залесский сузил глаза - ему, похоже, не понравилось, что сюда приплели его детей.

- Ну, допустим, вы эту девушку не знаете, но почему вы решили, что она говорит серьезно?

- Это вы решили, что она говорит серьезно, а не я. Я только передал.

Залесский сжал губы - разговор у него снова не получался.

- Что-то ты больно весел, - лейтенант задрал его голову еще выше, - разрешите, я его научу, как надо себя вести?

- Не надо, - скривился Залесский, - я думаю, он и впрямь не вполне нормален.

- Да он нормальней нас с вами, только непуганый еще, - процедил лейтенант.

Илья зажмурился - вот уж точно, от глупости. Жаль, что ему нечего больше сказать, он бы обязательно сказал. Но убеждать Залесского в том, что ему угрожает опасность (стоя перед ним в позе, мягко говоря, несколько задевающей чувство собственного достоинства), Илья не собирался.

- Илья Анатольевич, в заключение нашего разговора я хочу вполне серьезно вас предупредить, чтобы вы не подходили к моим покупателям ни под каким предлогом. И настоятельно рекомендую продать мне ваш участок.

- Про покупателей я вам все сказал, - устало выдохнул Илья, - и про участок тоже, разве нет?

- Вы так упорно не желаете менять своего мнения? - Залесский глянул на него с удивлением, - вы же понимаете, что мне ничего не стоит убедить вас в обратном?

Илья зажмурился и шепнул:

- Убеждайте.

- Я давал вам две недели, у вас есть еще два дня. И на третий, я надеюсь, мы с вами договоримся окончательно.

Илья попробовал кивнуть, но за челку его держали крепко.

- Отпустите его, - велел Залесский лейтенанту и поднялся из-за стола, - я надеюсь, он кое-что понял.

- Ни черта он не понял, - фыркнул мент и, перед тем как выпустить руку Ильи, приложил его скулой об стол.

Залесский гордо вышел в дверь, оба милиционера последовали за ним, не дожидаясь, когда Илья разогнется. Руку ломило от плеча до запястья, и Илья не сразу смог ею шевельнуть. Когда же он сел на лавку, за дверью послышался грохот, потом вскрик, а после - громкая отборная ругань.

Через дверь слышно было не очень хорошо, но возня возле крыльца продолжалась довольно долго, через мат и стоны Илья четко расслышал только несколько слов: «руку сломал», «под ноги надо смотреть» и «на ровном месте».

Илья хмыкнул - ну надо же! Не рой другому яму… Где-то он это уже слышал, про яму. По спине пробежали мурашки - Мишка рассказывал о мальчике-менеджере, который сломал лодыжку.

Когда возня стихла, он встал, придерживая правый локоть, и отодвинул засов на дверях в спальню - в столовую вывалился Мишка, вслед за которым тут же выскочил Сережка.

- Ушли? - шепотом спросил бездомный, беспаспортный и безработный.

- Ушли, - хмыкнул Илья.

- Папка, что они с тобой делали?

- Да ничего, поговорили просто, - Илья потрепал ребенка по плечу левой рукой.

- Ты врешь! Я же слышал!

- Да ладно, все нормально, - Илья сел на лавку и откинулся спиной на стенку.

- Не, Илюха, точно все в порядке? - озабоченно поинтересовался Мишка.

- Да руку выкрутили, только и всего. Может, потянули слегка. Если честно, я ждал чего-нибудь посерьезней.

Мишка поплевал через плечо, а Илья подумал, что цели своей Залесский достиг, причем придраться к нему невозможно. Потому что, как ни горько было признаваться в этом самому себе, напугался Илья изрядно. Достаточно однажды оказаться беспомощным, чтобы до конца прочувствовать, что будет, если менты и вправду захотят из непуганого дурака сделать пуганого.

- Может, тебе продать эту избушку к чертовой матери? - тихо спросил Мишка.

Илья покачал головой:

- Не дождутся.

- Ну зачем тебе это надо? Сейчас ты хоть поторговаться можешь.

- Иди ты к черту, - Илья встал и вышел в спальню.

Ну что он душу-то травит? Да пошли они все! Пусть думают, что хотят, пусть издеваются над детьми, пусть никуда не собираются, пусть попробуют тут что-нибудь продать. Какое ему-то дело? Долина разберется без него. Он предупредил, больше ничего не требуется.

В спальню на цыпочках прокрался Сережка и присел на кровать рядом с Ильей, положив руку ему на спину.

- Пап, а Марту с Майкой Долина тоже убьет?

Илья, кряхтя, повернулся к нему лицом:

- Кто тебе это сказал?

- Я так думаю. Если они до этой ночи не уедут, их всех убьют?

- Не знаю, Серый. Но лучше бы им уехать.