Отражение - Сергей Плотников Страница 56

Феодораксис, очевидно, до сих пор был не в курсе родовой принадлежности Ми. Но даже если бы и был, о том, что блокировка магии на суккубу не подействовала, он точно узнать не мог. В любом случае неожиданные слова Мирен он принял за результат чистого анализа ситуации. И проникся! Правда, нужно быть честным, сам я «расшифровал» происходящее в голове у грека тоже не сразу. Благодаря дару партнёрши я, что называется, в реальном времени наблюдал, как калейдоскопом меняются эмоции Лазаря: удивление, почти шок, напряжение, озарение, понимание – и сразу за ними яркая досада на самого себя.

– Я приношу свои извинения. – В этот раз парень изобразил скупой поклон, но зато не посчитал нужным скрыть эмоции. – Я, как последний болван, повёлся на внешность и поведение стереотипной дуры-блондинки с кукольным личиком, «просто подруги»

Куроцуки Нанао! И ведь мозгами понимал, что кто попало в друзья одной из темно-лунных просто не набьётся, но всё равно поверил, что соседки, оказавшиеся в школе первыми, просто удачно сошлись характерами… Бывает же иногда? Тьфу!

Ми от такого признания просто онемела: столько оскорблений в лицо разом ей ещё никогда не доводилось слышать. Да и я, каюсь, опешил. Настолько, что даже напрямую спросил у Феодораксиса, хорошо, голову догадался повернуть так, чтобы выражения лица Мирен было не видно:

– И что заставило изменить мнение?

– Издеваешься, да? – криво улыбнулся парень. – Куколка-блондинка становится подругой и соседкой – вот «совпадение»-то, да? – не только равнодушной скрытной «бездушной убийцы» из клана Куроцуки, но ещё и фанатички-затворницы-маньячки Войде, за которой, как говорят, сам Куроко ездил, чтобы в школу доставить. И, несмотря на свои отвратительные физические кондиции, всё равно попадает в закрытый клуб под кураторством начбеза академии Абрамова вместе с друзьями, а также сыном «снежного ^[30] команданте» Клавеля и зулуски-шаманки Нгобэ, чьего папашу половина чёрной Африки желает закопать или лучше съесть, а вторая – поставить под знамёна очередного восстания. И всё это за три дня! Ну, что скажешь, я не прав?

– Скажу, что ты ещё не всё знаешь…

Честное слово, я не пытался произвести впечатление. Просто само вырвалось – лавина неожиданной информации о более-менее знакомых вроде бы разумных придавила своей тяжестью, а ведь есть ещё проблема с зеркалами и магией. И ведь сволочь-грек не шутил, он сам верил в то, что говорил: считал Нанао убийцей, а своего друга Фабио сыном бандита-командира боевиков при мексиканском наркобароне. А-хре-неть новости! А Иге – шаманка, оказывается… Хотя, логично: Вуду – духи – шаманизм. Блин. Я даже не знаю, что со всем этим делать.

Неожиданные известия вызвали и у меня, и у партнёрши нехилый такой «разрыв шаблона»: после временного недо-контакта с Куро-тян считать её «бездушным» киллером было очень сложно, а придурку Фабио я-Мирен даже врезал по носу. Когда через несколько секунд я вновь стал готов адекватно воспринимать окружающий мир, даже удивился, что грек всё ещё идёт по беговой дорожке рядом. Молча. Ах да!

– Я внимательно тебя слушаю.

Грек открыл было рот… Ничего не сказал и закрыл. Теперь эмоции парня менялись так быстро, что было сложно уследить. Наконец он словно мысленно махнул рукой и сказал без всяких выкрутасов:

– Помоги мне попасть в клуб Военно-тактической подготовки.

– Я?! – Моя демонесса не пропустила мимо ушей слов о «стереотипной блондинке» и прочее, просто её, как и меня, отвлекло откровение об одноклубниках. Но стоило Лазарю выкатить просьбу, немедленно вспомнила о «комплиментах».

А контрабандист даже не понял, почему у девушки такой эмоциональный тон.

– Для принятия в закрытый клуб нужно согласие всех действующих членов. Мне нужно согласие Войде, а кроме тебя, из одноклассников она никого не послушает.

– А насчёт моего согласия ты, я вижу, уверен? – С огромным трудом суккуба сдержала голос, и фраза прозвучала не ядовито, а скорее равнодушно.

Феодораксис от избытка ума и воображения сам себе придумал образ этакой опасной интриганки Родики-младшей, прячущейся за маской красивой дурочки. Разумного, подходящего для диалога, но не попыток манипуляции, кого-то, кто был похож на него самого. Было бы верхом глупости тут же разрушить выгодное впечатление, но и совсем промолчать было выше сил Ми.

– Я очень много чего знаю, а у тебя точно есть нужда в непубличной информации. – К Лазарю на глазах возвращалась раздражающая самоуверенность. – Просто скажи, что интересует.

– Волны Силы, – успел я вклиниться в диалог раньше, чем Ми послала однокашника куда подальше с такими заходами.

В конце концов, всегда можно сказать «Ну, я посмотрю, что можно сделать» – и забить. В конце концов, раз этот счастливый владелец эго размером со стадион выставляет себя всезнайкой, пусть докажет – к нашей пользе…

– Чего?

…Или не докажет.

– Волны. Силы.

Судя по ощущениям, исходящим от грека, он не только не был готов ответить на подобный вопрос, он вообще о подобном явлении ничего не слышал. Феодораксис отлично держал лицо, а вот моя партнёрша не справилась – и Лазарь понял, что его опять раскусили. Окунувшись в водопад чужих чувств, суккуба всё-таки не удержалась и ещё раз пнула уже поверженного противника, заботливо спросив:

– Может, тебе просто не нужно вступать в наш клуб?

Чёрт. Чёрт! Проворонил! Вот как раз такого исхода разговора нужно было избегать всеми силами! Пинок отлично достиг цели: гнев, прищуренные глаза – Лазарю оставалось только встать в пафосную позу и объявить: «Это – война!» И всё это на фоне прямо-таки какой-то детской обиды… Обиды? Видимо, что-то от вчерашнего «сатори» после посещения тира всё ещё было с нами, потому что вспышка понимания одновременно посетила и меня, и суккубу!

– Лазарь, какой же ты… придурок! – Наши с Мирен слова и, главное, интонация, с которой они были сказаны, заставили собеседника подавиться набираемым в лёгкие воздухом. – Нельзя было просто подойти и сказать, что давно мечтаешь пострелять из настоящего боевого оружия? Хорошо, я поговорю с остальными, а Фабио и так будет рад тебя рекомендовать.

Последняя фраза целиком принадлежала моей партнёрше: она как наяву представила, как Клавель весь вечер воскресенья хвастался перед другом проведёнными в клубе часами, а тот мог лишь стараться не показать, как завидует приятелю. А скорее всего зависть была куда более застаревшая: ведь грек сказал, что они с мексиканцем давно знакомы. Сын командира силового крыла мафиози наверняка имел неограниченный доступ к оружию – не зря так привычно-бездумно обращался с автоматической винтовкой, а европейскому мальчишке оставалось только слюнки втихаря пускать. Ми, запертой в холде без возможности выйти хоть куда-нибудь, самой в каком-то смысле пришлось пройти через похожее, если бы не я…

Лазарь, глядя на Мирен огромными глазами, сначала остановился, а потом натурально попятился, не сводя глаз с девушки. Могу предположить, бедняге показалось, что ему буквально влезли в голову, как следует пошарили там и вытянули наружу самую потаённую мысль. От желания объявить войну не осталось и следа, а к испытуемому удивлению примешивался прямо-таки мистический ужас. Как раз вовремя раздался свисток – Окина при помощи излюбленного сигнального инструмента физкультурников подавал сигнал об окончании занятия – и самоуверенный аналитик и манипулятор… суетно кивнув, обозначая прощание… развернулся и сбежал!