Лесовик. Рудники - Евгений Старухин Страница 56

– Из книги.

– А книга откуда?

– А книгу мне дал бывший повар.

– А у него откуда?

– Не знаю.

– За что он вам ее дал?

– Помог похоронить его друга.

– Мда, а слова-то из вас приходится тянуть клещами. Почему именно к вам он обратился с этой просьбой?

– У меня с ним были хорошие отношения.

– Почему повар убил заместителя десятника?

– Тот убил его друга.

Главный инспектор вопросительно посмотрел на проверяющего и поинтересовался:

– Разве на этот рудник еще присылают местных?

– Нет, уже больше десяти лет здесь работают только пришлые. – Мда, а эти почему-то игроков называют пришлыми, а не детьми богов.

– И он до сих пор отбывал тут свой срок? Несильно был талантлив друг повара, раз за десять лет так и не продвинулся дальше шахтера на этом руднике.

– Судя по всему, его убили лет двадцать назад, – проверяющий поделился добытой информацией.

– И он так долго ждал случая, чтобы отомстить? Невероятно терпеливый орк… Чем больше разбираем, тем больше странностей.

– Нет, как мне удалось выяснить, его тело нашли буквально на днях. Вот этот самый человек и нашел. – Проверяющий указал в мою сторону. Главный инспектор хмыкнул, а проверяющий продолжил: – И убийцу установили буквально за несколько минут до моего приезда. И этот чокнутый орк тут же убийцу и убил.

– А почему же ему никто не помешал?

На этот раз отвечать пришлось присутствующим здесь двум местным охранникам:

– Никто не ожидал от него такой прыти, да и потом тот сам должен был защититься от простого заключенного, но при попытке бегства его скрутили брошенным боло, а орк внезапно оказался рядом и вбил ему кинжал прямо в основание черепа.

– Хм, как-то больно много случайностей в одном месте. И потом, откуда у заключенного был кинжал? И книга заклинаний? Будь он хоть трижды поваром, откуда они у него могли оказаться?

Слово опять взял проверяющий:

– Этот повар был негласным снабжающим заключенных. Он выменивал различные товары на излишки руды, которые в свою очередь выменивал уже у охранников на нужные вещи.

– И вы так спокойно говорите об этом? У нас на рудниках, оказывается, каждый заключенный может достать запрещенные вещи, а охрана это дело покрывает. Замечательно.

– Но никто ничего запрещенного ему не давал, – попытались возразить охранники.

– Ну да, а откуда у него появились кинжал и книги с заклинаниями? Из котла с супом выловил или другие каторжники по ошибке вместе с рудой сдали? Да, Эмануэль, ты был прав, арестовав местного десятника. Такого бардака я еще нигде не видывал. Похоже, придется вообще менять всех местных охранников. И вообще, надо провести проверку на всех рудниках. Что-то мне не нравится сложившаяся ситуация, и очень не хотелось бы повторов на других рудниках. Осталось только выяснить до конца все, что здесь происходит. Почему-то мне кажется, что это только начало, и у этой истории явно имеется продолжение. Эмануэль, что было потом?

– Орка связали и положили у моей кареты, а его кто-то зарезал. Кто это сделал, выяснить не удалось.

– Почему?

– Охранники под словом истины сказали, что этого не делали, а заключенных на тот момент загнали в шахты.

– Так кто же его зарезал?

– Мне этого так и не удалось выяснить.

– Ну вот! Местному десятнику удалось вычислить убийцу двадцатилетней давности, а проверяющему не удается поймать убийцу по горячим следам. Ерунда какая-то… Пойдемте наверх, поинтересуемся, как ему это удалось, может, он нам и в поиске убийцы орка поможет?

Я сильно сомневался, что арестованный десятник загорится желанием помогать тем, кто его арестовал, но свои сомнения предпочел оставить при себе, тем более что моего мнения никого не спрашивал.

Меня тоже не забыли прихватить в путешествие наверх, а вот одного охранника все же оставили. А я надеялся сегодня еще поработать на жиле, видимо, не суждено… Меня наверх тащили, возможности идти своим ходом мне почему-то не предоставили.

На поверхности они пошли к бывшему десятнику, а меня один из охранников отвел в барак. И зачем меня вообще тащили наверх? Мог бы сейчас спокойно работать внизу, так ведь нет – вытащили и бросили. Вот странные люди эти эльфы! Да и охранник тоже ушел, сказав, чтобы я никуда из барака не уходил. Вот интересно, он действительно думал, что я так и буду тут сидеть? Мне что, делать больше нечего?

На выходе из барака охранника тоже не оказалось. Пошел в сторону могилы Михася. Там вроде лес вплотную к лагерю подступал, а мне как-то надо к лесу подключиться, чтобы дебаф снять. Надеюсь, будет достаточно просто войти в этот самый лес. Немного посидел у могилы Михася, действительно это место как-то успокаивает. Пожалел, что тело орка мне вряд ли выдадут для нормальных похорон. Уж кто-кто, а он точно достоин был нормального похоронного ритуала, а не выдачи тела родственникам того убийцы. Может, попросить у этого инспектора, он вроде нормальный дядька, во всяком случае, не такой прибабахнутый, как проверяющий. Вспомнил, как дед размышлял о лесе:

– Лес – живой, он все чувствует, все понимает. Как ты к нему относишься, так и он к тебе. Ты его любить будешь, и он тебя полюбит. Ты к нему с теплом относишься, и он тебя согреет. Ты его оберегать будешь, и он тебя сбережет и утешит в трудную минуту. А вот на зло злом отвечать лес не может, не умеет просто. Самое плохое с его стороны – это равнодушие. Если лес к тебе равнодушен, значит, не любишь ты его, не чувствуешь, и он никогда перед тобой своих тайн открывать не будет. Но если полюбишь его, то это навсегда. Не сможешь жить тогда без него, тоска заест. Это как тоска по очень близкому человеку или фантомная боль. Вроде и ушел ненадолго из леса и недалеко, в общем-то, но все равно уже чувствуешь, будто что-то не то, чего-то не хватает. Да, к этому можно привыкнуть и с этим даже можно как-то жить… Хотя нет, не жить – существовать, тянуть лямку, но не жить. Жить уже не получится. Зато когда вернешься, тогда поймешь – ты дома, и тебя здесь ждали, тебе рады, по тебе соскучились. И как же хорошо оказаться наконец дома!

Прав был дед, тысячу раз прав. Пусть этот лес и виртуальный, но как же приятно просто в него войти, побродить по мягкой травке, прогуляться по звериным тропкам, прижаться к старому дубу-великану, заглянуть в дупло, посмотреть на пробивающиеся сквозь листву солнечные лучи, да даже просто полежать и подышать запахом леса. Этот запах нельзя передать словами, это сочетание множества различных запахов, каждый день, даже каждый час этот запах может меняться, но ты все равно будешь знать: «Это он. Так пахнет лес!»

Здесь и сейчас воздух наполнялся пряным запахом сосновой смолы, тяжелым запахом свежей сочной травы и… вонью крысиной кожи от моей одежды. Да, Грызьке удалось уменьшить вонь в два раза, но, к сожалению, не совсем избавиться от нее. Впрочем, мне она почти не мешала, привык как-то. Закрыв глаза, я разлегся на ближайшей полянке.