Легенды красного солнца. Книга 1. Ночи Виллджамура - Марк Чаран Ньютон Страница 56

Все это время Трист стоял в сторонке и рассеянно скользил взглядом по какому-то гобелену.

Джерид повернулся к сопровождавшему их стражу:

–  Проводите нас в кабинет Гхуды.

Полированный камень, панели темного дерева, запах тления – обычные приметы кабинетов, в которых члены Совета отправляли свои обязанности. Джерид сухо подумал, что полустертая временем, но богатая резьба и пышные украшения как будто должны были лишний раз напоминать власть имущим, какой роскошью они наслаждаются, находясь на самой вершине общественной пирамиды. Они словно говорили: «Поглядите, как высоко вы забрались». На маленьких постаментах стояли бюстики императоров нынешней династии: Галдуна, его сына Гулиона, Гольтанга и, конечно же, чокнутого старины Джохинна. Пергаменты громоздились на большом деревянном столе у окна, покрытого резьбой в подражание эпохе Азимута: простые прямоугольники, элегантная точность. Вид из окна открывался непривлекательный: холодное море и отвесный утес. В расщелинах последнего гнездились птеродетты, их гуано испещряло каменную вертикаль яркими серо-белыми штрихами. Но и это было лучше, чем в кабинете Джерида.

Своего помощника следователь отослал расспросить стражу о каждодневных передвижениях советника, чтобы создать представление о том, из чего складывался обычно его день. На самом деле Джерид начал терять доверие к Тристу. Очень уж подозрительно они переглядывались с Уртикой. Вот он и решил отослать его подальше. При такой работе, как у него, следить за своим тылом никогда не помешает.

Он заглянул в несколько пергаментов и свитков, лежавших на столе. В них шла речь о движениях денежных потоков между поместьями на внешнем крае империи и Виллджамуром. Бóльшая часть земель по всей империи находилась в частной собственности людей, которые либо получили ее по наследству, либо завоевали огнем и мечом. Прямые контакты с ними позволяли более эффективно поощрять самых активных землевладельцев и быстро внедрять новые сельскохозяйственные технологии. Однако в последнее время движения значительной части средств начали вызывать подозрения, ведь богачи могли воспользоваться ими, чтобы ввезти в Виллджамур потенциальных работников для обеспечения себя разного рода прислугой на весь период Оледенения.

Однако Джериду это было неинтересно.

Тут он наткнулся на смертный приговор кучке воров из Кейвсайда за попытку нелегального провоза людей в Виллджамур. «Для богатых один закон, для бедных – другой», – вздохнул он. Снова перечитал свиток с указаниями о транспортировке зерна на Фолк, куда были направлены драгуны. Прочитал о землевладельце, который распродавал собственность, чтобы удалиться зимовать в Виллджамур. Попалось ему на глаза и распоряжение о переводе всех рабов с Фолка на копи Тинеаг’ла.

Бумаги в целом производили неубедительное впечатление, словно кто-то накидал их на стол, чтобы создать благоприятный портрет Гхуды. Ни одной зацепки для инквизиции. Политики, что с них возьмешь.

Где-то должен был быть тайник, в котором Гхуда хранил свои личные документы. Тайники имелись у всех советников – их двуличие и умение выходить сухими из воды давно уже стали легендой.

Должен тут где-то быть подвижный камешек в стене или скользящая панелька.

Он прощупал стены – все кирпичи стояли крепко. Простучал панели, но и там ничего не нашел. Тогда он подошел к бюстам и стал разглядывать их. Взял в руки один, изображавший Гольтанга, императора, умершего больше двух тысяч лет тому назад.

Джерида всегда удивляло, как скульпторам удается передать сходство. Гольтанг был тем человеком, который создал империю и под чьей властью она расширилась до пределов всего Бореальского архипелага, земли красного солнца. Его эпоха – время сначала жестоких завоеваний, а затем не менее жестокой эксплуатации всех, в том числе человеческих ресурсов порабощенных островов. В исторических книгах сказано, что он экспортировал прогресс. Причем делал это, не опираясь на технологии культистов, без которых его последователи не мыслили себе власти.

Джерид поставил Гольтанга на место и взял Джохинна. И сразу заметил, насколько этот бюст легче предыдущего. Он поднес его к уху, встряхнул. Что-то брякнуло внутри. Следователь с улыбкой разжал ладони, и бюст грохнулся на пол. И раскололся на куски, из-под которых высовывался краешек бумажного листка.

В кабинет без стука вошел Трист:

–  Сэр, у вас все в порядке?

–  О да, – спокойно ответил Джерид. – Насвинячил, правда, немного, смахнул хвостом с пьедестала одного из этих парней. А как твои беседы?

–  Да так, помаленьку, – ответил человек. – Картина по-степенно вырисовывается. Но ничего интересного в ней, по-моему, нет.

–  В нашей работе все важно, – заметил ему на это Джерид. – Послушай, ты не мог бы раздобыть для меня чашку воды погорячее? От этой слякоти так в груди болит… – И он кашлянул для пущего эффекта. – А потом ты можешь возвращаться в инквизицию, а я посижу еще здесь с этими бумагами. Видишь, какая их тут гора – посмотрю, не пригодится ли нам что-нибудь.

–  Уверены? – В голосе Триста прозвучало подозрение. – Я бы вам помог.

–  Да нет, все в порядке. Мне нужна тишина, чтобы сосредоточиться. – И Джерид снова закашлялся и даже оперся рукой о стену, чтобы придать своему представлению убедительности.

–  Конечно, следователь. Сейчас я принесу вам воды. – Трист вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

Джерид наклонился за листком. Развернул его и стал разглядывать странные надписи и символы. Это явно был код. Правда, один символ сверху был ему все же понятен: рисунок борова. По какому-то наитию он снова склонился над обломками бюста, пошарил среди них и отыскал голубой драгоценный камень, топаз. Это уже была зацепка, так как топаз считался тайной эмблемой одного религиозного культа.

Похоже, наш друг Гхуда был овинистом.

Джерид не понимал всей важности связи Гхуды с подпольной религией, не знал он и значения символов на листе, выпавшем из разбившегося бюстика. Вернувшись домой, он долго разглядывал найденные предметы.

Немного погодя он подбросил в огонь еще полено и сделал передышку, чтобы поглядеть в окно. Снова настала ночь, но Виллджамур, несмотря на холод, кипел жизнью. Сменившиеся с поста солдаты толпой высыпали на улицу в поисках компании на вечер. Слоняясь от трактира к трактиру и от перекрестка к перекрестку, они оглашали промозглый воздух ревом и свистом. Чем ближе было Оледенение, тем невоздержаннее становились люди. Мальчишки оседлали стену, чтобы оттуда осыпать снежками горожан. Кто-то бежал по улице, шаги стихли вдали. В соседних зданиях зажигали фонари, в верхних этажах один за другим вспыхивали светящиеся квадраты. Привыкнув к темноте, Джерид стал различать силуэты людей, которые подходили к окнам и тоже всматривались во тьму, а может быть, разглядывали его. Вдруг прямо под своим окном он заметил Марису, она спешила, закутанная в тяжелый зимний плащ, возвращаясь после целого дня занятий в библиотеке. Ожидая, когда она войдет, он присел за стол.