Факты и реальность - Диана Ольховицкая Страница 56

Вздрагиваю, еще сильнее кутаясь в одеяло. Какой противный смех. Что-то есть в нем нечеловеческое!

— Так уж и не остановишь? — скептически ухмыляется милый.

Ш-ш-ш! Незаметное движение, прыжок тени на стене. Незнакомец, взвыв от боли, отлетает в сторону.

— А вот так? — Адриан достает из рукава тонкий светлый предмет.

Да ведь это же… Мой ножик! Серебряный! Точнее, уже не мой — я его драгоценному подарила.

— Да, я знаю, кто ты, — устало поясняет Адриан. — Так что повторю вопрос: что ты здесь делаешь?

— Но как ты догадался?

— У меня давно подозрения были. — Милый привычным движением проводит пальцем по тонкому лезвию. — А вчера, устав от двухнедельного чтения справочников по магии, решил новый жанр попробовать. Фэнтези, может, слышал? — И, не дождавшись ответа: — Мне, правда, по-иномирски читать сложновато, со словарем только… Но вот картинки впечатлили!

— Какие картинки? — растерянно повторяет незнакомец, потирая ушибленное место.

— Знаменитые оборотни нашего мира, — жестко бросает Адриан. — И ты там во всей красе. Собственной персоной.

Сосредоточенно кусаю губы. Какой странный сон. Это нужно, чтобы в голове все так перемешалось! Вожак волколаков и исполняющий пророчество… В одном лице? Не может быть! Или может? Или это не сон?!

Волевым усилием пытаюсь разлепить веки. Нет, не выходит! И голова от подушки не отрывается! Словно все тело свинцом налилось, даже пальцами подвигать не могу. Значит, все-таки снится?

— И еще. — Адриан вновь оказывается рядом с незнакомцем и, схватив за плечо, требовательно заглядывает ему в глаза. — Мне уже какой день не нравится, как она спит. Словно обморок какой-то. И вообще, ведет себя по-детски.

Ну ни тролля себе! Вновь безуспешно пытаюсь открыть глаза. Какой-то Адриан в моем сне больно настоящий! Поведение ему мое не нравится! Нахал!

— Капелька крови оборотня в утренний чаек. — Ухмылка. — И эффект достигнут. Кстати, сейчас она тоже не совсем спит. Но наутро ничего не вспомнит.

— Вот как. — Отпустив незнакомца, милый брезгливо отряхивает руку. — Теперь понятно, с кем горничная по ночам гуляет. Что ж, я почти не удивлен. Ты всегда умел играть на человеческих слабостях.

— Да, для каждого свой крючок. Мечта горничной — выйти замуж за богатого, у дворецкого на уме игра в карты, у конюха — выпивка. А у тебя… — Чувствую на себе тяжелый взгляд. — А у тебя вот эта магическая девчонка. Это ж надо из столицы за ней прибежать.

— В столице тоска зеленая, — изобразив зевок, поясняет милый. — Здесь намного веселее: оборотни, пророчества, оружие заколдованное. И с тобой вот наконец встретились. — Адриан многозначительно улыбается. — А в том, что Лика — моя слабость, ты не прав. Вот как раз на днях думал, что, не будь ее, я бы так и продолжал от всего отмахиваться и надеяться, что пророчество неисполнимо, а ты давно умер. — Милый скользит по мне нежным взглядом. — Вот где талант заставлять действовать! Заклинание — «вперед и бегом». Только мой первый десятник умел правильно применять подобную магию. Но ему до моей красавицы далеко.

И вдруг… Легкое колыхание воздуха. Адриан касается серебряным лезвием горла незнакомца.

— Последний раз спрашиваю — что ты здесь забыл? Если ты исполняешь пророчество, тебе нужен я и только я.

— Вот это самомнение! — ехидно ухмыляется гость. — Наш Адрианчик как всегда центр Вселенной! — И, прищурив глаза, добавляет желчно: — Да, ты действительно избранный пророчеством, тот, чья кровь в ритуале откроет врата. Твоя бабка верно знаки истолковала, не зря она тебя с рождения защитными амулетами обвешала. Вот только… — В глазах незнакомца явная насмешка. — А с чего ты взял, что ты такой на свете один? Пророчество всегда избирает нескольких защитников.

— Она что… тоже?! — В голосе милого растерянность. — Но ведь она не воин… и вообще… — Рука Адриана с оружием медленно опускается. — Что за бред! Маг Жизни не может убивать! Лика и ритуальный поединок… Вообразить невозможно!

— Пророчество выбирает лучших, — скривив губы, надменно поясняет гость. — Твоя красотка — самый сильный маг из молодых, а то, что она адепт Жизни… И кто в этом виноват? Способности к боевой магии у нее были! Сделала глупость — пускай расплачивается.

— Ах, вот оно что… — с чувством вины тянет Адриан. — Я, идиот, думал, что это простая прихоть. А тут вопрос жизни и смерти. И даже хуже…

Хрясь! Резким движением милый разрывает цепочку на шее. В руке, загадочно играя бликами в лунном свете, простенькое колечко с изумрудом. Древний могучий амулет. Один из составляющих комплекта «Сладость жизни». Приблизившись к кровати, Адриан надевает украшение на мой палец. И, нежно коснувшись руки с кольцом губами, прячет ее под одеяло. Ах! Как тепло стало! Словно живительная сила побежала по всему телу.

— Ну вот и все, — довольно произносит милый. — Насколько я знаю, кольцо защищает от чар Смерти, владелец амулета не может быть принесен в жертву или погибнуть в ритуальном бою.

— Зато ты теперь можешь, — многозначительно произносит ненакомец.

— Могу, — спокойно отвечает Адриан. — Но не собираюсь. И вообще, не пристало воину за побрякушками прятаться, эта игрушка для девчонки — пусть она и забавляется. А мы с тобой и без колечек разберемся. Вот только… Я так понимаю, мы стоим внутри пентаграммы? И опять кровью нарисованной?

— Девичьими слезами, — нахально уточняет незнакомец. — Это еще сильнее.

— Устрой мы тут танцы, из врат всякая дрянь полезет? — задумчиво морщит лоб Адриан.

— Демоны преисподней.

— Бр-р-р! — инстинктивно морщится милый. И, схватив гостя за шкирку, тянет к окну. — Не сейчас, и не в этом доме. Да и вообще… Считай, что я даю тебе шанс. Последний. Сам знаешь почему. Но в следующий раз — убью, несмотря на пентаграммы.

— А я тоже сегодня драться не собирался, — победным тоном заявляет гость, запрыгивая на подоконник. — Луна еще не в полной силе. Но то, что хотел, я получил.

Легкий шум, и таинственный незнакомец бесследно исчезает. Будто и не было его. Беззаботно улыбаюсь. Так ведь и впрямь — не было! Это всего лишь сон! А если так…

«Адриан! — мысленно зову я. — Не уходи! Пусть сон продлится до утра».

«Ты так хочешь? — Адриан присаживается на краешек кровати. — И часто я тебе снюсь?»

«Почти каждый день. Но так, как сегодня, впервые. Обычно по-другому».

«Как „по-другому“?»

Подыскиваю слова. Если это сон — он ведь и так знает!

«Мы с тобой гуляем, разговариваем. Целуемся иногда».

«Скажи, Лика… А я во сне позволяю себе… ну, это… вольности там всякие?»

«Ты что! Ты всегда ведешь себя очень достойно».

«Вот это дожил! — разочарованно бормочет Адриан, укладываясь рядом со мной. — Чтобы даже во сне… Сверхправильный зануда какой-то… Аж противно! — Он осторожно привлекает меня к себе, устраивая на плече. — Только никому не рассказывай, что я такой бестолковый, ладно?»