Законы прикладной эвтаназии - Тим Скоренко Страница 56
Законы прикладной эвтаназии - Тим Скоренко читать онлайн бесплатно
«Во второй половине двадцать пятого века. Первые патенты появились примерно в 2460-х годах».
«Вот! – Волковский поднимает палец. – Понимаете, Алексей Николаевич? Не вы изобрели анабиозис. Кто, кстати, его изобрёл?»
Морозов прислоняется к стене, потому что всё понимает.
«Группа учёных из Харбинского университета».
Волковский наклоняет голову. Он похож на старую мудрую птицу.
«Харбин, понимаете? Не вы, а Харбин. Судя по всему, они найдут подвал Исии и сделают свою модель, основываясь на его разработках. Почему это произошло так поздно, я не могу сказать. Возможно, вам повезло, а бункер по иронии судьбы ещё триста лет простоит нетронутым. Кроме того, у них не будет чертежей и записей Иосимуры – придётся анксиолитик разрабатывать с нуля, это ещё лет на сто потянет. Но вы, Алексей Николаевич, не будете первооткрывателем анабиозиса. Я не знаю, почему. Поверьте, не я буду вам помехой».
Морозов делает два шага и тяжело садится на диван.
«А вы, Алексей Николаевич, меня уже в старые маразматики успели записать, не так ли?»
Он смеётся.
«Ладно. Посмеялись и хватит. Итог нашей с вами встречи таков: во-первых, вы предоставляете мне результаты рентгеноскопии нашей гостьи; во-вторых, вы строите анабиозис. Всем, что нужно, я буду вас обеспечивать. В том числе и помощниками. А дальше – посмотрим».
Морозов поднимается.
Волковский целует Майе руку.
«Мадемуазель, вы прекрасны. Если бы я был моложе хотя бы на сорок лет, я бы несомненно за вами приударил».
Майя улыбается и делает некое подобие реверанса.
Некоторое время Волковский возится с шерстяными носками и подсохшими у камина туфлями, а затем мужчины выходят на крыльцо. Дождь уже закончился.
«Следите за ней, Алексей Николаевич. Она умнее нас с вами, мне кажется», – говорит старик.
«Почему вы так думаете?»
«Потому что она, ничего не делая, очаровала меня и, кажется, влюбила в себя вас. А это свойство умной женщины, которая умеет использовать мужчин».
Морозов качает головой.
«Я прав…» – протягивает Волковский и медленно идёт к машине.
Олег появляется в кабинете Алексея Николаевича внезапно.
«Отец!» – говорит он строго и серьёзно.
Морозов поднимает глаза на сына. Он не предвидел этого разговора.
«Ты хочешь продать дачу?»
Великолепную, шикарную дачу, на которую ушло столько сил и денег, с гаражом, с бассейном, ту самую дачу, которую так любит Катя, дом около леса, дачу с белками, прыгающими по невысоким сосенкам, и с огромными зелёными кузнечиками.
«Откуда ты узнал?».
«От Бармина. Ты хочешь продать?»
Бармин – юрист, к нему Морозовы обращаются по всем делам, в которых нужна рука специалиста. Оформление завещания или дарственной, контракты, договоры, бизнес Олега.
«Олег не должен знать», – сказал Морозов Бармину, и тот кивнул. Но проговорился.
«Да, я хочу продать дачу».
«Объясни мне. Вот, правда, просто объясни. Если ты сможешь нормально объяснить, я готов смириться».
Что ты объяснишь сыну, доктор? Что у тебя появилась девушка из прошлого, она же гостья из будущего? Что ты пятнадцать лет состоишь в тайном обществе хранителей незнамо чего?
«Я продаю дачу, Олег. Это моё решение. Я продаю её за хорошие деньги, на которые смогу построить две дачи, вот и всё».
«То есть дело в деньгах?»
«Да. Мне поступило предложение, от которого я не мог отказаться».
Такого оборота Олег не ожидал. Он, наконец, садится и думает. Считает прибыль в уме, даже не имея исходных цифр.
«И сколько ты за нее получишь?»
Молодец, говорит себе Морозов. Он имеет в виду себя самого. Он поймал сына на том, что тот любит больше всего на свете. На деньгах.
Он называет сумму.
Олег присвистывает.
«Да, это раза в два выше самой лучшей цены, которую можно было бы за неё требовать. Наверное, ты прав».
«Тебе давно пора научиться мне верить», – смеётся Морозов.
«Но слушай… нужно же вывезти наши вещи».
«Я сам справлюсь».
«Нет уж. Тут я тебе помогу».
Чёрт, об этом он не подумал.
«Пока ещё рано об этом думать. Выезжать – не раньше чем через полгода».
«Почему так нескоро?»
В Олеге проснулся предприниматель. Пять минут назад он ворвался к отцу, чтобы воспротивиться продаже семейной собственности, а сейчас хочет сам побыстрее совершить сделку.
«Олег, давай начистоту, – размеренно произносит Алексей Николаевич. – Ты не имеешь отношения к этой сделке. Я сам сделаю всё, что нужно. Если что, мне поможет Бармин, хотя последствия его вмешательства уже сидят у меня в кабинете. Мне не сто лет, а пятьдесят три, и я знаю, как распорядиться полученными деньгами».
«Но…»
«Короче, Олег. Это не твоё дело».
Он чеканит слова как монеты.
Олег поднимается. Он растерян. Вроде как отец в чём-то неправ, но возразить нечего.
«Ты хоть Катьке дай там поболтаться в последний раз».
«Конечно. Но не на этой неделе. Возможно, на следующей».
Нельзя и на следующей, но ему важно выторговать передышку.
«Ладно, па. Я пойду…»
Морозов прощается, Олег выходит.
Олег ездит на работу мимо его больницы. Если бы не это, он бы не заезжал, а просто позвонил.
Сколько проблем на твою голову, доктор. Но всё закончится хорошо. Правда, не для тебя.
Самые известные в мире учреждения, практикующие законную эвтаназию, – это швейцарские клиники Dignitas и Exit. Они популярны не только и не столько у тяжелобольных жителей Швейцарии, сколько у здоровых туристов-самоубийц. Здравствуйте, доктор, проведите мне живительную эвтаназию, пожалуйста.
Kalii cyanidum в порошке с горьким запахом миндаля. Относится к группе блокаторов тканевого дыхания. Путь введения – пероральный. Эффект наступает через 5–15 сек. Взаимодействует с HCl желудка с образованием HCN и KCl. Приём алкоголя и сладкой пищи замедляет всасывание препарата и наступление эффекта. Препарат равномерно распределяется в крови, связываясь с глюкозой, солями Са 2+ и серосодержащими соединениями. Легко проникает в клетки, где и оказывает биологический эффект. Применяется для лечения хронической, длительно непрекращающейся жизни в любой фазе заболевания.
Нет-нет, это фантазии. В Dignitas умирают по-другому. Сначала больной принимает противорвотное средство, а спустя тридцать минут – смертельную дозу порошкового нимбутала, примерно пятнадцать граммов, растворённых в стакане воды или фруктового сока. При необходимости лекарство можно ввести в организм через капельницу. Передозировка нимбутала парализует центральную нервную систему, человек становится вялым и сонливым, в течение десяти минут после приёма он засыпает. Ещё через двадцать минут происходит остановка дыхания. Это абсолютно безболезненно. В 2008 году врачи Dignitas пытались изменить процедуру путём отравления пациента гелием, но эта методика показала себя более неприятной и малоэффективной.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments