Секрет Ведьмака - Джозеф Дилейни Страница 56

— Значит, в этом ящике будет Марсия, — сказал я.

— Первое время, да. — Ведьмак улыбнулся. — Выпьет побольше травяного чая и будет лежать тихо, как мышка. Вряд ли ей стоит подниматься на борт как она есть — пассажиры могут испугаться. Что же касается начальника порта, ему мы скажем, что у Мэг умерла сестра и она везет ее домой, чтобы похоронить. Как уже было сказано, я поеду с ними до порта, прослежу, чтобы они благополучно погрузились на корабль. Мы, конечно, будем передвигаться по ночам, заранее закажем гостиницу, и дневные часы Мэг станет проводить за плотно задернутыми занавесками. Мне грустно, что она уезжает, но так будет лучше.

— Однажды я услышал, что вы говорили Мэг о каком-то саде, в котором были вместе. Это ваш сад в Чипендене?

— Да, парень. Западный сад, как ты, возможно, догадываешься. Мы с ней провели много счастливых часов, сидя на той самой скамье, где теперь я часто даю тебе уроки.

— Так что же произошло? — спросил я. — Почему вы перевезли Мэг на Англзарк и посадили в подвал? Почему были вынуждены поить ее травяным чаем?

— То, что произошло между мной и Мэг, — мое личное дело!

Ведьмак вперил в меня долгий, тяжелый взгляд. Видимо, он действительно рассердился, и я понял, что любопытство завело меня слишком далеко. Однако потом он вздохнул и устало покачал головой.

— Уверен, ты заметил, что Мэг все еще очень привлекательная женщина, но в молодости она была настолько хороша, что вскружила не одну мужскую голову. А я был чересчур ревнив, и мы постоянно ссорились. Но это еще не все. Вдобавок она была очень своевольна и нажила в Графстве немало врагов. Все, с кем она встречалась, рано или поздно начинали опасаться ее. А те, кто слишком долго живет в страхе, сами становятся опасны. В конце концов ее обвинили в колдовстве и написали донос шерифу в Кастер. Обвинение сочли достаточно серьезным и прислали оттуда констебля арестовать ее.

— Разве в вашем доме в Чипендене она не была в безопасности? Домовой не подпустил бы к ней никакого констебля.

— Это точно, парень. Не подпустил бы — попросту говоря, убил! Но ведь человек всего лишь делал свое дело, и, как я ни любил Мэг, мне не хотелось отягощать свою совесть смертью ни в чем не повинного молодого констебля. Вот я и сделал так, что Мэг попросту исчезла, а сам пошел в деревню, встретился там с ним и сумел убедить, что она сбежала из Графства. Кузнец подтвердил мои слова.

В итоге я переправил ее сюда. Каждое лето она проводила взаперти в подвале, а зимой я не выпускал ее из дома. Либо так, либо она болталась бы на веревке — как тебе известно, в Кастере ведьм вешают. Однажды, несколько лет назад, она сумела вырваться на свободу и напугала местных жителей. Чтобы успокоить их, я вынужден был пообещать, что буду держать ее у себя в подвале, в яме. Вот почему Шанкс так переполошился, увидев ее тогда утром. Как бы то ни было, сейчас она наконец-то отправляется домой. Мне следовало сделать это давным-давно, но я был просто не в силах ее отпустить.

— Значит, она хочет уехать домой?

— Думаю, она понимает, что так будет лучше. Кроме того, Мэг больше не испытывает ко мне тех чувств, какие я по-прежнему питаю к ней. — Таким грустным и постаревшим я до сих пор Ведьмака никогда не видел. — Мне будет недоставать ее, парень. Очень сильно. Без нее жизнь станет совсем другой. Только она помогала мне коротать суровые здешние зимы…

На закате Ведьмак положил Марсию в гроб и до отказа завернул медные шурупы. Я помог ему вынести гроб наружу. Он был такой тяжелый, что мы едва не падали, ступая по размякшей, грязной земле. Мэг со своими сумками шла позади. Это сильно напоминало настоящие похороны — то, как мы двигались в полном молчании и сгущающейся темноте.

На дороге нас ждал экипаж — Ведьмак договорился об этом заранее. Кони — их было четверо — занервничали при нашем приближении; они раздували ноздри, их дыхание паром вырывалось в лунном свете. Кучеру стоило немалого труда справиться с ними. Успокоив их, он слез, сам заметно нервничая, подошел к Ведьмаку и в знак почтения прикоснулся к шапке. Он дрожал мелкой дрожью и, казалось, в любой момент мог подскочить от испуга.

— Бояться нечего, и, как было обещано, я хорошо заплачу. А теперь помогите мне поднять его.

Ведьмак похлопал по гробу Марсии. Они затащили его на подставку в задней части кареты, и под присмотром Ведьмака кучер примотал гроб веревкой.

Пока они этим занимались, Мэг подошла ко мне и мрачно улыбнулась, обнажив зубы.

— Ты опасный парень, Том Уорд, очень опасный, — сказала она, наклонившись ко мне. — Постарайся не завести слишком много врагов.

Я молчал, не зная, что сказать.

— Сделаешь для меня кое-что, парень? — прошептала она мне на ухо.

Я неуверенно кивнул.

— Он не такой неуязвимый, как старается всем внушить. — Она сделала жест в сторону моего учителя. — Позаботься о нем за меня.

Я улыбнулся и кивнул.

Когда Ведьмак вернулся к нам, Мэг одарила его дружеской теплой улыбкой. У меня мелькнула мысль, что, может, в глубине души он все еще дорог ей. И потом она взяла его за руку и крепко сжала ее. Он открыл рот, как бы собираясь заговорить, но не смог произнести ни слова. В глазах засверкали слезы, дыхание у него перехватило.

Я в смущении отвернулся и отошел на несколько шагов. Пошептавшись, они двинулись к повозке. Кучер открыл дверцу, слегка поклонился Мэг, Ведьмак помог ей сесть. И вернулся ко мне.

— Ну все, парень, мы отправляемся, а ты возвращайся домой, — сказал он.

— Может, мне лучше поехать с вами?

— Нет, парень, хотя спасибо, конечно. Есть вещи, которые человек должен делать сам. Когда-нибудь ты меня поймешь — когда станешь старше. Однако от всей души надеюсь, что тебе не придется проходить через такое.

Но я уже понимал Ведьмака: мне никогда не забыть, как они с Мэг сидели на кухне и на его щеках блестели слезы. Кроме того, я без труда представлял себе, что чувствовал бы, если бы оказался на месте Ведьмака и должен был сказать Алисе последнее «прощай». Неужели и нас с Алисой это ожидает?

Ведьмак сел в карету, и кучер хлестнул кнутом по спинам лошадей. Карета покатилась, быстро набирая скорость. Я медленно побрел к дому.

Там я подогрел себе горохового супа на ужин и уселся у огня. Ветра снаружи не было, и я слышал все потрескивания и стоны старого дома. За стенами бегали мыши. Нетрудно было вообразить, что внизу, в подвале, за железными воротами шепчут в своих ямах мертвые и почти мертвые.

Только тут до меня дошло, как сильно я изменился. Вот он я, один в большом доме, в подвале которого сидят в своих ямах домовые и ведьмы, — а страха нет и в помине. Я — ученик Ведьмака, и весной завершится первый год моего ученичества. Еще четыре года, и я сам стану ведьмаком!