Сказаниада - Петр Ингвин Страница 56

Отец не сдержал слово. Неслыханно. Когда последние защитники стены из-за дыма упали замертво, выяснилось, что среди них был Виктор. Отец долго смотрел в стену подземелья, где семья вместе со слугами пряталась от огня, и, наконец, сказал:

— Мы должны отдать Елену Кощею, иначе погибнут все. И она тоже. Спасем государство — у тебя останется шанс вернуть Елену. Отныне наследник престола — ты, учись думать о будущем.

Борису дали золота и подземным ходом отправили из горящего города. Если начнется резня, следом выведут уцелевших женщин и детей, но отец постарается остановить кровопролитие. Непоправима только смерть, и пока Борис жив, живы и возможности однажды переделать мир по-своему.

Почему не удалось сейчас? Нужно было продумать последствия каждого шага. Либо надежнее убирать свидетелей, когда увозил Елену, либо искать другой корабль — ни к коем случае не из Двои. И не идти к дворцу открыто, у всех на виду. Ошибок сделано много, теперь из-за этого погиб Виктор, а Елена все равно отправится за море.

Кроме Елены дракон-победитель мог требовать выдачи виновника войны, поэтому Бориса отправили в ссылку — отсидеться за большим морем, пока страсти не утихнут. Отец замирится с Кощеем и потребует неприкосновенности наследника. Время, деньги и слова — три силы, которые даже черное делают белым. Нужно лишь подождать.

Последний взгляд Елены не передать словами. Она только-только поверила, что спасена, и что Борис — ее защитник до конца дней. Отец все испортил.

— Это не мое решение. — Борис отвел глаза. — Но я вернусь за тобой, даю слово.

Отец подал знак, и Елену взяли под руки два стража — отныне она не человек, а средство платежа. Девушка ценою в государство. У Бориса отличный вкус.

Он прорвался ней и обнял. Она ответила. Ответила! Пусть приникшее в прощальном объятии тело не пылало страстью, но подарило множество обещаний — изысканных и непредставимых. Оно будто молило: спаси, и радостям, которые ты обретешь, позавидуют боги.

Спайку тел разорвали, отец указал Борису в одну сторону, стражам — в другую.

Это объятие — только начало. Первый шаг длинного пути, полного счастья и блаженства. Ни произнеся ни слова, Елена взглядом и телом показала, что Борис ей небезразличен. Она надеется на него и будет ждать.

Когда он уходил, сестренка Кася прошептала:

— Мне пришло знание, что за морем Георгий, он же Егорий Храбрый, победит дракона.

— Не я, а некий Егорий-Георгий? И что мне делать с твоим предсказанием? Советуешь найти и использовать этого победителя драконов?

— Не знаю. Больше ничего не было явлено.

Когда городские ворота треснули, Борис уже выходил в море на маленькой лодке. Где знают двое — знает и свинья, поэтому провожатых у Бориса не было. Никто не представляет, куда он отправился, никто и не выдаст. Пока будут искать, пройдет время, гнев уляжется — о Борисе временно забудут. Дальше настанет черед денег и слов.

Так думает отец. Пусть думает.

У Бориса другой план.

Путь занял несколько часов — чуть больше обычного из-за бокового ветра, отчего пришлось много лавировать. Остров богов пустовал. Борис на это и рассчитывал: все либо отправились на бушевавшую вдали войну, либо спрятались от нее. Столпотворение начнется позже, когда сюда с благодарностями ринутся выжившие.

Служители приняли весомый дар, и поднявшийся на гору Борис попросил у богов самого простого — на время оставить его в покое. То есть, ничего не делать, когда он отправится к соседям отстаивать честь поруганного государства и выполнять слово, которое дал любимой женщине. Если богов по какой-то причине не устроит бездействие, вместо невмешательства в людские дела Борис готов молиться за бескровную победу — на их выбор.