Тьма. Испытание Злом - Юлия Федотова Страница 56

Зато рядом обнаружилась некая юная особа неземной (по крайней мере с его точки зрения) красоты – снова радость. Но опять же несколько омраченная. Очень уж нежно обращалась эта особа с другом Йоргеном – вот это совсем некстати! У Йоргена есть невеста Илена, общество других дев ему совершенно ни к чему, тем паче если девы эти гораздо красивее упомянутой невесты!

Тут мы должны заметить, что если бы оценивать красоту двух дев пришлось Йоргену, он без малейшего колебания отдал бы пальму первенства Илене и был бы совершенно прав. Просто братья часто склонны недооценивать собственных сестер. Рядом с дочерью судии Тиилла юная гизельгерская ведьма выглядела бы (да простят нас обе юные дамы за не слишком лестное, зато показательное сравнение) как скромная фельзендальская лошадка рядом с гартской красавицей. Но Кальпурций считал иначе, поэтому не на шутку встревожился за будущее счастье сестры. Правда, Йорген пока что лежал бревном и на нежное обращение незнакомки никак не реагировал, но лиха беда начало… Стоп! А чего это он так лежит? Он живой вообще?! Или это его уже оплакивают?!!

Живой… Ну слава Девам Небесным, как камень с души упал! Вот вам и третий повод для радости.

…И новое осложнение, которое обязательно рано или поздно возникает, если в одном замкнутом помещении содержатся лица разных полов.

Кальпурций лежал и страдал, жестоко и безнадежно. Трудно сказать, что сталось бы с ним, если б не выручил дорогой друг Йорген. Очнулся и спросил без малейшего смущения, а нет ли где поблизости отхожего места. Ну конечно, ему было проще, они с Гедвиг уже успели хотя бы представиться друг другу. А бедный Кальпурций – не мог же он начать знакомство с дамой таким негалантным вопросом!

– Ну поговорил бы сперва о чем-нибудь другом, – задним числом посоветовал ему Йорген, когда много, много дней спустя они случайно вспомнили этот эпизод. – О погоде там, о живописи или о чем еще принято в благородном обществе? А потом бы уж как-то незаметно, деликатно перешел…

– Вот представь себе, не до разговоров мне в тот момент было! – фыркнул Кальпурций. – Тем более о живописи.

…К слову, отхожее место в храмовом каземате имелось, не в пример многим другим, обрекающим узников задыхаться в собственных нечистотах. И кормили там хорошо (в каземате, имеется в виду). Хейлиги Лупца не собирались истязать своих пленных, тем самым ввергая во грех собственные души. Предать оскверненные Тьмой тела очистительному огню – вот была их единственная цель. Тихим и печальным, полным соболезнования голосом они поведали о ней пленникам через люк в потолке.

Просто они не могут поступить иначе. Зло пришло на человеческие земли, оно многообразно, многолико и коварно. Истреблять его надо под корень, без колебаний и сомнений. По первому подозрению – истреблять! И они, верные рабы Дев Небесных, взяли на себя сию нелегкую задачу.

Йорген тогда промолчал им в ответ, ему все было ясно. Попались по собственной глупости – сами пришли, сами доложились: помогите, люди добрые, растолкуйте, как быть с Тьмой внутри нас? Вот и растолковали им: единственный способ – очищающий костер.

Кальпурций пытался полемизировать. «Ведь мы сами вышли на борьбу с Тьмой! Ведь мы с вами сражаемся на одной стороне, у нас с вами одна и та же цель – так за что же нас сжигать? А вдруг мы сможем победить?! Вдруг, убив нас, вы лишите людей последней надежды на спасение от наступающего зла?»

Ну и ему объяснили. «Зло нельзя победить злом. Возможно, помыслы ваши чисты – но, однажды коснувшись зла, остались ли чисты души, их самые дальние, недоступные разуму глубины? Какие чудовища таятся в них, не подчинят ли вас они однажды, не уведут ли во Тьму? Вы сами сомневаетесь в том, иначе не пришли бы в храм с вопросами. Но не время теперь искать ответы на них. Все, что идет в Мир из Хольгарда, должно уничтожаться безжалостно, таков путь спасения, и другого не дано! А потому лучшее, что вы можете сделать ради победы над Тьмой, – мужественно, с сердцем открытым и свободным от гнева, шагнуть в очищающий огонь, и тогда светлые души ваши, излеченные от скверны, обретут покой в священных садах Регендала!»

Так убедительно говорил хейлиг – Кальпурций засомневался даже: «Вдруг правда?!»

Но Йорген был непоколебим:

– Друг мой, я на многие испытания и лишения готов пойти ради блага человеческого, но на костер – это, пожалуйста, без меня! Даже если в моих недоступных разуму глубинах и водится какая-то дрянь, гореть из-за нее заживо я не собираюсь, да и тебе не позволю! Бежать надо, вот что я вам скажу!

– Бежать… – прошелестела ведьма. – Но как? Я здесь невесть сколько дней, но дверь за это время не отворилась ни разу. А до люка нам не дотянуться…

– А ты точно не умеешь летать? – подозрительно осведомился ланцтрегер. – Ты же потомственная ведьма в девятом колене! Про вас незнамо что рассказывают!

На момент этого разговора они провели вместе уже много часов и успели как следует познакомиться.

– Повитуха я! – отвечала Гедвиг с досадой. – Исцелять могу, травы знаю, ну еще бабьи глупости всякие – приворот-отворот, – (эти слова заставили Кальпурция насторожиться), – порчу снять-навести. Скотину пользую, мысли вижу, – (эти слова заставили Кальпурция покраснеть), – гадаю по-всякому. И только. А летала в нашем роду одна прапрабабка моя, и то на метле. Ты же не ждешь, что хейлиги нам сюда метлу подадут? Да хоть бы и подали – что толку? Не умею я…

– Ладно, не огорчайся, – поспешил успокоить девушку Йорген. – Нет и не надо! Ничего хорошего в том нет, если девушка летает на метле! Дурной тон! Вон хоть Кальпурция спроси, он разбирается! Друг мой Тиилл, подтверди!

Кальпурций покорно кивнул, не вслушиваясь, не до того ему было – вспоминал мучительно, что именно думал о Гедвиг все эти дни и не были ли его мысли излишне фривольными.

– Видишь! Он тоже так считает! Обойдемся без метлы, другое что-нибудь придумаем… Взгляд умеешь отвести? Чтобы из города незаметно выбраться?

– Это умею, отведу… Но ведь раньше из темницы выйти надо!

– Постараемся выйти. Давайте мыслить стратегически!

– Когда ты прошлый раз мыслил стратегически, нас едва не сожрали вервольфы, – сурово напомнил включившийся в разговор силониец.

– Но не сожрали же, правда? – мило улыбнулся ланцтрегер, и, глядя на него, Гедвиг почувствовала, как тает ее девичье сердце.

У Кальпурция, понятно, ничего не таяло, он пробурчал сердито:

– Да может, пусть бы лучше сожрали! Всё не на костре заживо!

– Ничего подобного! – Йорген не терял оптимизма, главным образом ради товарищей по несчастью. А что в это время на самом деле происходило в «дальних глубинах» его души – какая разница? Лишь бы наружу не вылезло… – Не надо нас было… хм… – Он вдруг подумал, что в присутствии дам слово «жрать» не стоит повторять слишком часто. – В общем, не будем отвлекаться, будем рассуждать. Скажите мне: кто обычно служит при храмах?

– Как кто? – удивился вопросу Тиилл. – Разве ты сам не знаешь? Хейлиги, динсты, певчие кое-где бывают…