Рабыня Господа Бога - Илья Те Страница 56

Кинополь на самом деле напоминал собою гигантский куб, с длиной грани, превышающей четыре световых года. Разумеется, охватить такое расстояние взглядом было совершенно не реально, но Кэти знала о размерах мира-столицы из информационных справочников для свободных когнатов. Глаза видели единственную бесконечную ровную плоскость, уходящую в пустоту. Агнатка вглядывалась в размытую границу света и тьмы, до рези в глазах, но идеальная, казалось, даже загибающаяся вверх светящаяся поверхность исчезала в стремительно темнеющей бесконечности — туда, где уже невозможно было ничего различить. Сколько хватало напряженного прищура грань светилась, а далее тонула в черной бездне…

Но даже видимой части мира-столицы с избытком хватало для впечатлений. Казалось, полкосмоса над головой Кэти просто вырезали огромными ножницами. Идеально ровная бесконечная плоскость давила своим чудовищным масштабом, до дрожи в пальцах, до изморози в плечах. Абсолютно искренне Катрина Бета призналась сама себе, тряхнув шоколадными волосами, что даже слова «поразительно», «сногсшибательно» и «невероятно» не в силах описать ее ощущений от лицезрения самого большого из когда-либо существовавших человеческих поселений.

Длина, которую солнечный луч проходит за четыре человеческих года, — это немыслимое расстояние. Когда на одной грани мира-столицы рождался человек и отец подкидывал ребенка в воздух, лучи света слизнувшие картинку с маленького сморщенного лица, доносили это изображение до конца другой грани города только спустя тысячу пятьсот дней!

О массе самого большого во вселенной космического тела Кэти даже не спрашивала. О чудовищной гравитации — тем более. В мире, где промышленными предприятиями создавались сами вселенные, наполненные галактиками и звездами, вопрос гравитации на поверхности гигантского куба не являлся серьезной проблемой. Сколько бы ни весил Кинополь — килограмм человеческой плоти всегда будет здесь килограммом, и не на крупицу больше! Между тем одними размерами и стандартной гравитацией на поверхности при чудовищной общей массе особенности величайшего города Искусственного Мироздания отнюдь не исчерпывались. Куб Кинополя состоял из последовательных этажей-каркасов.

Первый кубический каркас, самый нижний и меньший из всех, оплетал своими многокилометровыми секциями сухую поверхность мертвой звезды — гигантского потухшего шара из спекшихся вулканических слоев, ничтожную по сравнению с размерами невероятного города-куба. Однако каждый последующий уровень над мертвой звездой и над первым кубическим каркасом был выше и больше предыдущего ровно на тысячу километров.

Вот так, увеличиваясь с каждым разом на тысячу километров в высоту, ширину и длину, кубические каркасы оплетали себя один за другим, устремляясь по трем осям пространства в немыслимую даль. Миллиард лет назад бог Творец с глупым именем Ан-Нубис разбил поверхность верхнего кубического каркаса на множество квадратиков-кварталов, диаметром с одну астрономическую единицу каждый. Над каждым квадратом висело Солнце — настоящая искусственная звезда, только квадратной формы, — гигантский термоядерный реактор, освещавший столь же гигантский жилой квартал под собой.

Где-то в глубине машинной памяти глобальной Сети хранилась цифра, отражающая число постоянных жителей «Собачьего города». Но вслух оно никем не произносилось, поскольку слова «триллион» и «биллион» были не в силах показать ту колоссальную множественность человеческих душ, что нашла себе пристанище за кубическими стенами столицы всего человечества.

Путешествуя по Сети, сугубо теоретически Катрина знала, что где-то в пределах фантастического Искусственного Мироздания есть такой город. Но видеть его и знать оказалось суть разными вещами. Восторги гордость наполнили вдруг душу Катрины. Гордость не собой — кроме убийства добрейшего из богов-акционеров ей пока нечем было гордиться, — но гордость за свою расу, за Человека, способного на такое… И даже старый наездник Катилина в темных глубинах мозга согласно кивал. Его, отмороженного рубаку, видевшего лишь полчища гуннов и полуразрушенные города в дни стремительного угасания Римской империи, очень радовало величие цивилизаций. И только бог Гор молчал, занятый, очевидно, какими-то своими, ведомыми только ему, божественными мыслями.

Катрина печально прислонила голову к иллюминатору.

Все это было прекрасно — современные технологии, гигантский космопорт и белоснежный туристический лайнер, уносящий ее в просторы искусственного космоса. Она улыбнулась, снова смежила веки, и грезы заполнили ее разум. Кэти представился белый песок и пенистые волны, набегающие на пляж бесконечно прямой 201-й набережной зоны. А рядом с ней, в роскошных креслах космического лайнера сидели такие же похожие на нее люди. С закрытыми глазами они грезили о чем-то своем, возможно, тоже о белом песке, о теплых морях неизвестных миров, о шикарных отелях и развлечениях, которым нес их межкластерный попрыгун.