Свергнутые боги - Олег Аникиенко Страница 55

Освоив блокировку и рассеивание своих нервных импульсов, группа «студентов» стала изучать возможности тела. Они оказались очень велики. Многое из того, что Стольник видел в фильмах про супергероев, было просто детскими играми по сравнению с тем, что показывал командир. Похоже, киношные супермены придумывались кем-то, увидевшим проявление этих возможностей. Правда, летать они не могли и паутину пускать тоже не умели. Все же законы физики и физиологии загоняли их в определенные рамки.

Навыки давались легко, он вспоминал, а не учился. Тело почему-то не хотело слушаться, но разум, обуздавший мысли, мог теперь управиться и с непослушным организмом.

Ему понравилось искусство рукопашного боя, в котором применялась не блокировка, а уход от удара. По этой технике можно было использовать силу удара противника против него самого. Как ни странно, эту технику синты позаимствовали из человеческой системы айкидо и русского рукопашного боя. Похоже, люди, осознавая слабости своего тела, включили в методы боя научные системы физики и анатомии, что давало им невиданное преимущество над грубой силой.

Стольник поймал себя на мысли, что за последнее время полностью перестал ассоциировать себя в своих мыслях с понятием «человек», хотя и «титаном» как-то не мог себя назвать, да и к «синтам» не относился. Работа над осознанием себя все еще продолжалась.

Его научили ощущать оружие как часть тела и любой предмет как оружие, концентрировать энергию в металлическом предмете и бросать ее молнией в противника. Теперь он мог обычным кухонным ножом отрезать, например, дуло танку. Секрет был в двух вещах, он концентрировал на лезвии поток энергии и этой энергией резал металл, и второй секрет был в том, что он «знал»: такое возможно. По сути, это его мысль и его знание резали металл.

Его физические возможности еще увеличились. Теперь он мог прыгать на восемь метров вверх, ускоряться до 180 километров в час, лазать по вертикальным стенам там, где есть возможность зацепиться хотя бы ногтями, кинуть глыбу весом в сотни килограммов на сотню метров вперед. Его не убивало электрическое напряжение любой доступной для человечества мощности. Только сверхвысокий ток испарял воду из организма и при длительном воздействии был опасен. Харитон помнил: чтоб противостоять высоким температурам и энергетическому воздействию протоплазмы, маги расы титанов варили какое-то зелье, но синты почему-то подобные микстуры не употребляли. На его вопрос по этому поводу командир ответил, что нет необходимости в подобных средствах, поскольку основная война сейчас идет в головах противников.

Стольнику этот ответ дал понять, что чем больше узнает, тем сильней ощущает свое незнание нового мирового порядка.

Шли недели обучения, и в просторы Сибири тем временем пришла зима.

Выпал снег. Стольник не мог на него насмотреться. Похоже, это было первое поразившее его своей красотой событие с момента пробуждения.

После ночного отдыха, выйдя из барака и увидев лес, усыпанный белым покрывалом, он испытал чувство восторга.

Первым делом потрогав снег, Стольник ощутил необычное и очень приятное покалывание. Растерев снег в ладонях, он посмотрел на свои покрасневшие руки. Воспоминания стали колоть мозг.

Опустившись на колени и зачерпнув снег руками, он умыл им лицо. Он всегда так умывался, когда просыпался в Асгарде, ведь в городе его рода, расположенного так высоко в горах, что люди считали, будто он располагается на небе. Снег там лежал всегда. Точнее, не он умывался, а Тор. Точнее, он – Тор. Или когда он был Тором? Он не знал, как подобрать определения своим воспоминаниям.

Холод бодрил. Титаны не подвергались риску простудных и вирусных заболеваний. Одевались в теплые одежды только для того, чтобы попусту не тратить энергию.

Вспомнилось, как однорукий Тюр после битвы с великанами за Гиперборею на поврежденной асвине долетел до огромного острова, на котором тогда был северный полюс планеты. После чего ракета отказала, и ему, борясь за жизнь, пришлось пешком добираться до береговой линии, в надежде дождаться помощи. Это заняло несколько дней, и, пробираясь через снега, Тюр поддерживал свои силы тем, что ел снег. Организм тратил очень много энергии на поддержание температуры. Исчерпав потенциал, Тюр превратился в ледяную глыбу. Нашли его только потому, что он догадался поднять вверх свой боевой меч.

Им тогда пришлось ставить эту статую в центральном зале замка Одина и, собравшись в круг, отогревать его своими ладонями, даря этим жизненную силу. За несколько дней усиленного питания Тюр восстановился и вернулся в ряды воинов.

– Четвертый, с тобой все в порядке? – поинтересовался подошедший к нему командир.

– Да, – ответил Стольник, взяв себя в руки и поднимаясь. – Давно снег не видел. Очень давно…

– Имей в виду, эмоции в культуре синтов приравниваются к физиологическим потребностям, таким как испражнения, и проявлять их при других считается неприлично, – мягко упрекнул его командир. – Это тебе на будущее, чтоб не попал в неловкую ситуацию.

– Учту, – кивнул Харитон и посмотрел в небо. – Командир, а нас не увидят серо-зеленые боги со своих спутников?

– Рептилоиды? Нет, не засекут. Нас закрывает мощное силовое поле, которое невозможно обнаружить, поскольку оно не отражает сигнал, а поглощает его, а теперь поторопись на утреннее построение.

Стольник кивнул и, стараясь не смотреть по сторонам, чтоб сдерживать неприличные эмоции, пошел за командиром.