Меч эльфов - Бернхард Хеннен Страница 55

Шарль обернулся и поглядел на крепость у гавани. Теперь они были примерно в двух милях от Паульсбурга. Он не станет возвращаться. Теперь точно нет. Лилианну там он все равно не найдет — наверняка убралась уже несколько часов назад. Утром она сдала свой пост комтурши Доминику де Блие, знаменосцу ордена, одному из пяти рыцарей, которые были с ними на борту «Святого Раффаэля». Порядочный человек, уже сказавший Шарлю, чтобы он ни в коем случае не путал возможные промахи бывшей комтурши с промахами ордена.

Эрцрегент кисло улыбнулся. Крысы! Брат Доминик никогда не наносил удара в спину Лилианне. Все, что он говорил, останется между ними. Шарль готов был отдать за это руку на отсечение.

Лилианна сложила с себя полномочия, чтобы не вредить ордену. Она знала, что зашла гораздо дальше, чем полагалось ей по должности.

Эрцрегент взволнованно стучал пальцами по поручням. Он должен был догадаться! Ведь видел же, как она избегала битв, которые не могла выиграть, и что для нее не существует слишком больших жертв, когда речь идет о высшем благополучии Нового рыцарства. Шарлю частенько доводилось наблюдать, как братьев и сестер лишали полномочий из-за ошибок. Но чтобы кто-то так просто складывал с себя полномочия комтурши провинции ордена… Таким образом, Лилианна могла сама решить, кто станет ее преемником, и дать ордену возможность сделать ее козлом отпущения и как бы отстраниться от своих поступков.

Шарль не сомневался в том, что Лилианну с маленькой принцессой где-нибудь спрячут — они обе еще понадобятся Новому рыцарству.

Сжав руку в кулак, эрцрегент ударил по поручням. Он тоже умеет плести интриги! Сейчас самое время предпринять кое-что против Нового рыцарства. Они обрели чересчур большую власть и обнаглели. «Держи себя в руках, — напомнил он себе. — Ты ведь на борту галеасы не один».

Глава его личной гвардии по-прежнему стоял у лестницы с девчонкой. Он тоже поверил… Было бы глупо и недостойно привлекать к ответу капитана Родерика, хотя он, без сомнения, ожидал этого.

Шарль поглядел на девочку. Под его взглядом она задрожала. Это ему понравилось. С волосами она, вероятно, была очень красива. Цвет кожи, рост и фигура малышки были точно такими же. Эрцрегент не сдержал ухмылки. Лилианна все сделала тщательно, как всегда.

— Итак, тебя зовут Дуня, милая моя?

Та кивнула.

— И тебе не сказали, почему тебе побрили голову и заставили занять место другой девочки?

— Нет, господин. Сказали, что это шутка.

Она немного шепелявила. Губа ее лопнула и опухла.

— Я работаю в кухне здания ордена. Они дали моей маме — она тоже работает в кухне, чтоб вы знали, господин… они дали моей маме золотую крону, чтобы мне… — Она запнулась и всхлипнула. — Мама решила, что золотая крона за рассадник вшей — лучшая сделка всей ее жизни. А мне обещали серебряный, если я хорошо справлюсь с заданием.

Шарль кивнул. Девочка перестала дрожать. Он повел себя как добрый дедушка. Какая польза от того, что от страха у нее зуб на зуб не попадает?

— И в чем же состояло твое задание?

— Я должна была лечь в красивую постель с белой простыней и вести себя как принцесса. Так сказала госпожа.

— Итак, тебя подстрекала сама комтурша.

— Да, господин. Она пришла в кухню. Все мы знаем ее. Она часто приходит, чтобы проверить, что да как. Она хорошая.

Шарль вздохнул — это было последнее, что он сейчас хотел услышать. Поглядел на Родерика, который постригся так коротко, что волосы торчали на голове и были похожи на солдат в строю. Из-за узких губ и слегка выпуклых бровей его лицо казалось жестоким. Без сомнения, он был хорошим воином, но ему недоставало изящества Лилианны. Никогда Родерику не подняться выше капитана.

— Что сделала малышка, когда ты пришел в комнату?

— Завизжала и натянула на себя одеяло.

— Я сказала ему, что я не та, — выдавила девочка. — Правда, господин! Тогда он ударил меня.

— Я полагал…

Шарль взглядом заставил рыцаря замолчать. Он понимал, что думал тогда Родерик. Может быть, он и сам не устоял бы перед искушением заставить ее замолчать при помощи одной-двух оплеух.

— Что бы ты с ней сделал, Родерик?

— Она — служанка предательницы Лилианны. Не думаю, чтобы она не знала, какова цель этого маскарада. Она лживая маленькая дрянь…

— Родерик! Меня не интересует, что ты думаешь. Я спросил тебя, что ты сделал бы с Дуней, если бы был на моем месте.

Уголки рта рыцаря дрогнули. «Немного несдержан, добряк», — подумал Шарль.

— Она должна исчезнуть, брат. Навсегда. Я зашил бы ее в мешок из парусины, предварительно вложив в него пару пушечных ядер, чтобы она не всплыла со дна озера до тех пор, пока не сдохнет.

Дуня задрожала всем телом и поглядела на него широко раскрытыми от ужаса глазами.

— Не очень-то изысканно, Родерик! Ты все-таки рыцарь. Разве ты не должен защищать бедняков и слабых?

— Я рыцарь ордена Древа праха. В первую очередь я служу церкви. И для церкви будет лучше, если эта маленькая сучка исчезнет навеки. Только так можно быть уверенным, что никто никогда не узнает о позорном предательстве комтурши Лилианны. Если станет известно, что она натворила, это очень повредит твоему авторитету в Друсне, брат эрцрегент. Может быть, над тобой даже станут смеяться.

— Мы точно так же можем спрятать ее где-нибудь на краю земли. Там она будет похоронена заживо.

— Прошу тебя, господин! Не слушайте его, пожалуйста! Я ничего не знаю о планах комтурши. Я никогда не хотела, чтобы над вами смеялись.

Девочка бросилась на колени, пытаясь поцеловать подол его одежды. Шарль не сопротивлялся, разглядывая ее мальчишеские бедра. Стройная девочка нравилась ему.

— Отведи ее в мою каюту, Родерик. Милосердие — первая из добродетелей владыки. Мне не нужна ее смерть.

— Спасибо, господин. Я…

— Достаточно, девочка. Тебе нечего бояться. Я сделал только то, что велят приличия. Не благодари меня. Этим ты меня только смущаешь.

Шарль повернулся к ним спиной. Чтобы собраться с мыслями, ему нужен был покой. К счастью, капитан и его офицеры тонко чувствовали его потребности. На палубе остался только штурман. Смолк даже плеск весел. Большинство гребцов лежали, вытянувшись, на своих скамьях и спали. Во главе небольшой флотилии галеаса плыла с попутным ветром в Вилусс. По правому борту они обогнали клипер, ловивший угрей. Маленькое судно было всего в двадцати шагах. Светловолосая женщина в грязном платье помахала ему и почтительно поклонилась. Второй рыбак даже смиренно преклонил колени, затем принялся возиться с парусом, натянутым над сваленными в кучу корзинами.