Неподдающаяся - Ольга Мяхар Страница 55

- И где же это место? - тихо спросил Илл, отпуская принцессу.- Только не говори мне, что это…

- Да,- грустно улыбнулся ирик,- это нижний мир.

Я рванулась из рук Рисса с такой силой, что он от неожиданности чуть не выпустил меня. Еще бы немного, но… Я дико закричала, кусаясь и царапаясь. Илл забрал у меня ирика и передал встрепанного и очень грустного пушистика ошарашенной Миле.

- УСПОКОЙСЯ!!!

Что ж так орать-то? Я застыла, тяжело дыша и с ненавистью глядя на Рисса.

- Пусти.- Хрипло и на пределе.- Я туда не вернусь.

- А тебя никто и не пустит,- отрезал Илл и повернулся к ирику.- Рассказывай.

Я удивленно примолкла, решив пока больше не буянить. Ирик же слез с рук принцессы, подполз ко мне и снова устроился на моих коленях. Странно, но к нему ненависти у меня не было. Руки осторожно прижали пушистое существо к животу. Его я не ненавидела.

- Ишша мертва. Я думаю, это уже поняли все?

И снова шок в глазах окружающих. Они уставились на меня с таким видом, будто ждали, когда же отвалится нос или появятся жуткие пятна. Я оскалилась в беззубой улыбке. Блин, совсем забыла - надо срочно начать выращивать новые клыки.

- И она прожила далеко не самую безупречную жизнь. Проще говоря, она была наемной убийцей. И убивала много.

Я и не заметила, когда Илл успел накрыть нас сферой молчания. Теперь шум ветра за ее пределами был практически не слышен. Только вот сам ветер все еще пытался сбросить седоков со спины летящего дракона. Рисе сильнее прижал меня к себе, не сводя глаз с ирика, а тот продолжал:

- …родителей убили, а младенца подбросили на порог дома клана ночных убийц. Таким образом, несчастная малышка была обречена на новую судьбу. Но никто и никогда не отнимал у нее свободы воли, данной при рождении. А потому и простить ее просто так нельзя…

Ирик замолчал. Я осторожно почесывала его коготком за ухом. Свою жизнь я помнила крайне смутно и в общем-то вспоминать не особо хотела. Было плохо, одиноко и скучно. Вот и все.

- Но были на ее счету и добрые дела. И немало,- снова заговорил ирик.- К примеру, она никогда не убивала просто так. И если была возможность, помогала тем, кто просил. Конечно, просить должны были вежливо, а то ведь и прибить могла.- Я усмехнулась, Илл с Риссом понимающе переглянулись.- Последней каплей оказалось то, что она подобрала ребенка, оставшегося сиротой, и вырастила сама, всюду таская его за собой. Только вот воспитала немного неправильно. Впрочем, наемным убийцей он не стал, а когда клан приказал его или убить, или сделать своим членом, наша Ишша перебила всю верхушку, после чего и скончалась от многочисленных ран. Ребенок же выжил.

Я вздохнула и задумчиво посмотрела на пылающие внизу реки огня. Красиво.

- И? Что было дальше? - влезла принцесса, которой тоже было интересно.

- А ничего особенного,- пожал плечами ирик. Так как Ишша не была абсолютной грешницей, ад душу решили не стирать, а дать возможность очиститься и переродиться. Меня назначили ее надсмотрщиком, так что, когда было совсем невыносимо, кое-как ей помогал, стараясь не дать исчезнуть окончательно.

Память

Боль, стоны, крики и невыносимое чувство утраты. Кровь бурлит, вытекая из ран и шипя на раскаленных камнях.

- Вставай.

Маленький встрепанный ирик сидит рядом на камней. Шерстка его поблекла, лапкам больно от жара. Но он упорно не хочет улетать. Я встаю. С третьей попытки.

- Еще раз. Ты сможешь.

Смотрю вверх. Где-то высоко-высоко стены каменного мешка заканчиваются тонкой нитью света - там поверхность земли. Облизываю распухшим языком потрескавшиеся губы. Знаю, что мертва. Знаю, что тело - лишь иллюзия. Но очень уж болезненная иллюзия.

- Лезь!

Опять? Сколько можно! Я уже на пределе. А ведь надо долезть, не думая ни о чем плохом, чувствуя лишь тепло и радость внутри. Злоба, боль, ненависть, сырость - все это невыносимо тянет вниз, заставляя падать на раскаленные камни вновь и вновь.

- ЛЕЗЬ!

И я лезу. Ирик сидит на плече молча, но помогая уже самим своим присутствием. У меня никогда не было фузей. Кроме него. И Айро. Айро остался там. Жить.

Камни скользят под окровавленными пальцами, ноги не могут уцепиться за выступы, но уже сама мысль об Айро придает сил и будто делает легче.

- Еще немного. Молодец,- шепчут на ухо.

Я улыбаюсь и из последних сил подтягиваюсь. Я могу! Хоть зубами, хоть… Ярость вспыхивает в груди, такая знакомая и привычная. Нога тут же соскальзывает с выступа, обламывается камень, который сжимала в руке. И поверхность, такая далекая, становится и вовсе недостижимой. Опять.

Упасть на камни. Закричать от боли и ярости, почувствовать, как шипит кровь и кожа на плавящихся камнях. Я не смогу!

- Вставай.

Ирик вздохнул и завозился на коленях. Рисе положил подбородок мне на плечо.

- Она проходила этапы очищения один за другим. Постепенно ее ярость утихала, душа светлела. Ее перестали испытывать и даже дали войти в круг силы. Юна могла перемещаться по мирам, выполняя задания, способствующие дальнейшей очистке ее души. Ее сила росла. Ей доверяли все больше, называя так же, как и всех служителей круга: Ишша. Она неплохо справлялась, я всегда был рядом. А после заданий - снова испытания. Все более и более сложные. Все шло неплохо, ОН почти согласился на ее перерождение, но… она сбежала. Илл усмехнулся.

- И почему я не удивлен? Ирик тяжело вздохнул.

- Вы даже не представляете, каких усилий мне стоило уговорить ЕГО не высылать за ней чистильщиков. Вместо них пошел я - чтобы вернуть.

Я зашипела.

- Но с ней так тяжело. А время уходит.

Воспоминание

Оковы мешают двигаться, а надо бежать. Святая вода прожигает насквозь. Убийство - запрет. Подойти к алтарю, шипя от боли и ненавидя буквально все. Протянуть когтистую руку, сшибая хвостом кинувшегося с воплем ко мне священника и… распороть неподатливый камень. Во-отоно. Меня окатывают целым веером святой воды, осеняя крестными знамениями и заставляя буквально корчиться внутри от запредельной боли. Как же они все не понимают? Почему, за что? Из разлома алтаря вылезает что-то темное, пищащее и очень голодное. Сжать когтями, вырывая из гнезда. Хорош жрать души, тварь! С отвращением смотрю на пищаще-извивающуюся гадость. Вода стекает с волос, боль почти не дает думать, а клыки уже впиваются в то, чего не видит никто.

Больше нежданных смертей в этом храме не будет. Надо уйти.

В спину втыкается осиновый кол. Хриплю, падая на одно колено. Где они осину-то нашли? С ненавистью оборачиваюсь, глядя в чистые голубые глаза священника.

- Изыди, тварь!

И я исчезаю в облаке серы, снова проваливаясь в нижний мир, где меня уже ждет ирик. И новое испытание. И никого не волнует, что мне сейчас очень плохо, душа горит от ожогов и того, что ей пришлось сожрать, а единственная здравая мысль: почему я еще существую?