Самая красивая - Гейл Карсон Ливайн Страница 55

Покинув короля, мы нашли Уйю и предупредили его об опасности. Хотя теперь, после воссоединения Иви с мужем, думаю, гвардейцу ничего не грозило.

Королевский совет заседал целый день и пришел к выводу — несмотря на доводы и объяснения принца, — что они не знают, как со мной поступить. Более того, они боялись, что я по-прежнему опасна. Вот их аргументы: я умею иллюзировать, моя внешность поменялась дважды, и я волшебным образом убежала из тюрьмы. Совет решил посадить меня под арест в собственной спальне, выставив у дверей двух охранников. Когда — и если — король достаточно окрепнет, то он и решит мое дело.

Мне позволили принимать визитеров. Почти весь день у меня проводил Айори, и он не единственный, кто составил мне компанию. Уйю тоже приходил. А еще госпожа Одра и портной. Мы вместе пели, и тогда охранники открывали дверь, чтобы лучше нас слышать, и присоединялись к нашему пению. Затем, естественно, все, кто проходил мимо, тоже останавливались послушать и тоже присоединялись к хору.

Большинство в замке склонялось на мою сторону. Я больше не находилась постоянно при Иви — по правде говоря, она ни разу меня не навестила. Госпожа Одра и портной выступили как мои ярые защитники, и даже неразговорчивый Уйю замолвил за меня слово.

Однажды госпожа Одра попросила меня продемонстрировать всем, как иллюзировать. Ни у кого не получилось, но зато у придворных вошло в моду заглядывать ко мне на демонстрацию. Моя тюрьма часто превращалась в самое веселое место в замке.

Иногда я интересовалась у своих гостей, не встречался ли им человек, похожий на Скулни. И всегда получала отрицательный ответ. Я молилась, чтобы он больше никогда не появился, пусть даже в другом виде.

После того как король Оскаро увидел Иви, он пошел на поправку. Неделю спустя он заговорил с ней. Его первые неуверенные слова: «Моя… дорогая… красавица… любимая».

Именно то, что ей хотелось услышать.

Я несказанно обрадовалась, что ему лучше, но и встревожилась тоже. Вскоре меня приведут к королю, и я расскажу ему ужасную правду про Иви. Поверит ли он моему рассказу? Или заклеймит меня как злосчастную, лживую родственницу великанов?

В следующий вторник меня позвали в Тронный зал. Иви как раз уехала на рынок в Онтио со своей новой фрейлиной, некрасивой дочерью одного рыцаря.

Я была напугана не меньше, чем в первый раз, когда увидела короля.

Он говорил медленно, тщательно произнося каждое слово, но законченными и четкими предложениями.

— Благодарю вас… за то, что… пришли… девушка Эза. Надеюсь… вы… объясните… некоторые вопросы… не совсем… мне… понятные.

Потом он попросил остаться вместе с нами сэра Уэллу, и больше никого.

Я рассказала им почти все, начиная с момента, когда Иви застала меня за иллюзированием, и кончая тем, как я убеждала королеву, что король ее любит. Я лишь скрыла ее привычку флиртовать с Айори и Уйю. Но я не могла не рассказать о ее посягательстве на мою жизнь, сделав при этом упор на злобное влияние Скулни. Я хотела ослабить удар для короля, но в то же время представить себя справедливо.

Меня никто не перебивал, но я сама один раз прервала собственный рассказ. Ничего не могла с собой поделать. Впервые упомянув о снадобьях, я спросила:

— Вы не заметили, сир, как изменилась внешность ее величества на свадьбе, а потом еще раз, недавно?

Король кивнул. При этом выражение его лица оставалось спокойным. Я ждала, не скажет ли он чего-нибудь, но он хранил молчание. Я возобновила свой рассказ.

Сэр Уэллу временами качал головой, но король Оскаро пристально смотрел на меня и слушал очень внимательно.

Я закончила, и он, повернувшись к хормейстеру, с трудом произнес:

— Я… ей верю. Жаль, что правда такова, но тут ничего не поделать. Королева Иви сама рассказала мне кое-что из этого.

Скулни оказался прав: король действительно слышал все, что ему говорила жена, когда он лежал неподвижно.

— Но я не все понял, — добавил король. — Больше всего меня поразило зеркало, о котором она упоминала.

— Сир, это ужасно, — сказал сэр Уэллу. — Девушка Эза… — и дальше он запел:

Я готов отдать свои лучшие ноты

за прощение.

Я ошибался

и теперь пребываю в смятении.

Мне не переделать то, что сделано,

и не стереть необходимости

просить прощения.

Я промолчала. Я не была готова его простить.

Хормейстер спросил:

— Как вы поступите с королевой, ваше величество?

— Никак. Она спасла мне жизнь, и я ее люблю. Когда я лежал неподвижно на ложе, то мысленно бродил среди теней. Если бы не она, я бы до сих пор там бродил. Когда она приходила ко мне под вечер, ее голос был для меня маяком. Ее присутствие меня утешало. В бреду я принимал ее за кошку — маленькую черную кошку, которая вела меня домой. Я ничего ей не сделаю, но я должен что-то предпринять, чтобы она больше никогда не смогла править Айортой.

Король попросил нас выйти.

Снаружи нетерпеливо ждал Айори. Как только он увидел меня, то сразу все понял и поцеловал на глазах сэра Уэллу. Но поцелуя оказалось недостаточно, чтобы выразить его радость. Он закружил меня, а псу скормил целую пригоршню лакомых кусочков.

Сэр Уэллу снова извинился передо мной и добавил:

— Мне следовало бы догадаться, что создание с таким чудесным голосом не может творить зло.

Я покачала головой:

— По голосам и лицам нельзя судить о добре и зле.

Тут я поняла, насколько сильно изменилась с тех пор, как впервые оказалась в замке. Я ведь посмела возразить самому хормейстеру!

Он поклонился и оставил нас.

Айори взял мои руки в свои:

— Эза! — И запел: — Эза! Учу! Эза!

Я ждала, озадаченная.

Принц рассмеялся:

— Я побывал в Киррии и Пу. Я разговаривал с близнецами-королями Бизидела и никого не обидел, но я никогда… Эза, мне нужен партнер для игры в композиторов…

Я улыбнулась:

— Конечно.

Он приставил палец к моим губам, призывая к молчанию:

— …партнер, который поднимет меня на другой уровень…

То есть ему нужен другой партнер, не я?

— …партнер, который приведет слушателей в восторг. Эза, ты выйдешь за меня?

Я закрыла лицо рукой. Но потом все-таки ее опустила, хотя и раскраснелась.