Ворон хозяина не выбирает - Тисато Абэ Страница 55

– Удивил ты меня. Как ты можешь двигаться?

– Не только Южный дом знает о кароне.

Если понемногу применять эту траву, со временем ее действие ослабевает. Очевидно, Ацубуса намеревался воспользоваться своей невосприимчивостью к карону, но он и подумать не мог, что наследник, проведя много лет вне Ямаути, приучил свой организм к этому яду. Так неожиданно пригодился иммунитет, который молодой господин вырабатывал в себе, чтобы защититься от Госпожи в лиловом.

Ацубуса негодовал, но, видя, что противник двигается медленнее, чем он сам, явно решил, что проблем не возникнет.

– Умер бы послушно – провели бы церемонию погребения над аккуратным телом… Хотя, если тело обгорит дочерна, кто узнает в нем наследника?.. – бормотал Ацубуса будто про себя. – Действуй. Можешь оставить раны, только обязательно прикончи его здесь.

– Есть! – Ямаути-сю отбросил иглу и вытащил меч, но молодой господин бросился на него первым.

Гвардеец спокойно встретил его мечом, но наследник оказался быстрее.

Он перекувыркнулся, обошел гвардейца сбоку и схватил ножны, которые так и висели у того на поясе. Вставая, он попытался ударить Ямаути-сю по спине, но тому удалось увернуться.

Молодой господин поспешно отпрыгнул подальше от гвардейца, набрал побольше воздуха и резко выдохнул. Его беспокоило, что тело еще плохо слушалось, однако сознание, к счастью, совершенно прояснилось. Он пока едва чувствовал кончики пальцев и потому, чтобы не уронить ножны, создал уэ и примотал их к руке рукавом.

Молодой господин и гвардеец замерли, внимательно глядя друг на друга, но Ацубуса не вмешивался и молчал. То ли чтобы не мешать исполнять приказ, то ли чтобы позвать других гвардейцев, он вышел из комнаты. Молодой господин заметил это, однако остановить его все равно не мог.

– Зачем ты это делаешь? Ты веришь, что такова воля моего брата? – сурово спросил наследник, но Ямаути-сю не ответил. Будто не слыша слов молодого господина, он яростно бросился на него. Несколько раз отбив удары меча ножнами, тот начал неуверенно отступать.

Где-то, видимо, возник огонь – комната внезапно стала наполняться дымом: наверное, в коридоре разлили масло. Все на глазах охватывало пламя, и молодой господин почувствовал, как выступает холодный пот.

Он уже несколько раз попробовал обернуться, но тело слушалось плохо. Так он задохнется еще до того, как его зарежут.

«Дело плохо», – подумал молодой господин, и тут, хотя он мог только защищаться, в комнату, перепрыгнув через пламя, прорвались еще двое гвардейцев.

Молодой господин пытался отразить очередной удар, но тут ножны развалились – даже отбиваться не получалось.

Один из Ямаути-сю ударил молодого господина по ноге, и тот потерял равновесие. Тут же второй заломил ему руки и повалил его на пол. Придя в себя, молодой господин увидел, что третий гвардеец приставил меч к его горлу: очевидно, он хотел убить наследника своими руками, чтобы наверняка.

Молодого господина схватили за волосы, чтобы обнажить шею, лезвие уже приближалось, и он задержал дыхание, как вдруг…

– Я смотрю, вы прекрасно проводите время! – Раздался громогласный смех, и в окно что-то влетело.

Разлетелась на куски рама сёдзи, разбились ставни – и в мрачную, освещенную лишь искрами пламени комнату ворвался солнечный свет.

Кто-то на мгновение тяжело приземлился на пол, но в следующий миг ловко подпрыгнул и отрубил голову гвардейцу, посмевшему направить меч на наследника. Забрызгав щеки молодого господина и не дав ему перевести дух, человек стряхнул кровь с меча и снова взял его наизготовку.

– Ну, что еще, кто еще? Никого? – со смехом спросил он, лезвие блеснуло и рассекло пополам гвардейца, который держал молодого господина за руки.

Поняв, кто это неистово хохочет в брызгах ярко-красной крови, молодой господин выдохнул:

– Неужели ты, Рокон?

Стоящий спиной к солнцу человек блеснул большими глазами и белыми зубами – видимо, улыбнулся.

– Почему?.. Почему ты спас меня?

– Сам знаешь, кого благодарить. – Рокон снова усмехнулся и погнался за третьим Ямаути-сю, который в панике обратился и вылетел из комнаты.

Однако в комнату уже вбегали воины – видимо, подчиненные Рокона – и тащили наружу молодого господина и до сих пор лежавших без чувств Сумио и хозяина заведения.

Вокруг «Сёгэцу-ро» шумели люди, пытаясь понять, что за суматоха.

Воины, приняв облик птиц и посадив на спины молодого господина и остальных, быстро перелетели в соседнюю усадьбу. Завидев в саду двоих человек, которые явно их поджидали, молодой господин наконец-то догадался, что произошло.

Один из этих двоих был его пажом, который, как он и надеялся, сумел бежать, – и паж чуть не плакал.

Когда воин опустил молодого господина на землю, Юкия бросился к нему с воплем:

– Ваше Высочество!

– Юкия! Ты жив!

Приглядевшись, молодой господин увидел, что по дороге Юкия, похоже, много падал: из носа бежала кровь, все тело было исцарапано.

– Я в порядке! Вы лучше о себе позаботьтесь!

Другой мужчина, будто не выдержав, рухнул рядом с наследником на колени, не обращая внимания на то, что окунул свое роскошное одеяние в грязь.

– У тебя что-нибудь болит, Надзукихико?

Его прекрасное лицо побледнело от волнения, но молодой господин через силу улыбнулся ему в ответ:

– Прости, что доставил столько хлопот, братец.

Глава шестая
Ответы

– Ацубусу схватили. – С этими словами Рокон уселся. – Похоже, он хотел сжечь весь «Сёгэцу-ро» вместе с вами. Мои ребята догнали его, когда он устроил пожар и попытался улизнуть через черный ход. Предателей Ямаути-сю тоже повязали.

Затем он добавил:

– А Кадзуми в порядке. Он ранен, и я велел им заняться, но у него лишь царапины да ушибы – ничего страшного. Кстати, его тоже нашли мои парни. Молодцы они, а? – похвастался Рокон, и молодой господин серьезно кивнул.

– Да. Это они меня спасли. Благодарю тебя.

– Я же сказал: благодари не меня, а господина Нацуку. Ну, или моих ребят. Я-то не для тебя старался. – К наследнику Рокон относился явно холодно.

– А что говорит Ацубуса? – спросил Нацука.

– Ничего, – тут же ответил Рокон и насмешливо фыркнул: – Сам, наверное, понимает, что теперь ему уже не оправдаться. Закрылся, как раковина, молчит. Чую, именно Ацубуса подстрекал Кадзумити из ветви Сидзё-кэ Северного дома.

– Пожалуй, так.

В Таниай Кадзумити молчал до последнего именно потому, что там был Ацубуса: свой молящий взгляд, направленный к почетному месту, он обращал, видимо, не к Нацуке, а к Ацубусе.