Башмаки на флагах. Том 1. Бригитт - Борис Конофальский Страница 55

Ничего, потерпят до лета. Они солдаты, им не впервой.

Верил ли он сам в свои слова о том, что опять врежет горцам? Кавалер не знал и сам. Но вот солдаты и ротмистр Рене, что стоял рядом, должны были верить. Вот он и говорил об этом с такой уверенностью.

От реки и форта он поехал не домой, а к амбарам, там проживали его офицеры. В частности, там жил ротмистр Рене с его сестрой. Вот к ней-то он и собирался с радостной, а может и не очень, вестью.

Сестра была ему рада, жили они с Рене совсем не богато, дом их был беден, немногим он отличался от дома простого крепостного мужика, который стоял рядом. Того самого мужика с женой, что Волков, помимо земли, дал за сестру в приданое. Но всё равно, даже назло бедности сестра казалась счастливой, может потому, что была беременной, а может потому, что брат пришёл. Она стала спешно собирать на стол, а он уселся к очагу, вытянул по привычке свою больную ногу и звал к себе племянниц. Ротмистр достал какое-то крепкое вино в кувшине, стал разливать его, а кавалер, во все времена прежде привечавший больше младшую племянницу, на сей раз стал обнимать и гладить по голове старшую. Этим много удивлял и её, и ротмистра, и сестру:

— Что вы, дядя? — удивлённо спрашивала девочка, которая до сих пор не удостаивалась таких его ласк. — Хотите, наверное, знать, как учусь я? Так я хорошо учусь.

— Да, — не без гордости говорила мать, — Брат Ипполит её нахваливает. Читает она уже бегло и пишет почти чисто. И в языке пращуров уже многое знает. Писание нам по вечерам читает даже.

— То хорошо, — говорил Волков, — то хорошо. — Тянуть он больше с этим делом не хотел и поэтому сказал больше сестре, чем племяннице, но обращаясь при этом к девочке. — Урсула Видль, пришло время вам готовиться к замужеству.

— Что?! — воскликнула его сестра. Она даже руками закрыла себе рот, чтобы не закричать.

— Да, вопрос сей уже решён.

— Ну что ж, — с удивительным спокойствием произнесла девочка, — раз вопрос решён, так, значит, буду готовиться.

— Она же мала ещё совсем! — кричала её мать с голосом, полным слёз. — Куда же её замуж?

— Кровь у неё была? — сухо спросил Волков, и сам прекрасно зная о том.

— Была, ещё летом была, — отвечала ему сестра, вытирая слёзы.

— Значит, уже не мала. И прекратите рыдать, сестра, не за мужика её отдаём, будет с серебра до конца дней своих есть.

— И кто же жених? — спросил ротмистр Рене, который, кажется, не слыхал о свадьбе, хоть и был в городе на пирах. Сейчас он вид имел удивлённый и растерянный.

— Один из Фейлингов. — отвечал Волков. — Третий сын главы дома. Не помню, как его зовут. Вы же знаете Фейлингов, двое братьев состоят при мне.

— О! Это богатая фамилия. Эти два брата привели с собой конных четырёх послуживцев, — уважительно говорил ротмистр.

Но сестру это, кажется, не успокаивало, она рыдала, прижимая руки ко рту, но не решалась приблизиться к дочери, которую всё ещё обнимал дядя. А вот девочка была на удивление спокойна и рассудительна:

— Дядя, раз мой жених из богатых, то и мне нельзя будет в таком платье перед ним показаться.

— Об этом не беспокойтесь, дорогая моя Урсула, — отвечал Волков, — платья и всё остальное, что нужно женщине, у вас будет, даже шуба у вас будет.

— И приданое у меня будет? — спрашивала девочка, которая была в восторге от подобных перспектив.

— Будет приданое, будет, — говорил Волков. — И будет оно такое, что никто не посмеет вас упрекнуть в пустом приданом. Вы получите пять тысяч десятин земли и двух крепостных мужиков, помимо скота и помимо перин, скатертей и всего такого.

— Я очень рада, дядя, что вы нашли мне такого жениха, — спокойно говорила девочка, хотя мать её заливалась слезами.

Тут и маленькая племянница подошла к нему, по-свойски обняла его руку и спросила:

— Дядя, а мне вы тоже найдёте жениха?

— Конечно, моя дорогая, — отвечал ей Волков, теперь он обнимал уже двух племянниц, — и тебе я тоже найду жениха.

— Только мне красивого, — говорила маленькая Катарина.

— Лучше богатого, — смеялся дядя. — Такого, как у Урсулы.

— Нет, мне лучше красивого, — настаивала Катарина.

— Хорошо, поищем тебе и красивого, и богатого, — продолжал смеяться кавалер.

Тем временем мать их продолжала плакать, только теперь она это делала тихо. А ротмистр Рене в одиночку опрокидывал уже второй стакан крепкого вина. Даже не предлагая выпить Волкову.