От войны до войны - Вера Камша Страница 55

Отыскать среди олларианцев фанатика стоило Его Высокопреосвященству немалых усилий. Не честолюбца, прячущего свои желания за показным благочестием, а безумца, готового разорвать на куски любого еретика или безбожника.

Франциск Оллар создавал церковь, служившую сначала государству и королю и лишь потом высшим силам, которые ничем себя не проявляли веками. Соответственно, первыми к новой вере примкнули те, кого занимала политика, а не молитвы. Потом, разумеется, появились и искренне верующие люди, особенно среди приходских священников, которым Франциск разрешил иметь семьи, заодно избавив паству от постов, ночных бдений и обязательных молитв на давным-давно мертвом языке. Оллар в свое время сказал, что любить Создателя и любить женщину следует подальше от чужих глаз. Неудивительно, что разбивающий себе лоб епископ для собратьев в олларианстве был как гвоздь в сапоге.

Ничего, потерпят! Авнир нужен – грязную работу выполняют мусорщики и золотари, а колют скот – забойщики. Органисты и художники для этого не годятся. Вот когда епископ свое дело сделает, он весьма быстро предстанет перед Создателем и постарается доказать, что действовал исключительно к его, Создателя, славе.

– Ваше Высокопреосвященство, – секретарь почтительно поклонился, – епископ эсператистской церкви Оноре прибыл.

– Хорошо, – кивнул кардинал, – проводите его в сад, я сейчас спущусь.

Оноре не от мира сего, и тем не менее именно он вертит впавшим в детство Юннием. Странное сочетание. Кардинал тронул рукой левую сторону груди. С завтрашнего дня он будет выпивать не больше двух чашечек шадди, и то утром. Хотя нет, не с завтрашнего, новую жизнь он начнет после отъезда эсператистов и препровождения Штанцлера со товарищи к Рассветным Вратам, а сейчас нужно быть бодрым, как никогда.

Кардинал неторопливо вышел из своих апартаментов и, разумеется, увидел Авнира. Столичный епископ торчал столбом посредине приемной. Бедняге, особенно с учетом его родства с Приддами, больше бы пристало стать эсператистом, но кузен нынешнего Повелителя Волн ударился в олларианство, и как ударился.

– Еретики вступили в обитель Света, – объявил достойный родич Спрутов. Возразить на это было нечего, разве что с точки зрения вышепоименованных еретиков резиденция кардинала Талига была обителью Тьмы. – Я пришел дать отпор врагам Церкви.

– Благодарю тебя, брат, – у него, кажется, есть несколько настоящих братьев и вроде вполне приличных людей, – но сегодня в этом нет нужды. Твоя помощь понадобится в публичном диспуте, освежи в памяти Книгу Ожидания.

– Я читаю Поучения и Откровения еженощно, о старший брат мой.

– Оноре из Агариса весьма искушен в спорах. Нам потребуются все комментарии блаженного Модеста и «Полемика» высокоученого Аврелия Колиньярского. Я надеюсь на твои знания и твою память, ты должен быть готов к утру шестнадцатого дня Изумруда.

– Я не подведу, о старший брат мой. Я немедленно отправляюсь в библиотеку.

– Церковь рассчитывает на твое усердие.

Пускай читает, хоть учитается. Во время переговоров ему в библиотеке самое место, хотя мысль о диспуте воистину удачна. У эсператистов и олларианцев много общего. Если это умело подать, сыграв друг с другом в поддавки, примирение будет выглядеть более естественным. Разумеется, если Оноре и впрямь не фанатик и не глупец.

– Пусть старший брат благословит младшего на труд во имя торжества Создателя!

Кардинал поднял руку и благословил рвущегося в бой мракобеса. Авнир вскочил, ноздри его раздувались, как у породистого рысака, хлопнула дверь, раздались торопливые шаги – помчался готовиться к диспуту. Забавный все-таки зверь человек, кошки пестры снаружи, а людишки изнутри.

Его Высокопреосвященство повернулся к секретарю. Бедняга выглядел огорченным и возмущенным. Агний – хороший помощник, но с догадливостью у него худо, не то что у Германа или Ворона. Рокэ еще зимой понял, чем закончится возвышение Авнира, но вмешаться и не подумает, потому и уехал, несмотря на просьбы любовницы. Бедная Катари, спать с человеком, который может стать королем и не хочет!

Его Высокопреосвященство тепло улыбнулся секретарю:

– Эсператистский епископ и его спутники в саду?

– Да, отец мой.

– Я слышал, епископ Олларии проповедует на Дворе Висельников?

– Это так, – в карих глазах молодого священника мелькнула озабоченность, – но он не призывает отверженных к миру и добру.

– О чем же он говорит?

– Он разъясняет главу о змеях.

– Я так и думал, – кивнул Сильвестр.

Авнир удручающе предсказуем. Собрал толпу, объяснил, что лучший способ попасть в Рассветные Сады – это свернуть голову парочке еретиков, но лавочники не проявили особой прыти, хоть и нацепили черные банты. Тогда ревнитель веры отправился на Двор Висельников и воззвал к местному ворью. Эти примкнут к любому погрому, если будут уверены, что им за это ничего не будет. Любопытно, Авнир понимает, что подбивает убивать и грабить, или и впрямь считает, что сеет Свет в заблудших душах? Похоже на то. Когда все кончится, епископ получит в подарок «Книгу Ожиданий», почитав которую на сон грядущий не проснется. Короля Висельников тоже придется сменить, ну да была бы грязь, а свинья придет…

2

Наль то каялся в том, что невольно выдал Дика, то отчитывал родича за ссору с матерью, то оплакивал Айрис и ее потерю, после чего вновь принимался каяться. Дик все больше молчал, вспоминать случившееся не хотелось, но забыть Айрис над мертвым Бьянко и сухие, злые глаза матушки не получалось, хоть умри. Сестру нужно спасать, но как? За Наля Айрис не пойдет, и потом она несовершеннолетняя, ей нужно разрешение опекуна, а Эйвон ни в чем не перечит матушке.

Куда же забрать Айри? В дом Рокэ? Немыслимо, это не место для девушки. Кансилльер здесь не помощник… Савиньяки? Катершванцы с их бабушкой Гретхен?

Святой Алан, как он сразу не догадался! Катари! Нужно добиться приглашения для девицы Окделл ко двору Ее Величества. Мысль просить помощи у Катарины Ариго захватила Дика полностью, хотя юноша понимал, что в известной степени он хлопочет о себе. Если Айри станет одной из фрейлин Ее Величества, он сможет под этим предлогом бывать при Малом дворе [23].

Сначала Ричард решил дождаться своего эра и попросить его за Айри, потом решил, что это не обязательно. Что мешает герцогу Окделлу написать Ее Величеству и попросить об аудиенции? Пусть при свидетелях, не страшно. Брат имеет полное право хлопотать за сестру. Дик с сомнением посмотрел на Наля, в очередной раз предававшегося самобичеванию.

– Пойми, Дикон, – пухлые щеки кузена тряслись, как у варастийского хомячка, – я просто хотел переменить разговор. Мне казалось… Эрэа Мирабелла ничего не понимает в лошадях, я думал, ей будет скучно… Если б я знал, что Бьянко подарил Рокэ… хотя, Дикон, ты и в самом деле слишком много от него берешь. Ты не должен забывать, что Рокэ…