Танцующая среди ветров. Книга 3. Счастье - Таша Танари Страница 54

– Варвары! Ничего святого, что ли? Невежды, не способные оценить почерк мастера, – водный удрученно разглядывал осколки разбитой Фенриром вазы. – Кощунство. Как чувствовал, что не стоило вкладывать в нее душу.

– Так уж сразу и душу? – с сомнением протянула я, выискивая более свежие следы разрушений. Что-то же тут билось и грохотало? – Ты со скуки малевал ее от силы часа полтора.

– О Высшие, с какими темными, черствыми созданиями мне приходится иметь дело, – патетично возвел к потолку синие очи Шен. – Чтоб ты понимала в творчестве и душевных терзаниях. Эта плебейская миска была удостоена внимания ардаута, и час моего времени, между прочим, стоит, как… – змей осекся, заметив, что его показательные выступления не возымели на меня должного впечатления.

Он обреченно махнул хвостом, толсто намекая, что я безвозвратно потеряна для истинных поклонников чего-то действительно стоящего в искусстве. И тут же поинтересовался совершенно нормальным тоном:

– Зачем приволокся демон? И кто из вас, облезлую чешую тому в хвост, надругался над моими записями?

Я не смогла сдержать улыбки.

– Так и знала, что ты прикидываешься, ведь ты дракон, а не псих.

Шениару понадобилось некоторое время на то, чтобы вернуть отвисшую челюсть на место, потом он звучно расхохотался.

– Алиса, укуси тебя тритон, я не понял, ты вообще не собираешься понимать, что общаешься с существами абсолютно иной с тобой природы? Превосходящей, замечу, людское племя по всем параметрам. Где пиетет, а?

Я пожала плечами.

– Извини, как-то не сложилось.

Змей брезгливо разворошил стопку испорченных бумаг на столе и задумчиво пробормотал:

– Даже не знаю, чего больше, похвалы или хамства в твоей фразе: «ты дракон, а не псих». Полагаешь, дракон не может быть психом?

– По идее, не должен, если только фанатик какой, заблудившийся в ошибочных убеждениях. А так вам априори положено блистать мудростью и далее по списку листа восхищений.

– Ох ты ж, хитрый малек. Ладно, прогиб засчитан. – Я громко фыркнула, а Шениар серьезно закончил: – И, кстати, насчет упоротых фанатиков очень проницательно подмечено.

– Шен, и где ты откапываешь такие слова? Это же извращение какое-то.

Он тряхнул парой верхних колец, в которые по обыкновению свернулся, что, видно, должно было обозначать пожимание несуществующими плечами. И, игнорируя мой почти риторический вопрос, закончил с убийственно серьезным видом:

– Слишком долгоживущих представителей моей расы можно было бы в некоторой степени причислить к столь сомнительной категории населения. Только, чур, я тебе ничего не говорил! Просто имей это в виду при общении со Старейшинами, для некоторых из них любые, сколь угодно аргументированные увещевания окажутся бесполезны. Разменяв несколько тысячелетий, за приобретенный опыт и знания расплачиваешься гибкостью мышления. Особенно если помнить, что любой дракон в принятии решений прежде всего опирается на разум и только потом обращает внимание на чувства, если вообще обращает.

Я растерянно замерла посреди комнаты от очередной резкой перемены в настроении водного. Глаза-сапфиры рептилии смотрели слишком пристально, в груди заворочался усердно задавленный страх по поводу предстоящего визита в Верхний Мир. Шен мигнул и, возвращая оттепель в мир вокруг, добавил:

– Сказал вчерашний недолеток. Куда ему, плавники не обсушившему, рассуждать о высших материях. Разве я могу объективно оценивать мотивы поступков Старейшин? Забей.

– Да чтоб тебя, Шен, – я выдохнула, расслабляясь. – Разве можно так скакать из крайности в крайность, м? Ты с ума меня сведешь раньше, чем успеет произойти нечто действительно серьезное.

Змей ухмыльнулся, но в глубине зрачков все еще оставался след уверенного в своих словах, проницательного и заботливого дракона. Такого, каким, надо полагать, он и являлся, но предпочитал не показывать всем подряд эту часть своей натуры.

Я устроилась в кресле, как в гнезде, подтянула ноги и некоторое время отрешенно следила за пролетающими за окном снежинками. Начавшийся снегопад тихо и неотвратимо укутывал землю в чистейшее покрывало, стирал следы, погружал в сладкую дрему. Порыв холодного ветра швырнул на пол горсть снега и вывел из задумчивого оцепенения.

– Ты же пошел за Шанти, разве в этом был один холодный расчет? Какая тебе выгода?

Шениар подполз к распахнутой настежь раме, повел носом, вдыхая морозный воздух.

– Ты не путай икру с головастиками. Во-первых, я же сказал, что еще молод, мне простительно некоторое импульсивное поведение. И потом, выгода вполне очевидная: друзья у меня повсеместно, знаешь ли, не валяются, как рачительный хозяин я всего лишь берегу свое. Драконы жуткие собственники, я защищаю то, что ценю и чем дорожу, – он помолчал, затем добавил: – А, вот еще! Аан – сын главы Совета Старейшин, представь, какую пользу можно извлечь из теплых отношений с ним, непаханое поле перспектив.

Я с сомнением покачала головой.

– Сдается мне, кто-то лукавит, а последнее так вообще весьма сомнительная причина. Пойти поперек решения главы… до перспектив можно просто не дожить.

– С тобой только в светлое будущее и заглядывать, – змей нахохлился. – Понимай как хочешь, главное, не делай больно Акатоши. Остальное мы как-нибудь переборем.

Сердце кольнуло чувство вины, необъяснимое, неподвластное логике. С одной стороны я понимала, что имею право на свободу и выбор поведения, с другой – какая разница, что там правильно и как, если от этого страдает любимый. Я не стала отвечать Шениару, думаю, мы и без слов поняли друг друга.

Общение со змеем держало в тонусе, на гигантских волнах его скачущего настроения особо не расслабишься. Зато я отвлеклась от разыгравшейся ранее сцены, перестала изнывать от беспокойства за вспыльчивых нелюдей. Снова попыталась оценить обстановку в комнате, но кроме разворошенной постели и пары прожженных дыр в балдахине ничего не обнаружилось. Оконная рама ощерилась острыми краями выбитого стекла – вот и нашелся источник обеспокоившего меня звука. В этой комнате у окон незавидная участь – припомнилось некогда аналогично испорченное Шанти стекло. Я закрыла окно, Шениар, вздохнув, более-менее восстановил его целостность, хотя бы перестало дуть. Все-таки классно быть магом.

– У вас пашут землю? – полюбопытствовала я.

Шен взглянул на меня, похоже, сбитый с толку внезапным вопросом.

Я пояснила:

– Ты сказал непаханое поле.

– Мне не понять траекторию твоих мыслей, ну да ладно. В чем вопрос-то, что тебя заинтересовало?

– Ну-у-у, не знаю. Драконы видятся мне какими-то не такими, как обычные люди, которые работают, сеют, изобретают.

– И зря, Тариша прекрасно справляются с сельскохозяйственной деятельностью. Они это дело любят и ценят, между прочим. Всё твои дикие представления и стереотипы. Сама потом поймёшь, когда увидишь.