Правила жестоких игр - Марина Ефиминюк Страница 54

Но Саша никак не отреагировала на новость, она только пожала плечами, положив в рот маленький кусочек картофеля.

– То есть он приемный сын Вестичей? – Уточнила она, обращаясь к неуверенно кивнувшей Аиде, а потом обвела все семейство веселым взглядом: – Я знаю при первом знакомстве подобное не принято произносить вслух, но должна признаться, что, по-моему, это не так уж и плохо.

В тот момент подлетела солонка, провожаемая внимательными взглядами, достигла тарелки Саши и принялась озверело высыпать мелкую соль в рагу, покрывая еду белой пудрой.

На секунду девушка опешила, подняв брови. Она испуганно переглянулась с побагровевшим Филиппом и, закрыв лицо ладонями, задохнулась от хохота.

– Снежана, – Макс, широко ухмыляясь, осторожно перехватил баночку и поставил ее на скатерть, – довольно. Соль – это белая смерть. Как медик, Саша тебе подтвердит.

– Малышка! – Всплеснула руками Аида.

Грегори отвесил девочке смачный подзатыльник, отчего бедняжка охнула.

– Не смей бить дочь!!! – Завопила Лариса, запустив в мужа отбивной.

Потом поднялся обычный крик. Скандал разворачивался спиралью, собирая в себя привычные ингредиенты: вопли и обвинения. С грохотом отодвинув стул, Снежана выбежала из столовой, глотая слезы. Лариса злобно швырнула вилку, Роза затушила сигарету в общей миске с салатом из кальмаров. Аида устало терла виски, а к Эмилю из гостиной плавно планировала сложенная газета. Над столом скрестились в поединке ножи Ларисы и ее мужа, от серебра сыпались искры. Курица слетела с блюда и проехала до тарелки Эмиля, принимая в мясистый зажаренный бок острые зубцы его вилки.

В невероятном гвалте Саша с Филиппом смотрели друг на друга пристальным нежным взглядом, не замечая присутствующих вокруг. Этот необыкновенный взор для двоих, способный прожечь даже стену, заметили и Аида, украдкой наблюдавшая за парочкой весь вечер, и Максим, изумленный подобным проявлением надменного самовлюбленного брата, и Заккери, неприязненно сузивший глаза. Он вышел из-за стола, скривившись, и покинул столовую.

– Родственнички сегодня показали себя во всей красе. – Едва слышно пробормотал Максим, когда в его тарелку шлепнулся раздавленный маринованный помидор и брызги осели на лацканах пиджака.

– Мне нравится ваша семья. – Словно загипнотизированная произнесла Саша, вглядываясь в синие глаза Филиппа. – Пожалуй, мы найдем общий язык.

* * *

Лично я не находила идею заночевать в Гнезде отличной, но с Филиппом было сложно спорить. Мы спрятались в оранжерее и, усевшись на пол, привалились к огромной кадке. Под большим раскидистым фикусом я чувствовала себя в безопасности. Вокруг нежно пахло цветами и влажной землей, стояла тишина.

– Мне нравится твоя семья. Она еще более сумасшедшая, чем моя собственная. – Прошептала я.

– Да уж. – Отозвался Филипп невесело. – Они были в ударе. В начале месяца умер дед Лука – Хозяин. Все чувствуют, что вокруг плавает свободная сила, и лишаются рассудка. Заккери, совсем рехнулся.

– Хозяин? – Не поняла я, разглядывала гирлянды крошечных меняющих цвет лампочек на тонких веточках вьюнков под потолком.

– Да. – Филипп тяжело вздохнул. – В определенном возрасте нас выбирает сила, магия, называй, как угодно. Она меняет наши черты и отмеряет таланты.

– То есть, если бы сила тебя не выбрала, то у тебя была бы обыкновенная внешность?

– Да, смазливости бы точно уменьшилось. – Хмыкнул Филипп, жаль сидя с другой стороны кадки, я не видела его лица. – В детстве я был пухлым малышом и ни очень симпатичным.

– Хочу посмотреть твои фотографии. Мне не верится.

– Это правда. – Он помолчал. – Разочарована?

– Что ты! Я бы захлопала в ладоши от счастья, будь ты обычным. – Отмахнулась я. – Красота сделала твой характер невыносимым.

– Ну, спасибо, милая. – Обиделся он, но продолжил: – В каждой семье есть Хозяин – хранитель места, где построено Гнездо, защитник. Он силен и его возможности практически неограниченны. Мы можем только догадываться, каково это быть одним из Хозяев. Носитель силы Вестичей умер, и скоро она вернется к прямому наследнику. Эмиль станет Хозяином.

– Почему твой отчим?

– Он сын Луки – прямой наследник. Дальше должен быть Заккери.

– Он не хочет, чтобы отцу досталась власть? – Тихо поинтересовалась я.

– Не хочет, конечно. – Филипп помолчал. – Зак боится, что в один прекрасный момент что-то пойдет не так, и вся сила перейдет Лизе или Максиму, может быть, даже Снежане. Он вычитал в какой-то своей книге, что такое случается.

– Заккери нужно читать фэнтези. – Буркнула я. – Темы схожие, но хотя бы расслабляет.

Мы помолчали, а потом вдруг в памяти всплыла давно прочитанная фраза из книги.

– Сила, как женщина, она дарит своему избраннику подарок, который нужно ценить и беречь.

– Что? – Изумился Филипп, он ловко схватил меня за руку и придвинул к себе. Я проехалась по полу на джинсах, по-прежнему скрестив ноги в позе лотоса, и вот уже смотрела в его синие глаза.

– Помнишь, я читала книгу в библиотеке, когда пыталась выяснить, кто ты такой? – Парень неуверенно кивнул. – Я нашла эту фразу в ней. Закерри не получал неожиданных сюрпризов? Конфет под подушку или наследства? – Филипп изогнул бровь и задумчиво усмехнулся. – Ну, значит, твоему брату есть из-за чего волноваться. А вдруг я твой подарок? – Предположила я, желая повеселить его. – Возможно, ты станешь следующим Хозяином. Вдруг ты был обречен с самого начала терпеть меня?

– Ты выдумщица. – Он мягко улыбнулся. – Я не Вестич, мне просто дали фамилию. Во мне мало семейных черт.

– И отлично! – Расхохоталась я. – Я не вынесу, если каждый вечер мы в порыве чувств будем швыряться отбивными!

Неожиданно до нас донеслись сердитые шаги, кто-то, подслушивавший наш разговор, убежал. Мы замолкли, настороженно глядя на открытую дверь, через которую на темном полу прочертился желтый прямоугольник света.