Красный Рыцарь - Майлз Кэмерон Страница 54

Дезидерата отправилась в сопровождении своих рыцарей и дам развлечься на природе, желая вдоволь насладиться наступившей весной, эти первые весенние денечки даже самые закаленные из ее отчаянных молодых людей не отважились бы искупаться нагишом в реке. И все же было достаточно тепло, чтобы нестись во весь опор и расстелить одеяла для пикника.

Расстановкой блюд занималась леди Мэри. Это вышло случайно, потому что Дезидерата увлеклась тщательной подготовкой прогулки и другими не менее важными делами.

Леди Ребекка Альмспенд, личный секретарь королевы, сидела за спиной Мэри, вычеркивая угощения из списка по мере того, как их распаковывали. Они были давними единомышленницами и дружили с детства.

Ребекка скинула туфли.

— Все–таки весна.

Мэри улыбнулась.

— Время, когда все помыслы молодых мужчин лишь о войне, — произнесла она.

— Воистину так. Они бросают нас, едва заслышав о появлении в поле первого врага, и от этого у всякой девушки голова кругом идет. — Ребекка нахмурилась. — Надеюсь, он сделает мне предложение. Хорошо бы он сделал его еще до отъезда.

Мэри поджала губы, посматривая на два глиняных горшочка с повидлом, которое так нравилось их королеве. Она могла съесть его очень много.

— Мы что, действительно взяли с собой лишь два горшочка?

— Если честно, Мэри, оно стоит целое состояние. Апельсины с юга? Сахар с островов? — покачала головой девушка. — К тридцати у нее зубов не останется.

— Никто этого не заметит.

— Мэри! — воскликнула Ребекка, увидев на щеках подруги слезы.

Вскочив, она заключила ее в объятия. Бекки слыла весьма отзывчивой особой, поэтому едва ли не все плакались ей в жилетку. Стоя с острой палочкой для письма в одной руке и восковой дощечкой в другой, поглаживая подругу по спине, она чувствовала себя немного глупо.

— Он уехал, даже не попрощавшись! — в отчаянии воскликнула девушка. — Вот твой горец любит тебя, Бекка! Он вернется за тобой, если будет жив. А Мурьен любит исключительно себя, я была так глупа…

— Ну, будет, — пробормотала Ребекка.

Из–за ив, росших вдоль берега реки, раздался громкий смех, мелькнули волосы королевы.

— Глянь–ка, она распустила волосы, — произнесла Мэри.

Обе залились смехом. При первом удобном случае королева скидывала чепец, высвобождая свои прекрасные локоны.

Ребекка улыбнулась.

— Будь у меня такие волосы, я бы их тоже распустила.

Мэри кивнула, отступила, высвобождаясь из объятий, и вытерла слезы.

— Думаю, мы готовы. Пусть слуги начинают расставлять тарелки.

Она посмотрела на деревья, определяя время по тени. Все вокруг было по–весеннему живописным и напоминало пейзажи в иллюстрированных рукописях.

В ответ на ее высказывание из рощи появился Мастиф, человек королевы, и отвесил придворный поклон. Он щелкнул пальцами, и дюжина мужчин и женщин, словно в танце, задвигались вокруг, расставляя блюда. Времени им потребовалось не больше, чем кому–то добежать до реки.

Мэри тронула Мастифа за локоть.

— Вы, как всегда, сэр, творите чудеса, — восхищенно произнесла она.

Он низко поклонился, польщенный.

— Вы слишком добры, миледи, — ответил мужчина и снова скрылся вместе со своими людьми, а Мэри позвала королеву и ее друзей на обед.

Королева подошла, босоногая, одетая в легкое изумрудное платье, с распущенными волосами, ниспадавшими по спине, и протянутыми навстречу раннему солнцу обнаженными руками. В основном все молодые люди были одеты по этикету, только двое рыцарей ограничились простыми домоткаными туниками без леггинсов, подобно крестьянам или рабочим. Создавалось впечатление, что Дезидерата именно к ним благоволила в большей степени, а короткие туники и оголенные ноги выставляли в выигрышном свете их мускулы.

Усаживаясь на молодую травку, чтобы перекусить, эти двое присели с излишней осторожностью, что вызвало улыбку Мэри. Ее взгляд скользнул по Ребекке, которая поспешно отвернулась, едва сдерживая смех.

Леди Эммота, самая младшая из дам королевы, вслед за своей госпожой распустила волосы, а когда королева села, заняла место рядом. Дезидерата обняла девочку, положила ее голову к себе на колени и принялась гладить ее локоны. Эммота смотрела на нее с обожанием.

Большинство молодых рыцарей едва могли есть.